Нина Харрингтон - Фея из провинции
Себ первым нарушил молчание:
— Ну, теперь ты мне веришь?
Он хотел, чтобы его голос прозвучал шутливо, однако Элла не сомневалась, что именно она была причиной хриплого шепота, наполненного чем-то более глубоким и значительным, чем желание.
Он играл с ее волосами, она чувствовала, как его сердце постепенно замедляло свои удары. Тогда Элла подняла голову и посмотрела на него:
— Думаю, да. Мы ведь говорим о танцах, верно?
Его смех согрел ее сердце.
— Конечно. Но я хотел бы попросить тебя еще кое о чем. У меня тут назначена встреча с одной леди, у которой я не был восемнадцать лет. Тебе стоит с ней познакомиться. Не возражаешь, если мы по пути заедем кое-куда?
Себастьян Кастеллано осторожно положил букет белых роз к подножию гранитного памятника на маленьком сельском кладбище.
Отступив назад, он обнял Эллу за плечи и прочитал надпись на плите:
— «Хелен Лоуренс Кастеллано. Любимая дочь, жена и мать».
Он на секунду закрыл глаза и вспомнил портрет в гостиной — прекрасную улыбающуюся женщину.
Люк Кастеллано страдал долгие шесть месяцев, прежде чем собрать чемоданы и отправиться на другой конец света — подальше от деревни в Лангедоке. Отъезд из Франции вызвал гнев его двенадцатилетнего сына, который всю жизнь вымещал на отце свою злость. Люк, наверное, вообще предпочел бы какой-нибудь необитаемый остров в Тихом океане, если бы международный банк, где он работал, имел бы там свой филиал.
— Мой отец решил сделать эту простую надпись. Он сказал, что никаких слов не хватило бы, чтобы рассказать, каким замечательным человеком была моя мать. И он прав. Как можно коротко описать веселый характер и кипучую энергию этой умной, красивой, изобретательной женщины? Главное, — запомнить, какой она была, и всю жизнь хранить память о ней.
— О, Себ… Мне так жаль… — Элла обняла его за талию и положила голову ему на грудь. — Что с ней случилось? — тихо спросила она.
— Опухоль мозга. Я несколько раз возвращался из школы, а мама лежала в постели с головной болью. Она винила в этом то солнце, то красное вино… — Себ поднял голову и проглотил подступивший к горлу комок. — Мама никогда не жаловалась. Но однажды утром, в субботу, отец пришел из сада и увидел ее на полу в кухне. У нее случился приступ. Я очень хорошо помню тот день. Я тогда помогал бабушке — она жила недалеко от нас, — и мы собирались пообедать все вместе. Замечательный весенний день… Только когда мы приехали домой, у ворот стояла скорая… Сначала в больнице думали, что это солнечный удар. Мама быстро пришла в себя и делала вид, что все нормально. Но потом приступы стали повторяться все чаще и чаще. Когда врачи уже ничем не могли помочь, мама попросила нас забрать ее домой. Она хотела провести последние дни в том месте, которое очень любила. Так она умерла…
Элла всхлипнула.
— Мы устроили спальню для нее рядом с кухней, — продолжал Себ, — там, где сейчас гостиная. Наступил день, когда мы с отцом в последний раз сидели возле ее постели. Мама смотрела в окно на такие же белые розы и улыбалась. Я вышел из комнаты, чтобы сорвать бутон и принести ей, но когда вернулся… она уже умерла. О, мама… мне так тебя жаль.
Слезы потекли у него из глаз, и Элла крепче обняла его. У нее защемило сердце.
Мать Себа умерла в доме, в котором Элла убиралась, готовила, в котором растила своего сына. Конечно, он чувствовал себя уязвленным. А Николь, его приемная мать, использовала «Мас Турнесол» в качестве летнего дома. Места, где она могла устраивать праздничные вечеринки…
Правда, Николь планировала отпраздновать свой юбилей через несколько дней после годовщины смерти Хелен… Догадывалась ли она когда-нибудь, что означает это время для Себа?
Элла встала на цыпочки и поцеловала его в губы, потом в щеку. Он сжал ее в объятиях:
— Я узнал сегодня, кто такой Андре Морель. Он действительно отказался от моей матери, но только не так, как я себе это представлял.
— О, Себ… — прошептала Элла. Ее пальцы сжали его руку.
— Андре было девятнадцать лет, когда он попросил Хелен Домье выйти за него замуж. А когда до свадьбы оставалось несколько недель, он сказал своим родителям, что не готов стать главой семьи, остепениться и с полной отдачей работать в банке. Так, как работал его отец. — На лице Себа появилась гордая улыбка. — И моя мать отпустила его. Она не хотела, чтобы он чувствовал себя в ловушке. Он отправился в кругосветное путешествие без нее.
— Наверное, она была необыкновенной женщиной, — прошептала Элла. — А что же Люк Кастеллано? Как она с ним познакомилась?
— Люк был начальником Андре и их общим другом. Он должен был стать шафером на свадьбе. Морели подозревали, что он был влюблен в Хелен. Люк предложил ей выйти за него замуж, узнав, что она беременна. И знаешь, что поразительно? В семье Морель почему-то считают, что это была романтическая история и моя мать упала в объятия Люка Кастеллано, чтобы утешиться. Обо мне она Андре Морелю так и не сообщила.
— Значит, он не подозревает, что у него есть сын… Что ты собираешься делать?
— Я мог бы найти адрес Андре и его новой семьи в Канаде. Но не буду. У меня уже есть отец. И, как оказалось, чертовски хороший. Когда-нибудь я, возможно, скажу ему об этом.
— О, Себ! Конечно, он любил тебя, несмотря на то что ты не его сын. И сейчас тоже любит.
Ослабив свои объятия, Себ поднял руку и вытащил из-под рубашки медальон с изображением святого Христофора.
— Последний раз я стоял тут вместе с бабушкой. Она повесила мне на шею этот медальон и сказала, что он будет оберегать меня в моих путешествиях до тех пор, пока я не буду готов вернуться домой. Я постоянно ношу его. — Себ посмотрел на Эллу и улыбнулся одними уголками губ. — Женщины в моей жизни имеют одну раздражающую особенность — они всегда оказываются правы. Думаю, мне пора уже привыкнуть к этому.
Сердце Эллы подпрыгнуло.
— Что ты этим хочешь сказать, Себ? Что я… часть твоей жизни?
Его улыбка стала шире, он крепче сжал ее руку. Она удовлетворенно вздохнула, и некоторое время они молча стояли, глядя на маленькое сельское кладбище, на поля подсолнухов и виноградники, спускающиеся вниз по зеленым холмам в потоках теплого полуденного солнца.
— Я не был здесь восемнадцать лет и вот теперь пришел сюда с тобой. Не это ли ответ на твой вопрос?
Элла улыбнулась и посмотрела на розы. Слезы выступили в уголках ее глаз, горло сдавило.
— Да, — прошептала она. — Это ответ.
Он поцеловал Эллу в висок, потом поднес к губам ее руку.
— Я разверну машину. — Себ отпустил руку Эллы и пошел по траве к узкой дорожке, ведущей к церкви.
