Марианна Лесли - Хозяйка Эллиот-мэнора
Она заметно побледнела.
– Что?
– Да, ты не ослышалась. – Ему нелегко было признаваться в этом, но Фред знал, что должен это сделать. Он не может и дальше обманывать любимую. – Помнишь, в первый день ты застала меня в кабинете, когда я рылся в письменном столе?
– Но ты сказал, что искал ручку.
– Я заранее придумал это в качестве оправдания.
Виктория пока не понимала, куда он клонит, но если выяснится, что Фред вовсе не любит ее, а просто использует для каких-то своих целей, то ей будет больно. Очень больно. Так больно, что страшно даже представить. Она совершенно беззащитна, когда дело касается этого мужчины.
– Я… не понимаю, что все это значит, – выдавила она.
– Сейчас я все объясню, Тори, только прошу тебя, выслушай меня внимательно и постарайся не делать скоропалительных выводов, обещаешь?
Она медленно кивнула, не доверяя своему голосу, боясь услышать, что он еще скажет.
– Я решил, что больше не могу скрывать это от тебя. Хочу, чтобы между нами не было никаких тайн.
– Ты меня пугаешь, – прошептала она.
Фред опустился перед ней на колени и взял ее руки в свои.
– Не бойся, милая. То, о чем я хочу тебе рассказать, важно только для людей, которые давно умерли, и для одной очень старой больной женщины. Постарайся не забыть об этом.
– Хорошо.
– Это касается твоего прадеда Арчибалда и его первого сына и законного наследника, родного брата Маркуса, твоего дедушки. Дело в том, что старший сын Арчибалда Фрэнк – мой дедушка.
– Что-что? – потрясенно переспросила Виктория.
Фред сжал губы.
– Я понимаю, любимая, что тебе трудно вот так сразу поверить в это, но, прошу тебя, послушай дальше. Я уже говорил тебе, что моя бабушка Алисия больна и в последнее время она часто рассказывает мне о тех годах, когда она жила в Испании. А однажды она рассказала мне удивительную историю, в которую я даже не сразу поверил.
– Что же она тебе рассказала?
– Тем молодым человеком, подпольщиком, с которым она познакомилась в Испании и за которого вышла замуж, был Фрэнсис Эллиот.
Виктория недоуменно взглянула на него.
– Фрэнк погиб в тридцать седьмом в Европе, насколько я знаю. – Она на минуту задумалась. – Думаешь, они с твоей бабушкой были женаты?
– Не могу утверждать наверняка. Рассказываю только то, что поведала мне Алисия. Тебе известно что-нибудь еще о Фрэнке?
– Только то, что лет в двадцать он сильно повздорил со своим отцом и уехал в Европу, где присоединился к антифашистскому движению и через пару лет был убит.
– По словам Алисии, он был членом подпольной антифашистской организации «Летучий голландец», которая занималась подрывной деятельностью. Его поймали во время выполнения одного из заданий и убили.
Семейству Капдевила ничего не было известно, кроме того, что мужа Алисии зовут Фрэнк.
А Фрэнк, будучи обижен на отца, не сообщил ему ни о своей женитьбе, ни тем более о ребенке, зачатом перед самой его гибелью. Когда родился мальчик, Алисия назвала его Антонио. Это мой отец.
Виктория молчала, потрясенная его рассказом.
– Европа была разрушена войной, – продолжал он. – Алисия, оставшись одна с младенцем на руках, написала Арчибалду о своем браке с Фрэнком и о ребенке. Она внесла имя сына в семейную Библию рядом с подписью его отца, вложила между страницами письмо, в котором все объясняла, а также свидетельство о браке и отправила в Америку. Фрэнк, конечно, рассказывал ей о своей ссоре с отцом и о том, что Арчибальд Эллиот очень тяжелый человек, но Алисия была уверена, что, увидев документы, подтверждающие у него наличие внука, он сразу же пошлет за ними. Но проходили месяцы, годы, а отец Фрэнка так и не ответил.
– Почему? – спросила Виктория. – Если, конечно, предположить, что все это правда.
– Не знаю. Алисия сказала мне, что была так обижена и рассержена, что снова взяла свою девичью фамилию. А через несколько лет, скопив немного денег, приехала в Америку. Поскольку ее отец был виноделом и она выросла среди виноградников и прекрасно разбиралась в винах, она взяла ссуду и открыла небольшой винный магазин. Дела очень быстро пошли в гору и вскоре переросли в успешный винодельческий бизнес.
– Но почему же она по приезде в Америку не приехала к Арчибалду и не поговорила с ним?
Фред усмехнулся.
– Для этого нужно знать Алисию. На вид она маленькая и хрупкая, но горда и упряма, как все испанцы. Она рассказывала мне, что никогда даже не пыталась иметь дело с кем-нибудь из Эллиотов, хотя были времена, когда они могли создать мощный и влиятельный союз. Все эти годы она презирала их, считая, что если они не хотят видеть ее в своей семье, то ей и подавно это не нужно. – Его улыбка погасла. – Но Алисия хочет вернуть эту Библию, где имя ее сына стоит рядом с подписью его отца.
Виктория молчала, пытаясь переварить услышанное.
– После ранения мне требовалось время для реабилитации, и я решил воспользоваться случаем и помочь бабушке отыскать Библию. Кроме того, мне необходимо было на время уехать из города.
По лицу Виктории было видно, какие чувства сейчас борются в ней. Он же испытывал огромное облегчение от того, что наконец признался ей во всем и между ними больше нет никаких тайн. Оставалось лишь надеяться, что она простит его за обман.
– Фред, скажи, почему ты сразу мне все это не рассказал, а делал все за моей спиной? Боялся, что я не поверю?
Он ожидал этого вопроса.
– Тори, ответь честно, как бы ты поступила, заявись я к тебе и скажи, что я полицейский, который охотится за наркобароном, от которого недавно получил пулю в бок, и что мне нужно отсидеться в твоем доме, а заодно как следует обыскать его, чтобы найти доказательства моего родства с Эллиотами?
– Ну, наверное, не пустила бы тебя на порог.
– Вот видишь.
– Но после того, как мы узнали друг друга…
– Не забывай, я не уверен, что все это правда, и не хочу, чтобы ты думала, будто я просто использую тебя в своих целях.
– А разве это не так?
Заглянув в ее глаза, он увидел в них боль и отчаяние. Он и сам чувствовал то же самое. Ему невыносима была мысль, что он может потерять Тори. Но назад пути нет, он должен быть с ней до конца откровенным.
– Возможно, так и было, но только с самого начала. Когда я познакомился с тобой поближе, узнал, какой ты щедрой души человек, понял, что ты доверяешь мне, я потерял покой и угрызения совести едва не доконали меня.
– Но, как видно, не настолько, чтобы во всем признаться.
Фред поднялся с колен, сел рядом с ней и обнял ее за плечи. Она не откликнулась на его объятие.
– Я боялся, Тори. Боялся, что ты не поверишь мне, что перестанешь мне доверять, боялся потерять тебя. Я давно собирался тебе все рассказать, но откладывал разговор, убеждая себя, что подходящий момент еще не наступил. Теперь я понимаю, что просто панически боялся, что ты не простишь меня за обман. – Он приподнял ее голову за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. – Ты простишь меня, Тори? Я знаю, что поступил как негодяй, что я обидел тебя, но, поверь, больше этого никогда не повторится. Я очень люблю тебя, девочка моя. Прошу тебя, умоляю, прости меня.
