Ребекка Уинтерз - Полмира за любовь
– Вы хотите сказать, что всегда обо всем ей рассказывали? – удивилась Стефани.
– Да. Сегодня отец Никоса уехал в Афины, его вызвали по срочному делу. И впервые у нее появилась возможность приехать к вам. Я попросил своего сына привезти ее. Но если вы не хотите госпожу, он доставит ее обратно на Инус.
– Нет, не надо.
Меньше всего на свете Стефани хотела сейчас встречаться с матерью Никоса. Она была не в лучшей форме – с большим животом, опухшими ногами и желтыми пятнами на лице. Хорошо еще, что она научилась немного говорить по-гречески.
Нервозность Стефани усилилась, когда она увидела мать Никоса, шедшую вместе с Янисом к яхте. Ее роскошные черные волосы были уложены в узел. Это была изящная невысокая женщина. В белых брюках и ярко-голубой блузке, подчеркивавшей ее оливковую кожу, она была воплощением греческой красоты. Вот от кого Никос унаследовал потрясающую внешность.
Поднявшись на борт, женщина устремила на Стефани взгляд светло-карих глаз.
– Надеюсь, вы не возражаете, – сказала она по-английски с сильным акцентом. – Я хотела познакомиться с девушкой, на которой женился мой сын. Сожалею, что это не произошло, когда вы приехали в наш дом. Мне очень стыдно за поведение мужа. Меня зовут…
– Хестия, – договорила за нее Стефани. – Я рада, что вы приехали, – сказала она по-гречески, и у нее это прекрасно получилось. – Вы вырастили замечательного сына. Я его очень люблю.
Мать бросила на нее быстрый изучающий взгляд:
– Не зря он женился на вас сразу после вашего приезда в Грецию. Он явно испытывает к вам очень горячие чувства.
Стефани покачала головой:
– Он женился на мне из-за моей беременности. – Набравшись духа, она добавила: – Никос не верит, что он – отец ребенка.
На лице Хестии отразилось изумление.
– Я не понимаю.
– Пойдемте вниз и поговорим. – Они спустились по трапу. – Хотите что-нибудь выпить?
– Нет, спасибо.
– Тогда прошу в мою каюту.
Хестия ахнула, увидев помещение, превращенное в детскую комнату. Там было все, что нужно матери для ухода за младенцем, и поэтому в каюте невозможно было повернуться.
– Пожалуйста, садитесь в кресло-качалку. У меня для вас кое-что есть. – Подойдя к шкафу, Стефани достала фотоальбом. – Вас не было на свадьбе, поэтому я сделала памятный альбом для вас и вашего мужа.
Мать Никоса открыла обложку. Следующие пять минут она молча рассматривала фотографии. Когда наконец женщина подняла голову, слезы текли по ее щекам. В глазах отражалась глубокая печаль. И Стефани поняла, как миссис Вассалос хотелось присутствовать на свадьбе сына.
– Никос рассказывал мне, что муж ваш не верил, что ребенок от него. Боюсь, то же самое случилось со мной. Мы провели вместе всего лишь десять дней и совсем не знали друг друга. После этого в жизни Никоса произошли такие события, что он еще сильнее засомневался во всем.
Хестия печально кивнула:
– Хотя Никос вновь начал ходить, вопреки прогнозам врачей, он находился в депрессии, когда мы привезли его домой из госпиталя.
Слезы навернулись на глаза Стефани.
– Теперь он чувствует себя гораздо лучше, но не поверит, что это его ребенок, пока Александрос не появится на свет.
– Ты сможешь простить моего сына за это?
Стефани улыбнулась:
– А вы простили его отца? – Потянувшись за УЗИ-снимком, она передала его Хестии. – Здесь он в длину всего четыре с половиной дюйма. А теперь он вот какой. – Стефани положила руку на свой большой живот.
Хестия ничего не ответила ей и встала. Она подошла к Стефани и крепко обняла ее:
– Приезжайте к нам на Рождество, на целый день. Все захотят познакомиться с тобой. Не отказывайся, я отказ не приму.
Сердце Стефани наполнилось радостью.
– Мы обязательно приедем. Пусть Никос не в ладах с отцом, но он не отпустит меня одну. Он неусыпно опекает меня, иногда даже ходит за мной в ванную.
Ее свекровь рассмеялась:
– Точно так же мой муж боготворил наших детей, несмотря на свои сомнения. – Она вытерла глаза. – Мне надо идти. Никос не должен увидеть меня здесь. Он сокровище, но я уверена, что ты это уже поняла.
– Конечно.
– Береги себя, Стефани. Твой день приближается.
– Не волнуйтесь. Никос переживает за нас двоих.
Рассмеявшись, они стали подниматься по трапу.
Стефани показалось, что она парит в небесах. Она всей душой полюбила мать Никоса.
17 декабряПрислонившись к дверце машины, Никос ждал, когда Стефани выйдет из школы. После посещения врача он привез жену сюда, радуясь тому, что сегодня у нее последний урок. Через две недели она должна родить.
Когда он устал ждать, двери распахнулись и появилась его жена вместе с учителем. Борус Паулос имел прекрасные рекомендации, но Никос видел только одно: учитель очарован его женой, одетой в свободный белый сарафан, купленный накануне свадьбы.
Мужчина энергично жестикулировал, продолжая говорить. Он вряд ли заметил Никоса, но Стефани увидела мужа. Она простилась с учителем и направилась к нему.
На секунду Никос словно вернулся в прошлое, на Карибские острова. Идя по пляжу вместе с Анджело, он заметил девушку с роскошной фигурой. Она была в мокром купальнике, плотно обтягивающем тело. Ее серебристые волосы блестели на солнце. Она направилась к Анджело, чтобы поздороваться с ним, и Никос не мог глаз отвести от ее длинных, стройных ног.
Приблизившись, девушка взглянула на Никоса. Глаза у нее были невероятно синими, они сияли, как драгоценные камни. На полных губах играла улыбка. Она была радостной и возбужденной, предвкушая погружение. Его будто пронзил электрический ток, и он перестал быть прежним Никосом.
Такое же ощущение, похожее на удар электрического тока, пронзило его, когда Стефани подошла к машине и заглянула ему в глаза. Никос перестал дышать. Эта беременная женщина – его жена! Его это ребенок или нет, не имеет значения.
– Прости, что тебе пришлось долго ждать, – сказала Стефани, слегка запыхавшись. – Борус порой не может замолчать.
– Ты не виновата.
Открыв пассажирскую дверцу, Никос помог жене сесть в машину, вдыхая соблазнительный запах земляничного шампуня, исходивший от ее волос. Когда он случайно коснулся рукой ее живота, сердце его забилось быстрее, и Стефани, заметив это, тихо рассмеялась.
Удивительно, но теперь она прекрасно переносила беременность. У нее не было проблем со здоровьем, о которых рассказывали женатые коллеги Никоса. И хотя Стефани жаловалась на опухшие ноги и желтые пятна на лице, делавшие ее похожей, как она уверяла, на енота, он никогда не видел ее такой невероятно женственной.
Никосу с огромным трудом удавалось держаться в стороне от нее. Стефани напрасно думала, что из-за ранения он не сможет заниматься с ней любовью. Его останавливало другое – жуткий страх.
