Хелен Бьянчин - Один мир на двоих
Тут входные двери распахнулись — и в них появилась знакомая высокая мужская фигура.
Лили закрыла глаза, затем медленно открыла их — Алессандро стоял рядом с ней. Мускул дрогнул на его щеке, когда он взглянул на ее бледное лицо.
— Лилиана! — угрожающе-спокойно произнес он, опускаясь перед ней на колени.
— Что ты здесь делаешь? — еле произнесла она, с трудом шевеля распухшими губами.
Алессандро, подняв руку, осторожно заправил ей за ухо локон, упавший на лоб.
— Мне позвонил управляющий по аренде квартир.
— Почему именно тебе?
— Потому что я — хозяин этого дома.
«А, понятно… Почему меня это не удивило?» Алессандро поднялся с колен:
— Пойдем.
Лили надеялась, что в ее квартиру, но на всякий случай поинтересовалась:
— Куда?
— В частный медицинский центр.
— Я не поеду…
— Нет, поедешь! — Он бережно поднял Лили на руки.
Она сердито взглянула на него:
— Я могу сама идти.
Он не обратил на ее слова никакого внимания и, к ее неудовольствию, отреагировал так же, когда они приехали в медицинский центр.
— В этом нет необходимости! — пыталась возражать Лили.
Алессандро не ответил ей, просто посадил в кресло в приемном зале и отправился к стойке регистрации.
Доктор осмотрел ее, велел сдать анализ крови, сделать рентген, ультразвук, два укола… Или их было больше?
Лили потеряла счет времени, когда прошел час, затем другой, и вот наконец ее отпустили.
Ей было очень неловко, когда Алессандро присутствовал при всех этих процедурах. Она испытала неловкость и в конце приема, когда он взял все расходы на себя, молча проигнорировав ее протест. Хуже того, из больницы он привез ее не в ее квартиру, а в свою.
— Зачем ты привет меня сюда? — возмущенно воскликнула Лили, когда он выключил мотор.
— Я хочу спать ночами, — заявил Алессандро.
— Значит, ты привез меня сюда лишь для того, чтобы спокойно спать?
— Я забочусь о твоей безопасности.
— Ты не имеешь права диктовать мне условия! — слабо возразила Лили, проигнорировав мрачный взгляд Алессандро.
— Выбирай, Лили, — тихо сказал Алессандро. — Моя квартира или твоя, но мы будем ночевать вместе столько времени, сколько будет нужно.
— Моя квартира. Только моя.
— Madre di Dio!note 13 Неужели можно быть такой упрямой?
«Упрямство» — не то слово. Но все же Лили отказывалась признаться самой себе, что она боялась… Не его, саму себя.
— Отвези меня домой, Алессандро, — наконец сказала она. Помолчав, добавила: — Пожалуйста…
Горячая ванна помогла ей расслабить онемевшие мышцы, и запах ароматного мыла в распаренном воздухе был такой приятный, что Лили лежала в ванне дольше, чем это было нужно. Затем встала, вытерлась полотенцем, высушила волосы, расчесала их, надела ночную пижаму и вышла в спальню.
В квартире было тихо. Лили знала, что входная дверь закрыта, и все же на всякий случай из соображений безопасности решила проверить ее.
И лишь только она вошла в холл, то увидела большое мужское тело, удобно раскинувшееся в мягком кожаном кресле. Это был Алессандро. Без ботинок, пиджака и галстука. Судя по его ровному глубокому дыханию, он крепко спал.
В первую секунду ей захотелось потрясти его, разбудить, но затем, глубоко вздохнув, Лили вернулась к себе в спальню.
Удивительно, но она уснула. Проснулась от соблазнительного запаха свежесваренного кофе, поджаренных хлебцев и, кажется, бекона.
Лили вошла на кухню, когда Алессандро раскладывал ломтики бекона на две тарелки. К ним он добавил аппетитный, кремового цвета омлет.
— Виоп giornonote 14.
— Не буду задавать тебе очевидный вопрос.
— Садись, — тихо скомандовал он. — Ешь.
Лили могла вымолвить лишь одно слово:
— Командир!
— Grazie.
— Ты не должен был оставаться здесь! — В голосе Лили послышалось отчаяние.
Он встретил ее тревожный взгляд и увидел сомнение, боль и страх в ее глазах. Алессандро криво улыбнулся:
— Собирай сумку, пока я звоню Джиованни. — Расправив плечи, он потянулся, чтобы размять затекшие за ночь мышцы. Кресло оказалось не слишком удобное. — Потом ты поедешь со мной.
— Я с тобой никуда не поеду!
— Нет, поедешь! — В голосе его прозвучала металлическая нотка.
Лили сердито вздохнула:
— Мне надо идти на работу. — Это был отчаянный шаг, который не произвел никакого впечатления.
— С этого момента ты можешь не выходить на работу, пока не поправишься.
— Кто мне это разрешил?
Алессандро шагнул вперед, но не притронулся к ней:
— Я.
Они стояли друг против друга, готовясь к войне, хотя в другое время эта ситуация, возможно, насмешила бы обоих.
— Я не люблю тебя.
— В данный момент я от тебя этого совсем не жду.
Ей не потребовалось много времени, чтобы достать сумку, сложить туда вещи, а затем снова появиться в холле и демонстративно поставить сумку к его ногам.
Алессандро молча взялся за кожаные ручки и перекинул сумку через плечо.
— Не забудь ключи, — напомнил он, направляясь к двери, когда Лили последовала за ним.
«Хорошо, что я ему все сказала!» Лили взяла свой ноутбук, затем подошла к двери, открыла ее и вышла к лифту.
Всю дорогу к дому Алессандро они молчали, и когда они вошли в его квартиру, Лили повернулась к нему:
— Теперь ты доволен?
Он посмотрел на нее обманчиво спокойным взглядом, почти ленивым. Но в глубине его глаз мелькнула первобытная безжалостность, от которой у Лили холодок прошел по спине. И она инстинктивно напряглась.
— Я пойду наверх и распакую сумку.
Лили выбрала ту самую гостевую комнату, в которой она останавливалась, когда они с Софи приезжали в Милан на Неделю моды.
Потом она решила проверить кухню — на предмет того, что ей приготовить на ланч. В кладовой и в холодильнике было много еды, и тогда Лили направилась к кабинету Алессандро. Подойдя к двери, она дважды постучала.
Дверь открылась, и на пороге возник Алессандро. Он показался ей очень высоким, потому что сегодня она была не на каблуках, а в мягких мокасинах.
— Ты сегодня будешь дома целый день?
— Эта перспектива беспокоит тебя? — невозмутимо поинтересовался он.
Это ее чертовски беспокоило, но она не желала в этом признаваться:
— Нисколько. Предлагаю организовать ланч в час дня. Тебя устроит?
На секунду Лили показалось, что в ее голосе прозвучала веселая нотка.
— Да, вполне.
Ровно в час дня Лили накрыла в столовой — и едва не вздрогнула, когда в дверях бесшумно возник Алессандро. Он ходил неслышно, словно кошка, и рука Лили дрожала от волнения, когда она указала ему на стол. Глаза его сузились — лицо Лили было бледным, а на лбу стали проявляться синяки.
