Джулия Тиммон - По прихоти судьбы
— Суждено было то, что случилось, Трейси, — с мягкой настойчивостью возражает Брэд. — А если рассуждать так, как ты, можно обвинить любого из живых мужчин: вы прохлаждались, а Ричард боролся за вашу безопасность и поплатился жизнью. — Он на время умолкает и осторожно добавляет: — Я на твоем месте выслушал бы Дэниела, дал бы ему шанс.
— Шанс навешать мне на уши следующую порцию лапши?! — вспыхиваю я. — Мы ведь уже обсудили этот вопрос, Брэд, зачем возвращаться к нему десять раз?
— Сказать наверняка я ничего не могу, — задумчиво говорит Брэд, будто не услышав моих последних слов, — но мне почему-то кажется, что при этом разговоре Дэниел был бы предельно честен. Во всяком случае, ты сама почувствовала бы, можно ему верить или нет. По-моему, он человек достойный… вроде Ричарда. Не зря Лаура полюбила его всем сердцем. Дети нутром чуют, кто по-настоящему порядочный и добрый, а кто лишь искусно притворяется. — Он смотрит на Лауру и щиплет себя за щетину на подбородке. — Другого она, может, никогда не примет…
— Другого не будет! — восклицаю я, совершенно сбитая с толку.
Кто прав, кто виноват? Какая дорога самая верная? Вопросов в голове столько, что найти ответы на каждый из них просто невозможно. Решительно складываю руки на груди, маскируя смятение.
— Нам и без дэниелов неплохо живется! Общения с мужчинами Лауре предостаточно: у нее есть два замечательных деда и ты. А мне лучше уж одной. Так намного спокойнее.
Брэд скептически поводит бровями.
— Смотри, конечно, сама. Но я другого мнения, хоть когда-то рассуждал так же. С одной женой не сложилось, зачем повторять ошибки и искать вторую? Без хлопот и выяснений куда приятнее. А теперь вот кукую один, даже поговорить бывает не с кем.
— А мы что, не в счет? — спрашиваю я. — Хочешь поговорить, иди к нам, для тебя у нас всегда открыты двери.
Брэд немного грустно смеется.
— Да уж, вы моя единственная радость.
Улыбаюсь и делаю жест рукой в напрасной попытке прогнать сомнения. Их, как назло, становится больше и больше. Такое чувство, что ежеминутно от каждого из уже существующих отпочковывается новое, еще более озадачивающее.
— Да, так лучше, — повторяю я, больше для самой себя. — Только вот… — Вспоминаю о Хэзер Мортон и своих теперешних обязанностях. — Не знаю, как теперь быть с работой. Если бы не Дэниел, я не устроилась бы в эту компанию. Как-то нехорошо получается. — Вопросительно смотрю на Брэда. — Может, уволиться?
— На каком основании? — спрашивает он.
— Гм… По причинам личного характера.
— И на что вы с Лаурой будете жить?
Беспечно усмехаюсь, стараясь не выглядеть слишком растерянной.
— Найду себе другую работу. Предложений сколько угодно!
Брэд все теребит щетину.
— Не так-то это просто. Безработных тоже навалом. Моя племянница целый год пытается найти место получше — в нынешней конторе маловато получает. Все без толку!
Вспоминаю, как мы вместе с Дэниелом радовались моим успехам на новом поприще, и берет такая тоска, что хоть снова плачь.
— Может, меня примут назад, в так называемую благотворительность? — не вполне уверенным тоном спрашиваю я.
— Там наверняка уже взяли другого человека, — говорит Брэд.
Совсем падаю духом. Надо что-то решать. Брэд ободряюще треплет меня по плечу.
— Не глупи. Спокойно продолжай работать и не выдумывай проблем там, где их нет. Уж это-то Дэниел сделал для вас от чистой души. Если ты уволишься, только усугубишь его страдания.
Киваю, впервые за все это время всерьез задумываясь о том, что Дэниел тоже страдает, и, странное дело, будто чувствую его боль собственным сердцем.
— Да, может, ты и прав. — Мне на ум приходит другая мысль, и я хмурю брови. — А вдруг он сам обозлится настолько, что позвонит Хэзер и попросит ее уволить меня? Может, не сразу, а спустя некоторое время?
Брэд допивает коктейль, отставляет стакан и решительно качает головой.
— Нет, об этом даже не думай. Дэниел на такое не способен, я ничуть не сомневаюсь.
В самом деле, думаю я, грустя и радуясь. Он на такое не способен. В памяти проносится день за днем весь период времени с нашего знакомства до расставания. Охваченная отчаянием, роняю голову на грудь и прижимаю руки к лицу.
Брэд обнимает меня и похлопывает по плечу.
— Ничего-ничего, моя хорошая. Все образуется. Так или иначе, но все будет хорошо, вот увидишь.
Я надеялась, что по прошествии времени Лаура снова станет собой прежней — затейницей и бодрячкой, трещоткой и хохотушкой. Но проходят дни, а она все такая же неулыбчивая и как будто потеряла интерес к игрушкам, друзьям, даже колдуньям.
Может, взрослеет? — раздумываю я, не желая сознаваться в том, что прекрасно знаю настоящую причину ее затяжной печали. Или устала от обыденности?
Притворяться глупо, тем более что сама я никак не привыкну к жизни без Дэниела. Дела продвигаются, погода радует, все идет своим чередом, но и в летнем тепле, и в ужинах под открытым небом, и даже в семейных встречах теперь чего-то очень не хватает.
Примерно так же было после гибели Ричарда. Нет, к тому чувству незавершенности и неполноценности примешивался панический страх, ужас перед смертью, сверлящая боль от потери человека, ставшего за несколько лет чуть ли не частью тебя самой, и масса всего прочего, однако… Нынешняя опустошенность во многом схожа с той, и я все терзаюсь вопросом: почему столько лишений послано одной мне?
Сижу в кафе с чашкой капучино и невидящим взглядом смотрю на людей вокруг. Клиент, с которым мы только что встретились, Йорг Вахтер, поджарый и строгий немец, склонен приобрести сразу две картины, но еще не принял окончательного решения. Делаю отметку в ежедневнике, закрываю его и тут же забываю про Вахтера.
Мысли вьются спиралью и устремляются в привычном направлении. Как вернуть дочь к нормальной жизни? Удастся ли вырваться с ней во Флориду или из-за дел придется отложить поездку до лучших времен? Где бы найти такое лекарство, которое подарило бы ощущение внутренней заполненности и ослабило бы сердечную боль?..
Взгляд случайно падает на мужчину, направляющегося от стойки к выходу. Сознание фиксирует: русые волосы, крепкие плечи, военная выправка… Я еще не понимаю, что происходит, но уже вскакиваю из-за столика. Мужчина, не замечая меня или делая вид, что не замечает, спокойно выходит на улицу и устремляется в сторону центра.
С бешено бьющимся сердцем бросаюсь ему вслед. Мозг, кажется, ни с того ни с сего потяжелел и раздался, мысли бьются в нем, разносясь по вискам и затылку грохочущим эхом. Я не права. Надо поговорить. Он все объяснит, и я пойму, что винить его не в чем.
