Сьюзен Мейер - Пойманный свет
— Вчера ночью у Джейсона был инсульт.
— Ох… — выдохнула Тори и прижала ладонь ко рту. — О боже…
— Его состояние стабильно, — добавил Нэйт.
Крепко зажмурившись, Чанс тихо выругался.
— Мне очень жаль, Тори, — произнес Нэйт.
Тихо всхлипывая, она ответила:
— Не жалейте меня. Я волнуюсь за Джейсона.
Нэйт протянул руку через журнальный столик и сжал руку Тори.
— Милая, мы с Эмили приехали не для того, чтобы рассказать про инсульт. — Он сглотнул и прочистил горло. — Сегодня утром врачи говорили с нами о том, чтобы отключить систему жизнеобеспечения.
Тори ахнула, и слезы, которые выступили на глазах, пролились на щеки.
— Нет! — Она вскочила. — Нет!
Чанс поставил поднос на столик и поймал Тори в объятия:
— Не говори ничего. Просто поплачь.
Эмили и Нэйт встали, и Нэйт продолжил:
— Мы хотели сказать тебе лично. Сейчас Джейсон в больнице Милосердия, там провели тесты. Они говорят, что нет смысла…
Обнимая всхлипывающую Тори, Чанс сжал губы и кивнул им. Эмили тоже расплакалась, и Нэйт обнял ее за плечи:
— Пока мы не приняли решение.
Родители Джейсона тихо вышли, а Тори все прижималась к Чансу. Когда она отодвинулась, на щеках у нее блестели слезы.
— Мне лучше одеться.
— Можешь носить пижаму сколько угодно. Я остаюсь дома, с детьми.
Тори взглянула на него:
— Но мне нужно поехать в больницу, навестить Джейсона.
Ну конечно. Как он мог об этом не подумать?
— Я тебя отвезу.
— Но дети…
— С ними посидит мама или миссис Кук.
Но когда Тори, одетая в джинсы и симпатичный красный свитер, вернулась в гостиную, то немедленно потянулась к Сэму и обняла его. Малыш издал вопль, словно она слишком сильно его сжала, и Тори засмеялась.
Засмеялась.
В день, когда ее сердце явно разбилось, она смеялась, потому что любит этих детей. А они любят ее. Может, этого достаточно, чтобы напомнить ей, что хотя часть ее жизни заканчивается, у нее остаются близнецы — и Чанс.
— У мамы встреча за обедом, а миссис Кук нужно уехать. Поэтому я подумал, что мы можем взять детей с собой.
— Правда? — Тори подняла взгляд. — В больницу?
— Больничные правила сейчас не такие строгие, как раньше. И кто знает, может, знакомство с ними взбодрит Джейсона.
От этой мысли она приободрилась, помогла нарядить детей в уютные комбинезоны и усадить их в автомобильные сиденья. Чанс последовал за ней в больницу, где она лавировала по коридорам, переходила из лифта в лифт и наконец вошла в палату, где было невероятно тихо, только попискивали и гудели машины, пристегнутые к человеку в постели.
Тори, с Синди на руках, подошла к нему первой:
— Привет, Джейсон, смотри, кого я принесла! Это Синди, одна из близнецов, о которых я тебе рассказывала. — Она поцеловала Синди в щечку. — Поздоровайся, милая.
Синди издала звук, средний между воркованием и криком, и Тори засмеялась.
Чанс бы тоже засмеялся, но не мог отвезти глаз от мужчины, лежавшего на кровати. Его оплетали трубки, капельницы, дыхательные аппараты. Маленькие кусочки пластыря, приклеенные к голове и груди. Веки не вздрагивали.
Он хотел отвернуться, но Тори легко ходила по комнате. Все еще держа Синди, она поправила несколько предметов на столике у кровати.
— Похоже, здесь все спокойно. — Она расстегнула комбинезон Синди. — Но сегодня везде спокойно. Ночью шел снег, поэтому люди водят медленнее и не выходят лишний раз из дома. — Она засмеялась, как будто услышала ответ, и у Чанса сжалось сердце. — Знаю, знаю. Если бы я умела кататься на лыжах, то мне тоже нравился бы снег. — Она усадила Синди поудобнее. — Но меня вполне устраивает моя спокойная нелюбовь к зиме. Потому что так я еще больше люблю лето. Ох, как я люблю лето.
Тори внезапно оглянулась и увидела Чанса в дверях комнаты, с Сэмом на руках.
— Ох, Джейсон, я чуть не забыла познакомить тебя с Сэмом. — Она поманила их. — И с отцом близнецов, моим начальником. Чанс Монтгомери.
В палату вошла сестра в белой форме, украшенной красными и розовыми праздничными сердечками. Она смотрела в карту, а когда подняла голову и увидела его, Тори и двух детей, то ахнула:
— Вам сюда нельзя.
— Ничего, — ответила Тори. — Они со мной.
— К Джейсону допускается только один гость за раз. Двое, если это его родители.
Чанс посмотрел на сестру умоляюще.
— Ладно, еще одна минута, чтобы все попрощались, а потом остается только Тори.
Он кивнул. Сестра проверила капельницу, сделала пометки и ушла. Чанс придвинулся ближе к Тори, протянул руку, чтобы забрать Синди.
— Мы с детьми подождем в кафетерии. Оставайся сколько хочешь.
Чанс вышел, и Тори села на стул у кровати Джейсона: — Так трудно, Джей.
Он ничего не сказал. Более того, комната ощущалась пустой, лишенной его присутствия. Тори пронзило холодом. Горький, пугающий, он свел ее мышцы, сжал сердце. Поэтому она переключилась на тему, которая всегда согревала обстановку.
— Тебе понравились дети? — Она засмеялась, по крайней мере, попыталась. — Они держат меня в форме.
Тори встала и подошла к окну. Жалюзи пропускали совсем мало солнца, поэтому она их раздвинула.
— На самом деле в последние месяцы они спасали меня от безумия. — Она снова повернулась к кровати. — Ты не представляешь, как это тяжело. Пять лет я была совсем одна. И все равно, когда мама предложила найти работу, я возражала. А потом увидела близнецов, и как будто в моей жизни впервые появилось солнце. Они так полны жизни. Счастья. Будущего.
Она замолкла. Будущее… На самом деле это Чанс приносил в ее жизнь веру в будущее. Он слушал, когда она говорила про вечернюю школу. Он помогал искать колледж. Дети ее смешили, а Джейсон делал счастливой.
Тепло просочилось в ее замерзшую душу, растопило сердце, снова позволило дышать.
А Джейсон лежал на больничной койке и умирал.
И не имело значения, что она говорила или делала. Не имело значения, даже если бы все врачи прямо сейчас пришли сюда и прикладывали все усилия по его спасению. Он умирал.
Глаза Тори наполнились слезами. Она вернулась к кровати и взяла Джейсона за руку. Ее грудь разрывали рыдания. Она позволила себе плакать, пока слез не осталось, а потом наклонилась и поцеловала его в щеку.
Отступив, она выпустила руку Джейсона, она безжизненно упала на кровать.
Неожиданно в дверях появился Чанс. Чанс, который никогда ее не оставлял.
— Извини, что отвлекаю, но сестрам нужно заняться им.
Тори нахмурилась:
— А где дети?
— Собирают аудиторию в сестринской.
Тори засмеялась, а Чанс протянул ей руку:
