Кейт Лондон - Французский любовник
Сейчас он занят — готовит еду, потом будет подавать ее на стол, это отвлечет его. А после она сделает все, чтобы он не чувствовал себя одиноким.
Роза нахмурилась. Одиночество — это ужасно. Надо устроить для Стефана что-нибудь интересное, Роза наложила на веки серые тени, чтобы глаза казались темнее. Немного губной помады. Приподняла волосы к макушке. Ей хотелось выглядеть утонченной. Она осмотрела узкое черное платье, которое подчеркивало длинные ноги. Духов у нее не было, а от мысли использовать кулинарную ваниль она отказалась. Она повернулась лицом к зеркалу.
— Вот и все. Я приглашена на роскошный обед. На мне старое платье, из которого я давно выросла. Да несколько рождественских свечей стоят на столе. Ему будет, что вспомнить в Чикаго.
Может быть, это и нехорошо, но она хотела провести еще одну ночь в объятиях Стефана. Она хотела чувствовать его тело, ощущать его дыхание на своей щеке.
Она услышала звонок в дверь и улыбнулась. Стефан, как всегда, точен. Она посмотрела еще раз в зеркало и отметила, что у нее покраснели щеки. Стефан пришел за утешением, а она готовила ему западню. Они ведь привыкли быть друзьями.
Пока Роза спускалась вниз, она избавилась от чувства вины. Лето близится к концу, и Стефан скоро уедет. И он не должен разочаровать ее своим джентльменством. А потом она снова вернется к положению старой девы и крестной матери.
Роза разгладила платье, глубоко вздохнула и открыла Стефану дверь.
Он окинул взглядом ее фигуру, задержавшись на тесном лифе. Глаза его потемнели, когда он изучал платье, обтягивающее бедра. Когда он поставил корзинку на пол прямо у двери, она подумала, что потеряла его. Потом он снова принялся изучать ее фигуру и губы. Она их облизывала, потому что ужасно нервничала. Он молчал, но от его напряжения чуть ли не дрожал воздух.
— Платье старое, но я подумала, оно подойдет к твоему роскошному обеду.
Роза Грейнджер не любила неопределенности. И сейчас она поняла, что ее попытка соблазнить мужчину, ставшего очередным приятелем, провалилась.
— Прекрасное платье. Мне оно очень нравится. Сними его, — хрипло проговорил Стефан, проходя в дом и закрывая за собой дверь.
Роза недоверчиво моргнула, а руки Стефана уже обнимали ее. Дикий приступ голода пронзил ее, будто удар молнии. Его руки расстегнули молнию и скользнули по спине.
— Нет лифчика, — потрясенно прошептал он.
Роза не сомневалась, что в Уотервилле началось извержение вулкана. Она даже чувствовала сотрясение земли, пока Стефан не взял ее на руки. Платье соскользнуло на пол.
— Роза, — шептал он хрипло, неся ее наверх в маленькую комнату — в ее комнату.
Но Роза знаком остановила его и указала на другую дверь, в полутемную, отделенную от внешнего мира комнату. Роза наблюдала за Стефаном, когда тот положил ее на двуспальную кровать и быстро разделся. Один его вид принес Розе успокоение. Очевидно, что он так же отчаянно хочет ее, как и она его. Страх прошел, а внутри расцвела роза, от которой веяло теплом. Она отказалась от его ласк. Нет необходимости в предварительных нежностях. Только наслаждение.
Она открылась ему. Стефан прижимал ее к себе так крепко, что они почти слились в одно существо. Но он хотел большего. И она дала ему больше. Крепко прижала к себе, стала гладить спину, покусывать плечи. И все закрутилось вокруг, охваченное пламенем и безумием.
Тело Стефана слилось с ее. Его губы и язык буйно боролись с ее ртом. Его руки ласкали ее, обнимали. Она повторяла все движения его тела, пока мир не вздрогнул и не затих, высвобождая потоки тепла.
Она прижалась щекой к его груди. А он лег рядом. Роза погладила его тугое тело. Она радовалась, что мужчина, которым она обладала, теперь спокоен. Он поцеловал ее лоб и откинул назад волосы.
— Я скучал по тебе.
Роза легла на него и посмотрела ему в лицо.
— Я скучала по тебе, — ответила она, молясь, чтобы он не оставил ее слишком скоро.
Собственное признание озадачило ее. Ведь она не из тех, кто легко говорит о таких вещах.
— Быть вдали от тебя, Роза, ужасно, — чересчур спокойно произнес он.
— Знаю.
Они дарили друг другу наслаждение. В ласках Стефана Роза находила ответы, которые пугали и радовали ее. Но сейчас она не хотела ни о чем думать.
— Это не твоя комната, — мягко заметил Стефан, когда начало темнеть.
— Да. Это ее комната. Я убрала все, что принадлежало ей. Но она все еще живет во мне. Она говорила, что любит меня, а потом убежала и не вернулась. Я часами сидела на дереве, высматривая ее. Я решила, что не буду матерью. Потому что боялась, что у меня не хватит для ребенка любви. Я была нежеланным ребенком, «случайностью», из-за которой мать попала в ловушку. А вдруг и я захочу бросить своего ребенка?
Роза старалась, чтобы в ее голосе не звучала горечь. Но горечь была. Она никому об этом не говорила, кроме Стефана.
— Ты будешь любить своего ребенка, — уверенно сказал он. — Не думаю, что тебе надо отказываться от этой идеи. Ты будешь замечательной матерью.
Она боролась со слезами, которые жгли веки и одна за другой скатывались на голую грудь Стефана.
— Это глупо. Я знаю. Я никогда не плачу. Никогда. Я никому об этом не рассказывала, А сейчас появился человек, с которым можно поговорить об этой комнате, — Она почувствовала себя очень уязвимой и несчастной. — Стефан, я планировала сегодня ночью соблазнить тебя. Но тебе было бы неудобно в моей постели, поэтому…
— Я польщен. Спасибо, что ты разделила эту комнату со мной.
— Я еще не разделила. — Она со страстью посмотрела на него. Стефан ласкал нежную кожу между ее указательным и большим пальцами. Чувственность проснулась, ожила, медленно закипела, превращаясь в голод. — Это приятно. Продолжай.
— Ох, я так и хотел.
Позже Стефан поставил разогретый обед на кухонный стол. Проверил соус и зажег рождественские свечи. Он хотел жениться на Розе. Фактически он уже почти попросил ее выйти за него замуж. Разве это преступление — желать жениться на женщине, которую любишь? Он хотел каждое утро просыпаться в их общей постели.
Зазвонил телефон. Роза подняла трубку и озадаченно вскинула брови.
— Да, Стефан здесь. Хочешь поговорить с ним? У Генри планы на сегодняшнюю ночь? Что ты имеешь в виду?
Стефан поспешно выхватил у нее трубку и заговорил приглушенным, но твердым голосом, как в шпионских фильмах:
— Не этой ночью. Я свяжусь с тобой.
— В чем дело?
Роза внимательно изучала Стефана.
— Я пытаюсь связаться с твоими бывшими женихами. Скоро у нас будет своеобразный мальчишник. Прошу прощения, но тогда я буду недоступен для тебя, — очень осторожно проговорил Стефан.
