Лаура Хэкман - Пора счастливых дней
Глаза Мартина загадочно блеснули в лунном свете. Глубокие тени скрывали то, что таилось в их глубине.
— Ну и ну, — немного растерянно проговорил он. — Вечер становится интереснее с каждой минутой…
Этот тон не понравился ей. Что-то было в его словах — не то настороженность, не то ирония. Неужели он совсем не хочет остаться с ней вдвоем?
Синди облизнула пересохшие губы.
— Да, действительно, нам надо вернуться домой не слишком поздно, — заметила она, втайне желая услышать признание, что он хочет того же, чего и она. — Иначе Кортни начнет… строить предположения.
— Я уверен, что она уже давно строит предположения, — сухо ответил Мартин. — Учитывая, сколько времени мы с тобой проводим вместе.
— И с Эдвином, — уточнила она. — Ведь Эдвин… он просто обожает своего дядю Мартина. Кстати, Кортни знает, что ты приехал ненадолго, — ровным голосом сказала Синди и замолкла, давая Мартину шанс опровергнуть ее слова.
Решение должно исходить от него. Она не будет ни о чем его просить. Она никогда не станет использовать своего ребенка, чтобы давить на Мартина.
Опровержения не последовало. Он лишь неопределенно хмыкнул в ответ, и сердце Синди упало. Не теряй времени, его не так много осталось, отчаянно уговаривал ее слабенький внутренний голос. Используй шанс побыть с ним наедине… Наслаждайся его близостью, пока есть возможность.
Квартира Мартина, а точнее, его друга, оказалась всего в нескольких минутах езды от ресторана.
— Да, здесь очень просторно и удивительно легко дышится, — заметила Синди, когда Мартин пригласил ее войти и включил свет.
Это была ультрасовременная квартира свободной планировки, обставленная светлой, очень легкой мебелью. Черные скульптуры, выполненные из металла, выделялись темными пятнами на покрывающих полированный пол коврах цвета топленого молока.
Синди подошла к высокому окну, из которого открывался вид на мерцающие огни гавани.
— Как красиво! — воскликнула она.
Она смотрела на море, но всем своим существом ощущала хрупкую напряженность ожидания, повисшую вокруг, и присутствие Мартина у себя за спиной.
— С балкона вид еще лучше, — сказал он, открывая раздвижные двери.
Он вывел ее на балкон, легко поддерживая рукой за спину. От этого прикосновения, проникающего сквозь шелковую ткань платья, по ее коже разлилось покалывающее тепло.
Прохладный ночной бриз охлаждал ее пылающие щеки. Звезды были скрыты облаками, но свет луны пробивался сквозь дымку, заливая все вокруг серебристым сиянием.
— Посмотри сюда! — в восторге воскликнула Синди. Большой пассажирский корабль, ярко очерченный цепочками огней, медленно проплывал мимо них, направляясь к выходу из гавани. — Просто фантастическое зрелище, — хрипло выдохнула она, чувствуя, как рука Мартина обвивает ее талию. Он начал негромко напевать. Синди мгновенно узнала мелодию одной из своих любимых песен. — Какой чудесный вечер, — прошептала она, поворачиваясь к Мартину. — Мне давно не было так хорошо…
Ее взгляд говорил о том, что именно его присутствие сделало этот вечер особенным.
— Мне тоже, — откликнулся Мартин, нежно касаясь ее лица кончиками пальцев. — Знаешь, Синди, каждый раз, когда я вижу тебя, ты становишься еще красивее.
— Мне кажется, ты говорил, что я выгляжу бледной и изможденной? — напомнила она, вздрогнув от его признания.
— Когда я приехал, ты действительно выглядела усталой. Но сейчас это не так. — Он наклонил голову и легким движением коснулся губами ее губ, потом еще раз и еще. — Ммм… Я так скучал по твоим нежным, сладким губам. И этот запах твоих волос… я его помню. Проклятье!
С глухим стоном он прижал ее к себе, поцеловал снова, на этот раз по-настоящему, властным, обжигающим рот поцелуем. Ее губы раскрылись, подчиняясь яростному натиску его языка, жар жгучих прикосновений расплывался горячими волнами по всему телу. Почти задыхаясь, она слабо застонала и слегка откинулась назад, но сильные руки Марина крепко держали ее. Эти неистовые губы, эти жадные объятия совершенно лишили ее воли, вытеснили все мысли, оставив лишь вихрь ощущений. Вот чего ей не хватало все эти годы!.. Немыслимого взлета чувств, которого она никогда бы не смогла испытать с другим. Только с Мартином.
Он наконец оторвался от ее губ, покрывая страстными влажными поцелуями пылающие щеки.
— Я мечтал об этом все время, пока был вдали от тебя, — выдохнул он, легко касаясь губами мочки ее уха. — Снова обнять тебя… целовать… целовать до бесчувствия… Снова изведать те ощущения, которые вызываешь во мне только ты…
Ее бешено бьющееся сердце словно взмыло вверх.
— Я тоже мечтала об этом, — выдохнула Синди, замирая от потока поцелуев, скользящих по ее подбородку, вдоль шеи, к ямочке над ключицами. — Я хочу тебя, Мартин… тебя… только тебя, — прошептала она, пьянея от одной мысли, что они снова будут вместе, снова будут любить друг друга, как когда-то раньше… Только сейчас все должно быть по-другому, гораздо лучше, полнее и насыщенней. Сейчас она хотела только одного — любить его. Будущее было не важно. Только настоящее имело смысл. Быть здесь, с Мартином. Сейчас. — Ты хочешь меня, Мартин? — задыхаясь, прошептала Синди и обвила руками его шею, взъерошив нетерпеливыми пальцами густые непослушные волосы на затылке. — Пожалуйста, Мартин! — Ее голос звучал хрипло. — Докажи, что я нужна тебе!
Она обхватила ладонями его голову и прильнула к его губам, приглашая ответить на поцелуй, ожидая этого отклика. И в то же мгновение почувствовала, как что-то неуловимо изменилось. Мартин слегка отстранился от нее, и вместо страстного поцелуя она встретила неожиданную холодность его губ. Она уронила руки ему на плечи и удивленно заглянула в глаза.
— Не пытайся заманить меня в свои сети, Синди! — Голос Мартина звучал хрипло. — Ты думаешь, я не хочу тебя? — грубо спросил он, сжимая ее плечо. — Но чего хочешь ты сама? Ты уверена, что тебе нужен я, Мартин Мэрдок, бродяга-фотограф, помешанный на путешествиях? Или ты надеешься, что в твоих нежных объятиях я пообещаю стать таким, каким ты всегда хотела меня видеть? — Опережая ее возражения, он едко продолжил: — Ты думаешь, если я нашел работу здесь и сейчас оказываю тебе больше внимания, то это значит, что я уже готов плясать под твою дудку? Так?
Ее сердце сжалось от боли.
— Ты все еще не доверяешь мне, Мартин? — срывающимся на хрип шепотом проговорила она. — Ты несправедлив…
— Постарайся быть честной со мной, Синди, — резко произнес он. — Ты увидела, что я схожу по тебе с ума… что я желаю тебя… и решила, что если сейчас дашь мне вкусить того, чего мне так не хватало все эти годы, я останусь при твоей юбке? Так?
