Джессика Стил - Плохие соседи
Совершенно разбитая, Пернел ощутила потребность поговорить с Майком, как-то его ободрить. Но, как бы она ни старалась, легче ему не станет. Да и всю правду ему излагать не годится. Она ненавидит Хантера, да, – но и любит его, болеет за него, в душе верна ему… ну да, больше, чем своему шефу. Язык не повернется внушать Майку: мол, он слишком высокого мнения о Хантере, а единственная причина его отказа – она сама.
Все утро эти мысли приводили ее в бешенство. Неужели она стала рабой своего чувства, – выходит, Хантер поступает как ему заблагорассудится, а она его все равно любит, невзирая ни на что?! В таком настроении она отправилась обедать, а вернувшись, поняла: что ж, в любви своей она над собой не властна, но простить его – никогда! А пока что она на службе; вот – звонит телефон…
Она взяла себя в руки и ответила с профессиональной приветливой вежливостью. Голос Хантера! Вся ее выдержка и намерение сообразовываться с обстоятельствами разлетелись в прах. С чего бы это он решил вдруг выразить Майку притворное сожаление, что «не может рекомендовать предоставление кредита»?! Сердце ее колотилось, она изо всех сил старалась сохранять самообладание и деловой тон. Но не удержалась и ледяным голосом сообщила:
– Мистера Йоланда сейчас нет на месте. Если вы желаете оставить для него какое-нибудь сообщение…
– Мне он, собственно, не нужен, – прервал Хантер ничуть не любезнее.
Беспримерная наглость!
– Тогда я могу предположить, что вы хотите поговорить со мной? – Лед в ее голосе таял в жаре ярости. – Прекратите звонить мне, Тримейн! Чтобы еще раз позлорадствовать…
– «Позлорадствовать»?!
Чувствуя, что готова убить его за притворство, Пернел сочла за лучшее не вступать в перепалку:
– Если вы не поняли, повторяю: больше мне не звоните – никогда!
– Так продолжайте в том же духе! – прорычал он и бросил трубку.
Грубиян! Какое право он имеет бросать трубку?! Она кипела от гнева и с огромным усилием сдерживала слезы. Нет, она не заплачет! Вот еще, было бы из-за кого! Подумаешь, губитель женских сердец!
К счастью, рабочий день складывался спокойно, иначе ей пришлось бы довольно трудно. Но дома мысли о Хантере не оставляли ее ни на минуту, вновь и вновь она возвращалась к этому телефонному разговору. Да что тут особенно вспоминать? Просто ужасный грубиян! Нет сомнений – звонил, только чтобы позлорадствовать! Ведь признался, что не намерен говорить с Майком. Значит, какая у него была цель? Пусть она, Пернел, поинтересуется, почему его милость принял решение отказать Майку.
В памяти ее живо всплыл тот момент, когда она, растерянная, разгоряченная любовью, страхом, желанием, задала этот злосчастный вопрос о Майке… Что ж, и тогда, и вот только сейчас, по телефону, она доказала ему: ей до него нет дела, решительно никакого!
Как долго сегодня тянется время, как тягостен этот вечер… без него. Злость и обида прошли, а осталась… просто боль. Уж лучше злиться на него, придумывая в его адрес всякие нелестные слова, чем подсчитывать элегантных субботних посетительниц его дома.
Стоило ей только допустить до краешка сознания мысль, что они являлись к нему по утрам, а освобождали хозяина лишь во второй половине дня, как разум покидал ее, и она начинала пылать возмущением. А есть ведь еще неведомая Лили… Но растравить себя ей не удалось – сердце ныло все сильнее.
Не избавиться ей от этой любви, не выкинуть из головы этого типа. Вот, опять прислушивается, не едет ли машина, – да ведь он никогда не бывает в Миртл-коттедж по вторникам. Уже девять… И зачем она разговаривала с ним утром этим ненатуральным, ледяным голосом? Она просто с ума сошла! А теперь вот жалеет… Впрочем, у женщин мягкие сердца, если они любят. Например, она часто читала в газетах: самый отпетый негодяй заставляет женщину страдать, как будто лучше его никого на свете нет.
Сама-то она не заблуждается насчет Хантера, недаром читала и перечитывала это письмо: он безжалостен, мстителен, не держит обещаний… Телефон звонит! Господи, это он! Да нет, вряд ли… после того как бросил трубку с саркастическим пожеланием «продолжать в том же духе».
– О, ты дома! А я и не надеялась застать тебя.
Это мама! Пернел обрадовалась: хоть отвлечется от всех своих тягостных переживаний.
– Что случилось, мама, ты чем-то озабочена?
– Нет-нет, ничего страшного. Есть, правда, одна небольшая проблема.
Оказалось сестра Брюса чувствует себя неважно, он тревожится, собирается поехать к ней, в Корнуэлл. Но не один, а со своей женой.
– А ты… тебе не хочется ехать? – Пернел почему-то сочла, что мама не очень-то ладит с сестрой Брюса.
– Да нет, вовсе нет. Не не хочу… просто не могу.
– А почему, мам?
– А как же Артур?
– Артур?
– Ты все забыла! Это же пес миссис Дикин, я за ним присматриваю.
Пернел вспомнила: миссис Дикин… больница… Артур не желает пребывать вдали от родного дома. Все ясно!
– А Бэрил не выносит собак, шерсть вызывает у нее аллергию: ну, знаешь, глаза краснеют, текут слезы, чихание и все такое прочее.
– Та-ак… и ты, мама, поручаешь мне взять Артура к себе. Что ж… придется запирать его в доме, а в обед буду заезжать с работы, прогуливать его…
– Ну, понимаешь, дорогая…
– Так ты мне его не поручаешь?
– Конечно, да, только не у себя, а здесь.
– У тебя? – удивилась Пернел.
– Понимаешь, миссис Дикин будет страшно переживать, если я отправлю собаку куда-нибудь далеко.
– Когда же мне приехать?
– Как можно скорее. Ну, всего на два-три дня. Ты же знаешь, Брюс так привязан к сестре. Мы сразу вернемся, он только должен убедиться, что у нее все уладилось. Такая вот незадача… не помещать же Артура в приют: это разобьет сердце миссис Дикин.
– Дай мне время сообразить, как тут с работой, мам. Я тебе сразу же позвоню.
Разговор с матерью и, правда, заглушил на короткое время ее печали. И вдруг она поймала себя на том, что выглядывает из окна гостиной в надежде увидеть машину Хантера. Постоянно о нем думать, ждать его… Не лучше ли в самом деле на какое-то время уехать отсюда подальше? Но прежде всего надо позвонить Майку, договориться. К телефону подошла Зена, его жена:
– Добрый вечер, Пернел! Как поживаешь? Давно мы не видались.
– У меня все в порядке. Есть просьба к Майку: мне нужно несколько свободных дней.
– Ну, ненадолго-то я бы тебя подменила. Честно говоря, это и в моих интересах: хоть побуду рядом с ним. Ты ведь знаешь, он страшно подавлен, – может, я поддержу его. Не клади трубку – позову. Он сейчас наверху – с Томом возится, спать укладывает.
Не успела Пернел сказать, что перезвонит попозже, как Зена пошла за Майком – и тут же раздался его голос:
