Гвинет Рамон - Досадная ошибка
Сверившись с расписанием прилета, Лиз включила телевизор, чтобы как-то скоротать время. Как назло, на всех каналах шли «мыльные оперы», героини которых пространно рассуждали, рожать им или нет. Она остановилась на одной и стала смотреть, чтобы отвлечься от мрачных мыслей. Вопрос остался не решенным, героиня была в отчаянии, и будущее казалось ей беспросветным.
Щелкнул замок, и она услышала, как вошел Ник. Дальнейшее развитие событий было похоже на дешевую мелодраму, которую только что смотрела Лиз. В ней было все: и главные герои, и конфликт, и обвинения обеих сторон, и все та же безысходность. В результате он ушел спать в кабинет, даже не пожелав ей спокойной ночи.
Всю ночь Лиз снились кошмары. Едва проснувшись, она поняла, что Ник был прав: простая дисфункция. Она должна была догадаться сама, что ее крайняя нервозность — обычное проявление предменструального синдрома.
Она пошла к нему, чтобы извиниться, но его уже не было в квартире. Видимо, он рано ушел. Когда она вернулась с работы, Ник был дома и, молча выслушав ее извинения, казалось, принял их. Но, принимая во внимание ее состояние, на сей раз бурного примирения в постели не произошло. Это случилось только через три дня.
Со временем Лиз поняла, что близость полностью не устранила возникшую между ними пропасть. Своими неоправданными обвинениями она разрушила их отношения, и единственным выходом из этого тупика было исполнение всех его желаний. А этого она позволить себе не могла.
Прошло два месяца. Их отношения полностью наладились. По крайней мере, так казалось со стороны. Неожиданно Лиз получила выгодное и заманчивое предложение главного редактора популярного английского журнала возглавить один из его отделов. Такой шанс выпадает редко, и упускать его Лиз не собиралась. Она поделилась своими соображениями с Ником.
— Если ты переедешь в Лондон, я с тобой не поеду.
— Но ведь ты говорил мне, что расстояние ничего не значит. Если ты был готов вести свои дела из «Сан-Пьетро», то что мешает тебе вести их из Лондона?
— Да потому, что я, черт возьми, не желаю! Ты всегда знала, как дорог мне палаццо. И если эта вонючая работа для тебя важнее, чем я, то занимайся ей! Ты выбираешь свою дорогу, я — свою, — раздраженно выпалил он.
— Это шантаж! — возмутилась она.
— Нет, это ты шантажируешь меня: если ты нужна мне, значит, я должен жить твоей жизнью. А мне это не нравится. К счастью, у меня есть собственный дом в удивительно красивом месте, и я намерен жить там, по возможности с тобой. В противном случае, могу и без тебя.
— Желаю удачи! И вперед с песней! Я пока не готова бросить все, что уже успела сделать, чтобы быть твоей… твоей домработницей.
— Что ж, ты сделала свой выбор! Думаешь, что можешь сразу получить все, что хочешь? Здесь ты ошибаешься.
Прошло полтора месяца, как они расстались. За это время Лиз видела Ника всего лишь раз, на похоронах ее дяди. Тело Джека нашли в море, но вскрытие показало, что он не утонул, а умер от сильного сердечного приступа. Траурная церемония состоялась в крематории в Венеции, после чего они, согласно завещанию дяди, вывели «Морскую звезду» в открытое море и развеяли его прах над водой.
Все это время Ник был рядом с ней. Но, несмотря на его предусмотрительность и заботу, она чувствовала, что он вычеркнул ее из своей жизни. Она распорядилась продать яхту, забрала с нее кое-какие вещи на память о дяде и вернулась в Лондон.
Лиз тяжело перенесла смерть герцогини, но безвременная кончина дяди стала для нее настоящим горем. Однако даже потеря близкого человека не могла сравниться с той болью, которую она испытывала от расставания с любимым. Очень часто бессонными ночами Лиз думала о том, не совершила ли она ошибку, предпочтя дешевую радость настоящему счастью. И на следующий после таких размышлений день надеялась, что вот-вот ей позвонит Ник. Наверняка он так же несчастлив, как и она. А вдруг он изменит свое решение?
Поначалу она питала надежду, что со временем его образ изгладится из памяти и она забудет о нем. Но тщетно. Не было дня, чтобы что-нибудь не напоминало ей о Нике. Лиз даже отказалась от шоколада, бывшего для нее олицетворением их первого поцелуя.
В Лондоне она жила уже четыре месяца, снимая квартиру вместе с Дорой Льюис, фотографом одного из журналов мод. У нее был брат Пол, работавший в Дании. Лиз много слышала о нем, а в комнате Доры повсюду стояли его фотографии.
Однажды вечером Лиз была дома одна. Она сидела в гостиной и просматривала очередной материал для публикации. Раздался звонок в дверь. Посмотрев в глазок, она увидела высокого блондина и открыла дверь.
— Привет. Вы, должно быть, Лиз. А я — Пол, брат Доры.
Статья, над которой работала Лиз, была посвящена международной выставке собак, проходившей в Манчестере. Победителем на ней стал сенбернар. Вошедший в дом мужчина очень напоминал этого пса: добродушный нрав, светлые волосы, мускулистая фигура, преданные глаза.
Выяснив, что она еще не ужинала, он настоял на том, чтобы пойти вместе в ближайший ресторан. За столом он много и интересно рассказывал о своей работе. Лиз всегда интересовало то, чем заняты другие люди, и, увлекшись рассказами Пола, она на время забыла о своих личных переживаниях.
Ник находился в Канаде, где под его председательством проходила конференция электронщиков. Он всегда верил в успех своего проекта, но сейчас, когда это случилось, его победа казалась незначительной. Он потерял Лиз, а без нее жизнь лишилась смысла, все вдруг стало тусклым и неинтересным.
Может ли она быть счастлива после тех прекрасных месяцев, прожитых вместе? Вряд ли. Наверняка она передумает и скоро вернется к нему. Он по нескольку раз в день, а иногда и ночью заглядывал в почтовый ящик, надеясь отыскать в нем долгожданное послание.
Спустя четыре месяца после последней встречи с Ником в кабинете Лиз раздался телефонный звонок. Она взяла трубку.
— Это Джейн Треверс. Я в Лондоне. Прилетела сегодня утром. Не хотите ли пообедать вместе?
Первым поползновением Лиз было отказаться от приглашения, но это было бы невежливо, и она согласилась. Они договорились встретиться в клубе, в котором остановилась Джейн. Повесив трубку, Лиз поняла, что совершила большую ошибку: провести вечер с Джейн означало для нее возврат к мучительным воспоминаниям.
Джейн поджидала ее в гостевой комнате старого клуба. Отложив в сторону журнал, она поднялась навстречу Лиз и тепло обняла ее, словно они были близкими подругами.
— Ох уж эти мне старые традиции, — смеясь, воскликнула она и пояснила, направляясь в бар: — Но я ненавижу гостиницы, их специфический запах. А один мой родственник был основателем этого клуба, и у меня как его наследницы есть кое-какие привилегии. Когда я приезжаю в Лондон, мне всегда готов отдельный номер люкс.
