Лаура Тейлор - Обманутая любовь
«Никакой светской жизни вообще?» — спросил он, пытаясь побольше узнать о ее жизни.
Челси не ответила, вспоминая о своем разговоре с врачом, который сообщил, что она беременна уже девять недель. Челси действительно последние месяцы неважно себя чувствовала и чаще всего сидела дома, покидая его только для того, чтобы сходить за продуктами и на работу.
Не сводя с Крейга нежного взгляда, она думала о том, как сильно любит его и как трудно смириться с тем, что ее жизнь и жизнь их ребенка будет проходить без него. Несмотря на то, что ее мечты не осуществимы, Челси все еще тайно надеялась, что они все-таки найдут дорогу друг к другу.
«Челси?».
Она очнулась от своих мыслей. «Нет, Крейг, о светской жизни говорить не приходится».
Он стиснул зубы и отвел взгляд. Создавалось впечатление, что ему трудно продолжать разговор. Челси терпеливо ждала.
«Последние три недели я работал с книгами по юриспруденции. Спасибо за то, что ты мне их переслала».
«Надеюсь, они напомнили тебе, что когда-то ты был отличным юристом и опять станешь им. Ты собираешься восстановиться в прокуратуре, когда с тебя снимут обвинение?»
«Когда?».
«Да, когда», — упрямо настаивала Челси. «Это только вопрос времени».
Крейг улыбнулся. Это была его первая искренняя улыбка за последние годы. «Мне бы твою уверенность».
«Могу поделиться».
«Меня наняли адвокатом для заключенных, находящихся за решеткой, но обвинение которых может быть пересмотрено. Возможно, я буду придерживаться этого места, не взирая на решение суда».
«Им повезло с тобой. Я знаю, что ты первоклассно выполнишь работу для своих клиентов».
Он придвинулся поближе и взял ее руки в свои. «Откуда в тебе такая уверенность?» — спросил Крейг, нежно перебирая ее пальцы. «У тебя есть тысяча и одна причина ненавидеть меня, а ты проявляешь такое великодушие, поддерживая и хваля меня. Не понимаю, как это у тебя получается, Челси?».
Опасаясь, что она не сможет себя сдержать и бросится к нему, признаваясь в любви, Челси неохотно высвободила свои руки, и, беззаботно пожав плечами, отошла от окна. Она чувствовала, что Крейг наблюдает за ней, затем повернулась и посмотрела ему в глаза, непроизвольно дотрагиваясь до живота, Крейг нахмурился. «Тебя беспокоит желудок?»
Челси убрала руку. «Нет. Ты остановился в городе?» Он нахмурился еще больше. «Я снял квартиру в Беркли, но по выходным я возвращаюсь в хижину. Мне по-прежнему необходима тишина и простор. Думаю, что так будет всегда».
«Тебе понадобится моя помощь в суде?».
«Да».
«Пусть твой адвокат свяжется со мной. Есть специальный счет для оплаты твоих расходов, связанных с процессом. Обещай мне, что ты воспользуешься им, Крейг».
«В этом нет необходимости».
«Обещай мне, пожалуйста».
«Если это так важно для тебя, то я использую его».
Она сжала пальцами виски и зашагала по комнате. «Для меня это все, потому что это позволит оправдать тебя».
«Я хочу, чтобы ты понимала, что тебе предстоит», — сказал Крейг с предостережением в голосе. «Тебя забросают вопросами личного характера, поскольку именно твой отец засадил меня за решетку. Я выпутаюсь из всего сам, если ты предпочтешь остаться в стороне. Мне не хочется, чтобы тебе причинили боль, Челси. С тебя достаточно».
Ощутив внезапную слабость, Челси опустилась на ближайший стул. Ей так хотелось, чтобы он обнял и сказал, что все еще любит ее. Крейг должен знать, что они зачали еще одного ребенка во время тех бурных дней в его хижине. Почему он не может понять, что она хочет помочь ему? «Я готова выдержать все, что потребуется, а ты? Ты будешь поражен, услышав некоторые мои откровения».
Что ты почувствуешь, когда узнаешь, что я потеряла нашего ребенка? — хотелось ей знать. Хочешь ли ты ребенка, которого я ношу сейчас?
«Я хочу, чтобы правда всплыла наружу, но не за твой счет. Слушание будет открытым. Ты справишься, Челси?».
«Средства массовой информации», — прошептала она, вспомнив, как они преследовали ее шесть лет назад, поджидая около дома, всюду следуя за ней по пятам, тыча в лицо микрофон. Челси расправила плечи и поклялась себе, что теперь ее ничто не запугает.
«Я пройду через все, что потребуется. Мы сделаем это для тебя, я обещаю».
«Мой адвокат хочет предварительно поговорить с тобой».
«Где и когда?».
«Здесь, если ты не возражаешь и чем скорее, тем лучше. Я хотел спросить твоего разрешения, прежде чем позволить ему позвонить тебе». Крейг немного поколебался. «Тебе тоже понадобится адвокат, когда ты будешь давать показания».
«Мне никто не нужен, если ты будешь рядом».
Он удивленно посмотрел на нее. «Я буду там, если ты этого хочешь».
«Я верю тебе, Крейг». Челси встала и начала ходить из угла в угол, пытаясь побороть подступившую тошноту и успокоить нервы.
«Я пытаюсь понять, почему ты не была со мной до конца, Челси? Я никак не могу этого понять. Ты недостаточно меня любила или не верила в мою невиновность?».
Челси резко остановилась, пораженная его вопросом. Ее лицо приобрело зеленоватый оттенок. Она схватилась за стену в поисках опоры.
Крейг вскочил на ноги и в два прыжка очутился около нее. Обняв, он повел Челси к ближайшему стулу. «Челси?».
«Как ты можешь об этом спрашивать? Я любила тебя больше жизни и верила в тебя, как в бога».
«Мне пришлось спросить об этом, но теперь я действительно понимаю, через что тебе пришлось пройти. Я здесь, и ты должна сказать то, что мне необходимо узнать, что ты называешь всей правдой. Я готов услышать это».
«Нет», — простонала она.
«Слушай, ты перестала появляться в суде, когда все доводы в мою защиту рассыпались, как карточный домик. Ты была нужна мне, как воздух, но тебя рядом не было. Твой отец сказал мне, что ты считаешь меня виновным и хочешь развестись еще до вынесения приговора.
«Это безумие. Я была больна и чуть не умерла. А когда пришла в сознание, то билась в истерике, потому что не могла быть с тобой. Они удерживали меня там». Воспоминания причиняли ей физическую боль. «Привязывали к кровати, чтобы я не убежала из больницы». Крейг в недоумении уставился на нее. «О чем, черт возьми, ты говоришь?».
«Я была в больнице Святой Девы Марии. Тебя уже не выпускали под залог. Дни и ночи ты проводил в камере», — мягко сказала Челси. — «Врачи пытались меня успокоить, поскольку я все время звала тебя. Я старалась вырваться к тебе. Как я старалась! Но мне не удалось. Они пичкали меня транквилизаторами, и я потеряла счет дням и ночам».
В ее глазах появились слезы, и она смахнула их. Высвободившись из объятий Крейга, она опять начала ходить по комнате. «Мой отец… мой отец сказал, что ты не хочешь меня видеть. Позднее, я узнала, что по его указанию тебя не известили о моем состоянии. Он всегда умел влиять на людей».
