Линн Грэхем - Страсть сжигает все преграды
Эшли спрыгнула с кровати и заперлась в ванной.
— Эшли… выходи.
Она молчала, слезы струились по щекам. В этот раз он зашел слишком далеко. Она позволила ему зайти слишком далеко. Но ни за что на свете она не станет жить, пусть и совсем недолго, с лицемерной свиньей, которая презирает ее. «Думаешь, я горжусь, что не могу удержаться и не касаться тебя?» — говорил он в Лондоне. Нет, она совершен но ясно видит, как, утолив голод, он старается избегать ее.
— Эшли…
Она включила душ только для того, чтобы он ушел. Почти час спустя она выползла из ванной без точного плана, нб с лихорадочной, ошеломляюще сильной потребностью куда-то бежать. Эшли быстро оделась, выбрав белое, строгого покроя платье и вишневый жакет. Бросив несколько необходимых мелочей в пляжную сумку, она на цыпочках спустилась вниз. Дом утопал в темноте, парадная дверь была не заперта.
Когда она спустилась с веранды, из тени соткалась фигура, одетая в белое.
— Леди хочет покататься? Леди хочет машину?
Уже наступила полночь, но белозубая улыбка вроде бы говорила, что эксцентричные желания европейцев не стоят того, чтобы выражать удивление.
— Да, машину, — согласилась она. — Я хочу поехать в Коломбо.
— Сейчас приведу Банду. Надо время. — Теперь слуга выглядел озабоченным.
— А вы можете отвезти меня? — поспешно спросила Эшли, предвидя, что он пойдет за Банду и сейчас же проснется весь дом.
— Я? Кумар? — хлопнув себя в грудь, назвал он свое имя и засмеялся. — Да, я повезу леди. Кумар очень хороший водитель, — заверил он.
Глядя на то, как он подвел к дому машину, в это можно было поверить с трудом. Но Эшли не стала терять время и быстро юобралась на сиденье. С силой нажав на акселератор, Кумар выехал на шоссе, и они понеслись по дороге.
— Не могли бы вы ехать немного медленнее? — выдохнула Эшли.
— Очень медленно. Кумар едет очень медленно.
Они мчались по дороге со скоростью миль девяносто в час, и Кумар крутил руль, точно пилот на автогонках.
— Медленнее! — минут через десять с ужасом выкрикнула Эшли, когда вспомнила, как резко обрывается край дороги к террасам с чайными кустами.
Кумар буквально прыгнул на тормоза, пытаясь остановить машину. Но она вырвалась из-под контроля и вихляла из стороны в сторону. Одно колесо попало в канаву на обочине дороги, автомобиль последний раз подпрыгнул, дернулся, и мотор заглох. Эшли завизжала. Кумар завизжал еще громче. Машина сползала вниз. Наступила тишина.
— Ехали медленно. Получилась авария, — простонал Кумар. — В кино не ездят медленно. Ездят быстро.
Отстегнув ремень безопасности, Эшли в нерешительности посмотрела на дорогу и выпрыгнула в канаву. Ее трясло. Кумар что-то выкрикивал на родном языке. Вдруг нарастающий скрежет привлек ее внимание. Не веря своим глазам, она уставилась на машину, которая сползала вниз и наконец сорвалась и рухнула на террасу с чайными кустами: Кумар забыл поставить ручной тормоз, да и склон был крутой.
Кумар издал безумный крик ужаса и бросился на дорогу. Он был в таком отчаянии, что Эшли понадобилось приложить немало сил на уговоры, что он не потеряет работу из-за разбитой машины. Однако он был безутешен.
Наконец ей удалось у него выяснить, что в нескольких милях ниже по шоссе есть маленький дом для отдыха проезжих. Они отправились туда пешком. Дорога заняла больше часа. Эшли, как назло, сломала каблук. К тому времени, когда Кумар разбудил владельца дома, а потом к владельцу присоединились его любопытная жена и взволнованные дети и все выслушали их историю, было уже три часа утра. Эшли ругала себя последними словами за то, что заварила такую кашу.
В маленьком, почти без мебели доме ей оказали теплый прием. Она умылась под краном с холодной водой над древним умывальником, стоявшим в углу, потом легла на залатанные, но безукоризненно чистые простыни и задумалась, глядя на белую кисею противомоскитной сетки.
И неизбежно мысли вернулись на четыре года назад…
Утром после того вечера, изменившего ее судьбу, она решила, что никогда больше не увидится с ним. Она позволила ему отвезти себя домой. Он предложил ей вечером вместе поужинать. Она заявила, что занята. Он пригласил ее на следующий вечер, и она сказала, что будет занята всю оставшуюся жизнь.
Он засмеялся и ничего не ответил. В тот же вечер он просто приехал к ней с огромной охапкой роз. Ее соседки по квартире онемели от потрясения. Если на глазах у всех спустить его с лестницы, рассудила Эшли, то не оберешься сплетен, и поехала с ним ужинать.
— Ты и вправду не должен этого делать, — без конца повторяла она, становясь в его компании колючей, как кактус. В шикарном ресторане она заказывала тосты с омлетом, потому что не хотела, чтобы он тратил на нее деньги.
— Я начинаю каждый день с чистого листа, — объявила она ему. — Прошлая ночь? Ничего не случилось. Ты мне ничего не должен.
— Почему ты так решительно хочешь оттолкнуть меня? — наконец не выдержал он.
Ясно, что это были для него совершенно необычные отношения. Он включил на полную катушку все свое обаяние. Прошлая ночь… Все случилось слишком быстро. Он был старше, мудрее, ему следовало все знать. Это полностью его вина, его ответственность. И он хотел, чтобы они начали снова, будто ничего и не случилось.
— Оттолкнуть? — удивилась она.
— По-моему, я влюбился в тебя. — Вито печально улыбнулся.
— Это желание, — упрямо возразила она. — Тебя мучит желание, а не любовь.
— И еще, по-моему, я собираюсь жениться на тебе, если ты немножко помолчишь, чтобы я мог сделать тебе предложение, — продолжал он с полной убежденностью.
Эти слова потрясли ее, но она быстро пришла к заключению, что это он несерьезно. И несмотря на вроде бы разумный вывод, она провела остаток вечера, объясняя ему в расплывчатых выражениях, почему никогда не выйдет замуж ни за него, ни за кого другого.
— Значит, у нас будет роман, — спокойно проговорил Вито.
— У меня нет времени для романов, — запротестовала она.
— Для меня у тебя найдется время. — Черная бровь взлетела вверх, в голосе не слышалось и тени сомнений.
И он оказался прав. Правда, времени им не хватало. Иногда, получив уведомление меньше чем за час, Вито мог оставить Европу на неопределенное число дней. Эшли занималась в университете, выполняла курсовые работы и положенные часы отрабатывала в кафетерии официанткой, чтобы прогнать с порога нужду. И кроме того, у нее были друзья, мужчины и женщины, с которыми ради Вито она не собиралась порывать.
Хотя они планировали начать все заново и постепенно больше узнавать друг о друге, из этого ничего не вышло. Времени видеться почти не было. И когда однажды он повез ее в свои апартаменты на ленч, то немедленно вспыхнувшая страсть снова вырвалась из-под контроля. Фактически они никогда не обсуждали возможность жить вместе. Он предложил ей использовать его апартаменты во время его отъездов за границу, чтобы спокойно заниматься, избавившись от шума ее перенаселенной квартиры. Предмет за предметом ее вещи постепенно перекочевывали в апартаменты. И ночь за ночью Вито продолжал уговаривать ее, чтобы она не уезжала домой.
