Диана Гамильтон - Преступная связь
— А как отнесся к этому Том? По-видимому, сама Бесс была не слишком уверена в собственном решении — об этом свидетельствовало ее замешательство.
Подозрения Льюка подтвердились, когда она быстро ответила:
— Об этом я с ним еще не говорила. — Внезапно она решительно добавила: — Мы должны встретиться с ним в воскресенье. Я отдам ему кольцо.
— Вот и хорошо, — хрипло выговорил Льюк.
Его лицо помрачнело, и Бесс, озадаченная такой сменой настроения, торопливо спросила:
— В чем дело?
— Я хочу любить тебя, вот в чем дело. — Он поднялся; его лицо стало непроницаемым. — Настолько хочу, что не знаю, сумею ли справиться с этим желанием.
— Но ведь раньше вы справлялись с ним, — неуверенно напомнила Бесс и увидела, как глаза его на миг закрылись, а губы плотно сжались, прежде чем он мрачно уставился на нее.
— Мне нечем гордиться. Но похоже, — сухо добавил он, — когда речь заходит о тебе, вся моя сдержанность куда-то улетучивается. Жизнь, которую ты вела, твоя уязвимость и наивность делают тебя недосягаемой. В том, что случилось тогда ночью, виноват только я.
— Ничего не понимаю, — решительно заявила Бесс. Она должна сохранять твердость, иначе все пропало. Сумеет ли она когда-нибудь понять этого человека?
— Сейчас поймешь. — Льюк пристально уставился ей в глаза. — Когда я объясню тебе, что решил, ты все поймешь. Именно этого я и боюсь, — глухо добавил он и отвернулся. — Мы так и не успели перекусить. Я поищу какой-нибудь еды и вина.
Ему не хотелось есть, но он пытался хоть как-нибудь разрядить напряженную обстановку. Атмосфера грозила взрывом. Его неудержимо тянуло к Бесс. Воспоминания о близости с ней сводили его с ума несколько недель подряд.
— Я не голодна. — Разве что изголодалась по нему, мысленно добавила Бесс, отчаянно стараясь избавиться от растерянности. Кратким объяснением Льюк развеял ее убежденность в том, что он собирается жениться на Хэлен, уничтожил чувство вины, которое мучило ее так долго, и одного этого было достаточно, чтобы привести в беспорядок ее мысли.
Но то, как Льюк вел себя, словно испытывал к ней неприязнь, намекало на нечто невообразимое, указывало, что он презирает себя за случившееся той ночью. Это было невыносимо.
Терпение Бесс иссякало, она не понимала, зачем Льюк привез ее сюда.
— Если вы хотите сказать что-нибудь еще — говорите. А потом я уйду. Должно быть, вы сожалеете о том, что привезли меня сюда.
— Уйдешь? — Жесткие ладони обхватили ее лицо, пристальный, пылающий взгляд заставил потупиться. — Мысли о тебе не дают мне покоя, мучают меня! — выпалил он. — Теперь я никогда и никуда тебя не отпущу!
Но затем так же быстро он отстранился, взял себя в руки и пригласил, словно насмехаясь над самим собой:
— Располагайся. Это займет некоторое время.
Бесс была так прекрасна, что у Льюка перехватило дыхание. Природа наделила ее не бросающейся в глаза, ослепительной красотой своей сестры, а прелестью, проникающей в глубину души.
А ему предстояло сказать ей жестокие слова, от которых он не мог отказаться. В эту минуту Льюк ненавидел себя.
— Бесс… Я хочу тебя и знаю, что ты хочешь меня. Очень краткое время мы были любовниками. Нам обоим пришлось нелегко по разным причинам, к этой связи нас подтолкнула страсть, потребность, которую никто из нас не в силах отрицать.
— Любовниками… — Она повторила это слово, тревожно вслушиваясь в него. Любовь познала и продолжала чувствовать только она одна. Льюк низводил случившееся между ними до уровня похоти.
Он сидел на низком столе, слегка подавшись вперед и свесив руки между коленями.
— Да, любовниками. И я бы хотел, чтобы так продолжалось впредь. Возражения с твоей стороны бессмысленны. Ты уже не желаешь выходить замуж за Тома — по крайней мере ты сама так сказала — и знаешь, что мои отношения с Хэлен являются чисто деловыми. Но мои возражения… — он развел руками и вновь уронил их — по-прежнему существуют. Тебе судить, обоснованны ли они. Словом, решай сама.
Внезапно Бесс испугалась. Испугалась глубины своей страсти к этому человеку, в которой с легкостью могла утонуть. Испугалась, услышав, как холодно и взвешенно он говорит о своих желаниях.
— Какие возражения?
Льюк не ответил на вопрос, заговорив о другом:
— Я сочувствовал тебе прежде, чем мы успели познакомиться. Хэлен была слишком поглощена собой, чтобы рассказывать о своих родных, но если и заговаривала, то только о ваших родителях, которых она, несомненно, любит. О тебе она просто умалчивала. Я задумался: неужели она понимает, что ты более притягательна, чем она? Знает, что, едва в тебе пробудятся истинные возможности, ты затмишь ее? Неужели она веселилась на вечеринке в честь твоей помолвки потому, что понимала: как только ты благополучно выйдешь замуж за Тома, то уже никогда не пробудишься и не станешь угрозой для нее? Как бы там ни было, — Льюк криво улыбнулся, — увидев тебя, я сразу понял, что твои возможности пропадают зря. И решил что-нибудь предпринять. Я вмешался в твою жизнь — веришь ты мне или нет, такой необходимости прежде я никогда не ощущал. Мой план удался. Я наблюдал за тобой, видел преображение и отчаянно желал тебя. И, несмотря на собственное убеждение, что ты заслуживаешь не просто связи, именно ее я тебе и предлагаю.
Он услышал, как Бесс ахнула, и уставился на нее в мрачной решимости заставить ее понять.
— Я хочу тебя. Но не стану унижать нашу страсть тайной связью. — Ноздри Льюка с отвращением дрогнули. — Не хочу, чтобы ты звонила мне, когда твоя соседка уйдет, или пробиралась сюда в выходной день моей экономки, не хочу украдкой отправляться на уик-энд в какой-нибудь безымянный отель.
Серебристые глаза яростно впились в зеленые глубины глаз Бесс.
— Ты понимаешь? Я не могу предложить тебе никаких длительных обязательств, никаких гарантий, но хочу, чтобы ты перебралась сюда, жила со мной не таясь. Я не стану вести себя так, словно мы должны стыдиться наших желаний.
И еще одно. Я не предлагаю тебе брак — ни сейчас, ни в будущем. Знаю, это звучит жестоко, — холодно добавил он, глядя, как румянец проступает под нежной кожей Бесс, и ненавидя себя за поступок, на который толкнуло его влечение к ней. — Но будет лучше сразу знать все. Если я женюсь — а мне в конце концов придется жениться когда-нибудь в отдаленном будущем, — целью этого брака будет появление наследника. Единственной целью. Я был предельно откровенен с тобой. Теперь решать тебе.
Его лицо стало суровым. Он поднялся, а Бесс, чувствуя, как что-то угасает в ней, вянет от только что услышанных слов, язвительно произнесла:
— Значит, я достаточно хороша, чтобы спать со мной, но не гожусь в матери вашим детям? Ведь именно это вы хотели сказать? — Она повысила голос: — Я вполне способна подарить вам наследника — целый выводок наследников, если вы этого хотите. Так в чем же дело?
