Кэтрин Гарбера - Аукцион свиданий
— Ответь на мой вызов.
Рэнд взглянул на нее сверху вниз. Коррин заметила в его глазах выражение боли. Она знала, что, по его мнению, их счастье долго не продлится. Но приняла его простой ответ.
— Хорошо.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Рэнд провел в доме Коррин три недели — лучшие и одновременно худшие в своей жизни. Его все сильнее мучило желание откупорить эту проклятую бутылку «Катти Сарк». Каждую ночь Рэнд просыпался в поту. Ему снилось, что Коррин погибает в автокатастрофе. Соблазн уйти был настолько велик, что он действительно дважды покидал ее дом и садился в машину. Но оба раза возвращался.
Она притягивала его сильнее, чем мучило желание уйти. Иногда по ночам Рэнд ходил по комнате Коррин, не в силах избавиться от преследовавшего его кошмара. Наконец, она просыпалась и просила его вернуться в постель. Тогда он занимался с Коррин любовью, не стесняясь своего безрассудства наедине с ней. Поздней, темной ночью.
Но он лишь на время получал передышку. Как только они расставались, к Рэнду возвращалось его постоянное напряжение.
Не в силах так жить дальше, он решил попробовать избавиться от прошлого. Полететь в Чикаго и встретиться с семьей. Навестить могилу Чарльза. Он сам не знал, на что надеется. Может быть, получить разрешение начать новую жизнь. А не просто влачить существование. Рэнду очень хотелось жениться на Коррин, но он сомневался, что у него хватит сил сделать ей предложение.
Он уехал в пятницу, поздно вечером. Весь следующий день он провел с семьей и решил уехать из Чикаго как можно скорее. Во время визита Рэнд вел себя неестественно. Он не мог не заметить, что ему стало труднее поддерживать иллюзию и притворяться безупречным сыном Пирсонов. В воскресенье утром Рэнд поцеловал на прощанье маму, пожал руку папе и уехал в аэропорт приблизительно за пять часов до рейса. Ему хотелось вернуться во Флориду, к Коррин. В разлуке с ней Рэнд еще сильнее понял, как она его успокаивает.
В аэропорту было, как всегда, оживленно, и принимались усиленные меры предосторожности. Рэнд ничего не имел против. Впервые со дня гибели Чарльза он чувствовал, что стремится куда-то вернуться. Он стремился к Коррин.
Перевалило за полдень, но его самолет вылетал в шесть. Рэнд достал сотовый телефон и позвонил Коррин. Он жалел, что не привез ее с собой в Чикаго. Ему надо было с кем-то поговорить. Рэнд попытался завязать разговор с отцом, но слишком многое осталось невысказанным.
— Привет, Рэнд, — сказала Коррин. Скорее всего, она поняла по определителю номера, кто звонит. — Я думала, что ты не позвонишь, пока не вернешься в Орландо. Ты вернулся?
— Нет, я болтаюсь в зале ожидания. Скоро мой рейс.
— Как прошла встреча с родственниками? — Коррин считала, что ему следует рассказать семье о своем алкоголизме. Но Рэнд бросил взгляд на особняк в Лейк-Шор и понял, что об этом говорить еще рано. Может быть, в следующий раз. Может быть, он скорее найдет нужные слова, если рядом окажется Коррин.
— Как обычно, — сказал Рэнд. — Чем ты занимаешься? — спросил он.
— Скучаю по тебе.
— Да? — С тех пор, как Коррин попросила его переехать к ней, она без колебаний рассказывала ему о том, что чувствует. Он никогда не видел ее такой безмятежной.
— Да, — ответила она.
— Это хорошо.
Она засмеялась. Рэнду было приятно слышать ее смех.
— Примерно через час я обедаю с Полом и Анжеликой. Пол сказал, что хочет снова играть в волейбол. Хочешь поехать на побережье в следующие выходные?
— Было бы здорово. Он, наверное, думает, что сумеет нас обыграть. Надо тебя потренировать.
— Разве я плохо играю? — со смехом спросила Коррин.
— Нет. Но на тренировке мы бы здорово повеселились.
— Когда ты прилетаешь?
— Поздно.
— Хочешь, я заеду за тобой в аэропорт?
— Нет. Я хочу, чтобы ты ждала меня, лежа в постели.
— Я буду здесь. У меня есть для тебя кое-какие планы.
— Без твоих чулок не обойдется?
— А как по-твоему?
— Хотел бы я сейчас быть дома.
— Я тоже. Я люблю тебя, — сказала Коррин и повесила трубку.
Она делала это не в первый раз: вешала трубку, обрывая разговор и не давая Рэнду ответить. Честно говоря, он не знал, сумеет ли когда-нибудь признаться ей в любви. Но в глубине сердца Рэнд чувствовал, что он ее любит. Это лишало его спокойствия.
Полчаса спустя зазвонил его сотовый телефон. На этот раз Рэнд решил признаться ей в своих чувствах. Но звонила не Коррин, а Пол.
— Коррин попала в аварию.
Рэнд почувствовал, что у него кровь застыла в жилах. Рука затряслась.
— Что с ней?
— Не знаю. Ее самолетом доставили в Областной медицинский центр Орландо. Говорят, она в критическом состоянии. Нам смогут сказать что-то определенное только через несколько часов.
— Я приеду как только смогу.
Пол повесил трубку. Рэнд сел. Сначала он не мог прийти в себя от пережитого потрясения. Но потом собрался с силами и вооружился спокойствием, как всегда поступал в трудные времена.
Он подошел к стойке и спросил, нет ли возможности вылететь раньше. Объяснил, что произошел несчастный случай. Для него нашлось место на борту самолета, который вылетал через двадцать минут.
Во время полета в Орландо Рэнд старался не думать, что оказался прав. В глубине души он был уверен, что не сможет получить все. И давно понял, что интуиция его не обманывает.
Пожалуй, он даже не сильно удивился, узнав, что жизнь Коррин в опасности. В первую же ночь у нее дома ему начали сниться кошмары. Он больше не был мальчиком, который не мог понять, чего лишился. Рэнд закрыл глаза и шепотом от души помолился о спасении Коррин. Он никогда не умел просить о помощи, даже в молитве, но Коррин была для него важнее всего на свете. Важнее гордости.
Он приехал в больницу около десяти вечера и с удивлением увидел в приемной Пола и Анжелику. Анжелика бросилась к Рэнду и обняла его. Пол пожал ему руку и рассказал обо всем, что было им известно. Коррин повредила печень. Ей сделали операцию, и теперь оставалось ждать результатов.
— Мы ее видели. Не знаю, впустят тебя к ней или нет, — сказал Пол. Он обнял одной рукой Анжелику. У той было мягкое сердце, и за последние полтора года они с Коррин стали близкими подругами.
— Пойду проверю, — сказал Рэнд. Он разыскал медсестер и сказал им, что очень близок Коррин. Медсестра разрешила ему зайти к ней на десять минут. Рэнд прошел мимо Анжелики и Пола и вошел в палату.
Коррин лежала в кровати. Глаза у нее были закрыты, дыхание стало тяжелым и медленным. Рэнд наклонился, осторожно коснулся ее лица, нежно обвел брови, линию щек и, наконец, губы.
