Жаклин Филлипс - Поверить в любовь
— Но он сказал, что подаст на тебя в суд за нападение! — взволнованно прошептала Ева.
— Ну и пусть подает! Еще неизвестно, на чьей стороне окажется закон, когда я расскажу все детали. — С этими словами Феликс легко, как пушинку, подхватил Еву на руки.
— Да как ты смеешь?! — возмутилась Ева, изо всех сил пытаясь вырваться. — Ты не имеешь права так со мной обращаться! Я не позволю!
— Я буду обращаться с тобой так, как посчитаю нужным! — В голосе Феликса слышались стальные нотки. — Здесь ты полностью в моей власти.
Ева испугалась: взглянув в лицо Феликсу, она поняла, что он говорит совершенно серьезно.
— Ты ведешь себя, как сумасшедший! — гневно воскликнула она. — Куда ты тащишь меня?!
— В дом! — раздраженно бросил Феликс. — Ты совсем замерзла.
Он был прав: Ева внезапно почувствовала, что у нее зуб на зуб не попадает. Все, что она хотела в данный момент, — это забраться под горячий душ, а потом в постель, и забыть, навсегда забыть то, что произошло!
Но у Феликса, похоже, были совсем другие планы. Резким движением плеча он открыл дверь ее спальни и довольно грубо бросил Еву на кровать. Взгляд его скользнул по ее телу, едва прикрытому купальником. Мокрая ткань обтягивала полные округлые груди — Феликс молча пожирал их глазами. Ева вздрогнула, когда он притянул ее к себе.
— Что ты делаешь?! Нет… ты не можешь… — испуганно пробормотала она, по лицу Феликса понимая, что он сейчас способен на все. — Ты несправедлив к Свену, а он добрый, великодушный человек. Он дал мне шанс добиться чего-нибудь в жизни. Неужели ты не понимаешь этого?! Ты сделал карьеру, у тебя есть будущее. А что есть у меня?! — с болью в голосе спросила Ева.
— Человек, который любит тебя.
Слова Феликса прозвучали как гром среди ясного неба.
— Кого ты имеешь в виду? — с замиранием сердца спросила Ева.
Феликс молчал, и в ее душе появилась безумная надежда…
— А как ты думаешь? Конечно, Джеймса, — бесстрастно произнес он. — Ему так же, как и мне, не понравится твоя связь со Свеном.
Еве показалось, что свет померк в ее глазах.
— Ты все это делаешь специально, — бессильно сказала она. — Разрушаешь мои мечты из-за какой-то глупой любовной истории, из-за какой-то девчонки!
Феликс неожиданно напрягся, кулаки его сжались.
— Это Свен тебе сказал? — с пугающей интонацией спросил он.
— Ну… он, — жалким голосом откликнулась Ева, уже понимая, что здесь что-то не так.
— И ты ему поверила?! — глядя на нее почти с презрением, воскликнул Феликс.
— Д-да… — Ева вся сжалась от страха и унижения. — По крайней мере…
— Ты поверила ему! — ледяным голосом повторил Феликс.
— В таком случае расскажи мне все сам! — с отчаянием крикнула Ева. — Расскажи, что произошло между вами на самом деле.
Наступило тягостное молчание. Гнев на лице Феликса сменился знакомым ей равнодушием. Когда он заговорил, в его голосе не было никакого выражения.
— Свен обманул мою сестру. Пообещал ей море любви, горы денег, и… она попалась на это. — После недолгой паузы Феликс с трудом договорил: — А потом, когда он… когда она уже принадлежала ему душой и телом, сказал, что не хочет больше ее видеть.
— Твою сестру?! — Ева не верила своим ушам. Ей стало стыдно за свою глупую доверчивость, за то, что она так ранила Феликса. — Я думала… Свен говорил о какой-то девушке, и я…
— Ты поверила в это, потому что хотела верить! Ты смотрела в его наглые глаза и ловила каждое его слово!
— Наверное, я была дурой, — виновато сказала Ева. — Но я не могла даже представить себе, что он способен так лгать.
— Очнись, Ева! — воскликнул Феликс. — Сколько раз я пытался сказать тебе, что это за человек, но ты не хотела слушать! Какая же ты наивная… — Ева заметила, как в его глазах промелькнула боль. — Совсем как Дженни.
— Твоя сестра?
— Да, — коротко ответил Феликс. — Моя сестра.
Несколько минут они молча смотрели друг на друга. Наконец Ева, собравшись с силами, заговорила:
— Ты же сказал мне, что у тебя нет семьи, — пробормотала она, — и ничто не держит тебя в Лондоне.
— Дженни умерла, — тихо произнес Феликс, опустив голову.
Ева поняла, что сейчас не время задавать вопросы.
— Извини… Мне очень жаль.
Ева сочувственно взглянула на Феликса: она понимала, что значит потерять любимого, близкого человека. Ее отец и мачеха, даже Эмил… Сколько она пережила после их смерти! Феликс выглядел сейчас таким несчастным. Ей вдруг захотелось сжать его в объятиях, убаюкать, словно маленького ребенка, утешить… Но вдруг он оттолкнет ее?
— Феликс, я знаю, что ты чувствуешь, — наконец решилась она.
— Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я был в таком бешенстве? Увидеть тебя со Свеном…
— Забудь о нем, — спокойно сказала Ева. — Не стоит тратить нервы из-за этого подонка.
— Ты права. — Феликс поднял голову и откинул с лица черные как смоль волосы. — Ева, ты вся дрожишь, — с неожиданной нежностью в голосе сказал он. — Тебе действительно надо под горячий душ.
Ева тяжело вздохнула. Сейчас или никогда! — решила она. Сделать самой первый шаг было почти невозможно, но она должна его сделать — шаг навстречу Феликсу…
— Обними меня, и мне станет теплее, — чуть слышно произнесла Ева.
Но Феликс не пошевелился. Он словно не слышал слов, которые Еве дались с таким трудом!
— Феликс… Я больше так не могу! Неужели ты не понимаешь, что я чувствую?!
— Ева! — предостерегающе произнес он. — Ты уверена, что хочешь этого?
— Да, — твердо сказала она.
В его темных глазах зажегся огонь.
— Если я сейчас дотронусь до тебя, дороги обратно не будет!
— Знаю.
— Ева, пойми, я не могу обещать тебе серьезных отношений. Я не хочу, чтобы ты строила иллюзии!
Слова Феликса больно ранили Еву, но она была благодарна ему за откровенность.
— Я знаю, на что иду, — заверила она Феликса.
— Ева, я не могу быть тем, кем ты хочешь меня видеть! Я не рыцарь в блестящих доспехах, а живой человек со своими недостатками и слабостями. Я не хочу разочаровать тебя.
— Все это неважно. Я знаю, что нужна тебе! — неожиданно для себя сказала Ева. — Ты хочешь меня! — Она положила свою маленькую ладонь Феликсу на грудь — туда, где гулко билось его сердце. — Я чувствую, как сильно ты хочешь меня… Давай забудем обо всем… Только ты и я…
— Ева… дорогая…
Феликс коснулся губами ее губ, и Ева ощутила дрожь, сотрясшую его тело. Рот Феликса впился в ее рот, покоряя, побеждая, владея… Его язык проникал все глубже — медленно, неспешно, а руки, лаская, раздевали ее.
