Джуди Кристенберри - Найти семью
На прощанье Мэгги, Хэнк и Тимми помахали милому семейству.
– Вы отведете Тима на материнский выходной? – удивленно спросил Хэнк.
– Да. А что, на это требуется ваше разрешение? – вскинулась Мэгги.
– Нет, разумеется, нет!
– Что за материнский выходной? – спросил Тимми у матери.
– Это место, где вы с Билли сможете вместе поиграть и кое-чему научиться, чтобы подготовиться к школе. – Мэгги взяла сына за руку. – Ну, разве это не интересно?
– Здорово! А Билли точно там будет?
– Будет, будет! А теперь пошли спать, – сказала Мэгги, потащив его в их комнату.
– Погоди, мамочка! – упираясь, запротестовал Тим. – Я же теперь буду спать в детской Хэнка, правда?
– Да, я не возражаю, – согласился с мальчиком Хэнк.
– Но ты не… то есть я еще не приготовила тебе постель. Давай отложим это на завтра.
– Но, мамочка…
– Мама права, Тим! У нее был тяжелый день. Нужно дать ей отдохнуть. А завтра, полагаю, и Уигглсу настанет пора покинуть свою маму. Тогда вы вдвоем будете вместе спать в детской,
– Вот здорово! – обрадовался Тимми. Следующие полчаса Мэгги слушала рассказы Тимми об Уигглсе и о планах совместной жизни со щенком в бывшей детской Хэнка. Когда сын наконец заснул, она со вздохом вышла из комнаты.
– Очень устали? – тихо спросил Хэнк, поджидавший ее на кухне.
– Я устала от рассказов об Уигглсе и о том, как он будет дружить с Тимми. А ведь я никогда не давала согласия…
– Но, Мэгги…
– Не начинайте, Хэнк! Сейчас я просто не в состоянии спорить.
– Нет, спорить с вами я не буду. Вместо этого у меня для вас сюрприз.
– Что?
– Оказывается, мой друг сегодня снимал на видеокамеру всю свадьбу. Хотите посмотреть пленку?
У нее загорелись глаза.
– Правда? С удовольствием!
– Тогда прошу, моя госпожа, – с веселой улыбкой произнес Хэнк, распахивая кухонную дверь.
Они вошли в гостиную. Он усадил Мэгги на диван и вставил пленку в видеомагнитофон.
С нетерпением уставившись на экран, Мэгги даже не заметила, что Хэнк сел рядом с ней. Подавшись вперед, она ждала, когда же начнется запись.
В следующие полчаса они смотрели свадьбу своих родственников. Когда пленка кончилась, Мэгги откинулась назад. Почувствовав на плечах руку Хэнка, она отшатнулась.
– Я… увидимся утром! – вскочив, пробормотала она.
Хэнк тоже встал.
– Минуточку. Мне кажется, нам следует обсудить один очень важный факт. Ведь сегодня я вас поцеловал!
– Нет, ничего обсуждать не надо. Я понимаю, что это был порыв. Он ничего не значит.
– Вы ошибаетесь, Мэгги, – снова положив руки ей на плечи, проговорил Хэнк. – Для меня он очень много значит. – Без всякого предупреждения он еще раз поцеловал ее, на этот раз дольше и крепче.
Прервав наконец поцелуй, Хэнк крепко прижал Мэгги к себе.
– Дорогая, я уже давно хотел это сделать, но боялся, что тогда ты больше никогда со мной не заговоришь.
– А мне и не следует, – прошептала она.
– Почему? Твое сердце отдано кому-то другому?
Она отрицательно помотала головой. Хэнк приподнял ее подбородок, и она взглянула в его небесно-голубые глаза.
– Знаешь, Мэгги, я ведь не собирался влюбляться в тебя, поскольку считал, что твой вздорный характер действует мне на нервы, – улыбаясь, начал он. – Но потом я задумался, что будет со мной, если вы с Тимми уедете, и понял, что не переживу этого.
– Есть же другие кухарки, Хэнк, – прикрыв глаза, пробормотала Мэгги.
– Конечно, есть. И я найму другую, если это потребуется, ну, например, когда ты забеременеешь.
Мэгги оттолкнула его.
– О чем это вы? То есть ты. Мы не… я не… Что за чушь ты несешь!
– Хорошо, может быть, я опережаю события, но я твердо решил, что у нас с тобой будет ребенок. Наш ребенок! Братишка или сестренка Тимми.
– И когда же ты начал об этом думать? – спросила Мэгги, до глубины души пораженная его словами.
– Когда понял, что не хочу, чтобы ты уезжала или встречалась с кем-либо, кроме меня. Я понял, что мы должны стать одной семьей – ты, я, Тим и остальные дети, которые у нас будут. Тиму нужен отец, Мэгги!
– А не слишком ли скоропалительно твое решение?
– Нет. Мне кажется, я влюбился в тебя с первой минуты, как увидел, но во мне боролось столько других эмоций, что я не мог разобраться в своих чувствах. Ты меня зацепила!
– Я тебя зацепила? – вскричала она. – О чем ты! Я не заманивала в ловушку ни тебя, ни Карла, а только пыталась помочь вам обоим оправиться от огромной потери.
– Уверен и… спасибо. Знаешь, что мне сказал отец? Он сказал, что ему сразу понравилась твоя стряпня, потому что он ощутил твою заботу. Так вот, со мной было то же самое, хотя мы и ссорились.
– Хэнк, мне кажется…
– Хочешь сказать, что тебе нет до меня дела? А я, целуя тебя, чувствовал обратное!
Мэгги покраснела, но не отвернулась.
– Я признаю, что ты мне очень нравишься, Хэнк, но это не значит, что мы поженимся.
– Почему?
– Я не уверена, что ты готов стать отцом.
– А я думаю, что готов. Поэтому и предложил, чтобы Тим переехал в мою старую детскую. Он должен стать более независимым. А еще Тиму нужен мужчина.
– Ему всего четыре года! – воскликнула Мэгги.
Хэнк крепко прижал ее к себе.
– Если он переберется в отдельную комнату, его не так будет беспокоить, что ты спишь со мной.
– Я не говорила, что буду спать с тобой!
Он снова поцеловал ее. На этот раз Мэгги не смогла сдержать влечения, которое чувствовала с самого начала. Он пленил ее, потому что, несмотря на собственную боль, так заботился о своем отце. А от его волшебных поцелуев она и вовсе потеряла контроль над собой.
Минут через пять Хэнк отстранил ее.
– Пора перестать.
– Ну да, пора.
– Иди к Тимми. Увидимся утром.
– Хорошо, – прошептала она, все еще не преодолев волнения от поцелуев Хэнка.
Он обнял Мэгги и проводил до двери комнаты. Запечатлев на ее губах еще один быстрый поцелуй, он втолкнул ее в комнату.
Мэгги бессильно привалилась спиной к двери.
От неожиданно свалившегося на нее счастья кружилась голова и подкашивались ноги. В самых сладких грезах она не могла представить, что Хэнк интересуется ею, ведь только в последние несколько дней он стал оказывать ей какие-то знаки внимания.
А вдруг завтра утром Хэнк изменит свое отношение к ней? Что, если он потерял голову под сильным впечатлением от романтической свадьбы Кейт и Карла? Может быть, выпил слишком много шампанского. Нет, она не удивится, если Хэнк, выйдя к завтраку, поведет себя холодно и отстраненно.
Но ей будет больно. Безнадежно больно.
По воскресеньям завтрак подавался не раньше восьми часов. Хэнк проснулся часов в семь, немного позднее, чем обычно. Некоторое время он продолжал лежать, мечтая о том, как хорошо было бы делить с Мэгги и постель, и всю жизнь.
