Аманда Лиз - Безрассудное счастье
Саймону и в голову не приходило, что именно в этом причина состояния Ника. С самого начала он неверно оценил ситуацию, и теперь должно было произойти нечто из ряда вон выходящее, чтобы пелена спала у него с глаз. Да он и не хотел ничего видеть. Он хотел только найти путь к сердцу Ника, завоевать его доверие. Как убедить его, что он не причинит ему боль, как тот его приятель на Востоке? Может, им обоим стоит уехать куда-нибудь подальше от города с его суетой и сплетнями? Вдали от цивилизации природа возьмет свое. Саймон даже знал подходящее место. Многие годы его родители не продавали свой крохотный коттедж в надежде, что в один прекрасный день их внуки будут носиться по вересковым полям и играть в индейцев.
Саймону пришлось вынести не один упрек матери, отчаявшейся увидеть исполнение своей мечты, но теперь страсти утихли: его сестра Хелен наконец-то произвела на свет продолжателя рода, и он мог почивать на лаврах в качестве любящего дядюшки. Правда, мать не угомонилась, но она будет счастлива предоставить ему коттедж, чтобы он провел выходные «с одним человеком». Конечно, вряд ли она с такой уж готовностью отдала бы ключи, если бы могла предположить, что «один человек» больше привык брить бороду, чем ноги. Но пока она оставалась в блаженном неведении, все были счастливы. Понятное дело, ему еще надо будет уладить все на работе, так что пройдет какое-то время, но вообще идея провести пару дней на лоне природы была очень и очень заманчивой. Кстати, таинственно исчезнуть было небесполезно и с точки зрения имиджа: это даст толчок новым сплетням и повод лишний раз потрепать его имя. К тому моменту как он вернется, все будут изнывать от нетерпения, и, возможно, у него появится кое-что интересное для них. Впрочем, это все не так важно. Отношения с Ником имели для Саймона совершенно особый смысл.
С какой стороны ни посмотри, план был отличный. Но тут ему пришло в голову, что кое-чего он не учел. Если он не преуспел, постоянно находясь в шести футах от кровати Ника, с какой стати простая перемена места даст лучшие результаты? Нет, нужно было что-то, что бы их сблизило, и, кажется, он придумал одну штуку. Он пригласит новоявленных обрученных под предлогом, будто хочет получше узнать Ричарда. Чем больше Саймон об этом думал, тем удачнее казалась ему эта мысль. Он будет имитировать горячий интерес к Ричарду, а тем временем нащупает ниточку, за которую надо будет потянуть в решающий момент, и тогда Ник упадет в его объятия. Совершенно ясно: Нику не придется по вкусу компания Ричарда. Саймон уже предвкушал, как они перемигиваются за его спиной. Ничто так не сближает людей, как разнообразные испытания. А вынести уик-энд в обществе такого патентованного зануды действительно нелегко.
В тот же вечер за ужином Саймон приступил к обсуждению этого вопроса. Он весьма цветисто объяснил, что это мероприятие целиком направлено на поддержку Алекс.
— Бедная девочка! Ты представляешь, как ей будет одиноко, когда она-таки выйдет за этого придурка! Если, конечно, не передумает. Большинство ее друзей не выносят его. Они, конечно, ничего такого не скажут, но вообще-то не очень здорово идти по жизни со спутником, с которым больше никто никуда не пойдет. Раз — и ты навсегда погиб для общества! Мы просто обязаны поддержать ее и заодно постараться получше узнать его. Должно же быть в нем что-то хорошее. Может, он любит животных или что-нибудь в этом духе.
Что называется, рыбак рыбака… Ник так и увидел перед глазами множество куниц, приветствующих Ричарда как вновь обретенного брата. Вероятно, Саймон свихнулся. Неужели он думает, что они смогут непринужденно веселиться и радоваться жизни? Но нет, Саймон выглядел серьезным, как никогда. Ник очень сомневался, что сможет это вынести. Но ведь, с другой стороны, это могло быть подарком судьбы: вдруг ему удастся снова ее завоевать или хотя бы уговорить растянуть помолвку до мирового рекорда? Если он сможет хотя бы провести выходные в обществе Ричарда и не свернуть ему шею, это уже будет положительный опыт. Итак, Ник потягивал кофе и слушал, как Саймон предается рассуждениям о пользе прогулок и других прелестях сельской жизни, из которых о главной, конечно, умалчивал.
Алекс поначалу отнеслась к плану Саймона с недоверием. Однако ее приятель казался таким искренним в своем желании подружиться с Ричардом, так безоговорочно принял ее выбор… Почти все се друзья и родственники встретили объявление о помолвке дружным молчанием, отделавшись несколькими ничего не значащими фразами. Ее родители никогда не видели Ричарда и были несколько шокированы тем, что он не позаботился попросить ее руки у них. Алекс оставила при себе свои мысли по этому поводу. Она-то знала, что Ричард был бы счастлив, разреши она ему соблюсти все дурацкие формальности. Он всегда делал все как надо, в этом выражалось его неуклонное стремление занять высокое положение в обществе. Иногда Алекс ужасалась своему снобизму; но все-таки это было ничто по сравнению с муками, которые она испытывала, когда Ричард начинал изображать светского человека. Она понимала, что за этим кроется элементарная неуверенность в себе, и жалела его, но все же время от времени это вызывало у нее невыносимое раздражение.
Со времени их помолвки Ричард стал намного хуже. Пока надо было завоевывать ее, ему приходилось сдерживать собственнические инстинкты, но теперь дело было сделано: на ее пальце было кольцо, а для него это было все равно что наручники. Когда он обхватывал ее своей хозяйской рукой, Алекс казалось, что она вот-вот умрет от клаустрофобии. Она отметила и еще одну тревожную тенденцию: он начал диктовать ей, что носить. Например, юбка выше колен стала неприемлема. Но в целом Ричард был в таком восторге от их грядущего бракосочетания, что у Алекс не хватало духу признаться себе: для нее это скорее пожизненный приговор. Шок от поспешного решения прошел, сменившись твердым убеждением, что лучше ей было бы столкнуться с сотней банковских клерков, чем выйти замуж за этого человека. И все-таки, отчасти по малодушию, а отчасти и из жалости к Ричарду, Алекс не могла прямо сказать об этом. Это разбило бы ему сердце, а ей совсем не хотелось толкать человека в бездну отчаяния, заполненную лишь бухгалтерскими отчетами.
По крайней мере теперь у нее появился прекрасный повод избежать его приставаний. Как романтично будет подождать до свадьбы! Удивительно, но он проглотил это не поморщившись. А дело в том, что это идеально соответствовало его самоощущению: благородный человек, который может обуздать себя ради будущей матери своих детей. Вряд ли на свете был еще хоть один человек, страдавший комплексом «девственница — проститутка» в такой тяжелой форме. Ричард был слишком восприимчив к требованиям общественной морали в ее самом плебейском проявлении, так что внешняя благопристойность имела для него решающее значение. Так или иначе все это вынуждало его торопить события. Он беспрестанно листал какие-то брошюрки, расписывающие преимущества бракосочетания в том или ином райском уголке. Что касается Алекс, то шатер на переполненном пляже и местный оркестр, наигрывающий прошлогодние шлягеры, не вполне отвечали ее представлениям о рае. Поэтому она заявила, что ее родители будут убиты горем, если они не отпразднуют свадьбу у них, обвенчавшись в сельской церкви неподалеку. Первый раз в жизни она радовалась условностям, за которыми можно было спрятаться, и благодарила Бога за то, что ее мать могла все организовать наилучшим образом.
