Конни Банкер - Светлый ангел
И что все-таки ее гложет?
Ох, что же она… они натворили! Побаловались, называется, в маленьком экзотическом раю посреди моря! Погуляли!..
Кэролайн, до этого спокойно лежавшая на диване, вдруг свернулась в клубок, так что коленки чуть не уперлись в подбородок. Сжалась и застонала. К счастью, тяжелые мысли быстро ввергли ее в дремоту, где не было ни горестей, ни обид, и куда она интуитивно пряталась от проблем, по опыту зная, что сон целителен…
Но что это?.. Звонят? Нет, мне нельзя просыпаться, подумала она. Не будите меня! Кто там еще?..
Но сон, блаженный и спасительный сон уже отступил.
Босая, в небрежно запахнутом на груди пушистом халатике Кэролайн потащилась открывать. Проклятье! На пороге стоял он, Джастин Браун! И первыми его словами было:
– Я ждал вас еще полчаса назад. Ваша секретарша сказала, что вы уже выехали ко мне. И что же?..
Ее босс выглядел весьма сурово и явно не собирался отступать.
– Что вы здесь делаете? – спросила она дрожащим голосом.
Что за идиотский вопрос? Некоторые фразы становятся просто наваждением. Что он здесь делает? Да ничего не делает. Пришел дать своей служащей нагоняй. Не поленился.
Пришел… А кто его звал? Мог бы подождать до завтра… Все так же красив. Даже будто стал стройнее и смуглее от загара. Неужели еще раз успел смотаться на свой остров? Кстати, как это место называется? Надо же знать, где… откуда… А чего этот мистер так взъерошен? Ему-то о чем беспокоиться? Появление Джастина повергло ее в смятение. Что делать? Как вести себя?..
– Здравствуйте, мистер Браун. Заходите.
– Мы что, опять на «вы»?
– Заходи… Дует.
Да что это, в самом деле? Что она – любовница, к которой можно завернуть попросту, без предупреждения? Тогда почему с тех пор, как они вернулись, он ни разу не позвонил? Что же этот тип думает, мол, стоит ему заявиться, ненароком вспомнив о ней, как она тотчас растает от счастья и бросится к нему в объятия?
– Вот, решил навестить свою служащую. Ждал, ждал… Но сколько же тут езды до меня на такси? Все сроки прошли. Зайду-ка, думаю, уж не заболела ли…
– Мне фирма такси не оплачивает.
– Грубо, девушка. Ну да ладно, ничего… – Тут он вытащил из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и развернул его. – Мисс Вэйн, соизвольте объяснить, что это такое?
Это ее заявление об уходе со службы. Приняв несколько дней назад такое решение, она, естественно, не боялась теперь случайно обидеть большого босса, поскольку в его концерне терять ей уже было нечего. Но могло ли прийти Кэролайн в голову, что мистер Браун заявится к ней в дом, да еще с ее заявлением? Да кто она такая? Мелкая сошка, не более того. Так что же привело его сюда? Обыкновенное любопытство?
– Присаживайтесь, – ядовито сказала она человеку, который уже минуты две сидел в ее кресле.
– Остроумно, – заметил гость.
Оценил, значит, шутку. Если это шутка. Но о чем, собственно, говорить с ним дальше?
– Чашечку чая? – вежливо спросила Кэролайн.
– Сначала Кэрри, надень тапочки. У тебя ведь имеются домашние тапочки? А то ведь нас повсюду стерегут сквозняки. А насчет чая не уверен. Выпить… покрепче ничего нет?
Еще и выпить ему! Покрепче! Нахал!
– Извини, дорогая, это шутка. Я сам позаботился.
Он сходил в прихожую, принес бутылку явно дорогого коньяку и поставил ее на кофейный столик.
– Уж простите, мистер, но в мои сегодняшние планы не входило распивать спиртное с незваным гостем.
– Опять на «вы»?
– Мне так удобнее.
Кэролайн присела на край кресла, демонстративно показывая этому человеку, что при нем даже у себя дома чувствует себя скованно. Хотя больше всего на свете ей хотелось сейчас подойти и плюхнутся к нему на колени, за коим действием непременно последовали бы объятия и поцелуи.
– А что это, мистер Браун, вас так возбудило мое заявление? Не поленились даже лично приехать… Таких служащих, как я, на каждом углу по десятку.
О Боже! Что она плетет? Надо бы послушать, что он сам скажет, а не превращать ситуацию в пьеску из театра абсурда.
– Обычно я зорко слежу за всем, что происходит в моем концерне. А вы особо ценный сотрудник, так что на моем месте обеспокоился бы любой бизнесмен.
– Но у любого сотрудника есть право выбора, не так ли?
– Допустим, – сказал Джастин, отвинчивая крышечку бутылки. – Но у меня, мисс Вэйн, сложилось впечатление, что вам работа в нашей фирме нравится. Поправьте меня, если я ошибаюсь. И, кстати, был бы благодарен за предоставление хоть какой-то посудины. Не из горла же пить…
Кэролайн сходила на кухню и принесла высокий стакан.
– Да, мистер Браун, работа в вашей фирме до какого-то момента мне нравилась. Но сейчас кое-что переменилось… Так что простите, и не требуйте у меня никаких объяснений, поскольку это дело сугубо личное.
Джастин налил себе коньяку, неспешно сделал глоток.
– Значит, душа моя, бежишь от меня?
– Бегу. А что, собственно, вас так взволновало? Не думаете же вы, что ваши служащие обязаны работать у вас пожизненно? Вы всех увольняющихся подвергаете допросу с пристрастием?
Лицо Кэролайн пылало, сердце готово было выскочить из груди, так возбуждающе действовало на нее присутствие этого человека. Ох, как старалась она быть разгневанной, но это давалось с трудом. А ведь гнев сейчас единственное, что могло ее защитить. И еще одно: ни в коем случае нельзя предаваться воспоминаниям. Ничего не было! – твердила себе Кэролайн. – Ничего не было! Нечего и вспоминать…
– Просто интересно, отчего так внезапно вы разочаровались в своей службе. Может, нашлось что поинтереснее? Или уж так надоела работа у нас, что вы решили уволиться, даже не подумав о завтрашнем дне? Мол, само все потом как-то устроится? Да нет, – задумчиво проговорил он, поднявшись и расхаживая по гостиной, – не может этого быть. Не такой вы, Кэролайн, человек. В чем же причина вашего скоропалительного решения? Не поделитесь? Я весь внимание.
– Мистер Браун, перестаньте ходить туда-сюда, у меня от вас в глазах рябит. Что вы мечитесь?
– Извините, – сказал Джастин, возвращаясь в кресло и глядя на нее с довольной улыбкой большого кота, предвкушающего удачную охоту. – Так в чем все-таки дело? Объясните.
Кэролайн промолчала. А он явно прикидывал, на сколько хватит ее упрямства. У любой другой давно бы уже сдали нервы. Любая другая раскричалась бы, высказывая ему в лицо все свои претензии и обиды, или расплакалась бы… Но эта – нет. Она явно раздражена, держит камень за пазухой, но изо всех сил старается вести себя вежливо и закрыто.
– Милая, вы всерьез полагаете, что я купился на столь неубедительный довод, как разочарование в работе?
– Простите, мистер Браун, но мне абсолютно безразлично, на что вы там купились или нет.
