Ким Уолен - Ни минуты покоя
Нора смотрела, как спокойное лицо Калеба становилось тверже по мере того, как он рассказывал. И она поверила ему. Он говорил правду. На его лице отражались переживания. И боль, которую он пережил тогда, возвращалась к нему сейчас.
– Что она сделала? – тихонько поинтересовалась Нора.
Калеб потянулся, схватил Нору за руку и притянул к себе.
– Она рассказала всем знакомым, включая своего мужа, что мы – любовники.
– Она сказала мужу?
– Да. Конечно, после ее рассказа сделка не могла состояться. Я стал посмешищем всего городка. Моим тете и дяде было стыдно, хотя они верили мне, что ее слова – выдумка. Разумеется, я потерял работу. Ее муж уволил меня, и хотя я, наверное, мог бы побороться, я просто уехал и начал свое дело. Вот как я оказался в Виргинии.
– А что насчет писем, Калеб? – спросила Нора.
Он пожал плечами:
– Все знали, что Сюзанна несколько не в себе. Несмотря на то что она на вид цветущая, привлекательная женщина и даже выдающийся член городского сообщества, у нее есть проблемы со здоровьем. Временами она слишком много пила, что замечало большинство людей. У нее были интрижки, и многие о них знали. Но когда она не смогла меня заполучить, она начала слать письма на мой старый адрес, потом сюда, а затем в Виргинию.
До сегодняшнего дня я не прочел ни одного ее письма. Когда я наконец понял, что вчера ты их нашла, я прочитал то, которое ты держишь в руке. Вот тогда я понял, почему ты разорвала помолвку... ты подумала, что у меня с ней связь. И, зная тебя, я понял, что такая ситуация неприемлема. Я прав?
Нора согласно кивнула:
– Да, Калеб, именно так я и подумала.
Он взял ее руки в свои и стал целовать пальцы.
– Нора, – прошептал он, – я никогда не лгал тебе и не буду. Я никогда не был любовником Сюзанны Уэдерли. Почему-то она хочет сделать мою жизнь несчастной, из-за того что я отверг ее. Я не люблю Сюзанну Уэдерли – я люблю тебя.
Норе так хотелось поверить ему.
– Зачем тогда ты их хранил?
Он помотал головой и вздохнул:
– По какой-то глупой причине я думал, что, если сохраню эти письма, у меня будет доказательство ее неуравновешенного поведения. Именно поэтому я сложил их в задней части шкафа.
– Почему ты не остановил их поток?
– Не знаю. Думаю, я просто не хотел заниматься этим, воспоминания слишком болезненны. Оказавшись здесь и перестраивая жизнь, пытаясь воплотить мечту, я не хотел никакого вмешательства. Я хотел, чтобы меня оставили в покое. Так что, когда приходили письма, я засовывал их в коробку в стенном шкафу – с глаз долой. Но теперь я понимаю, что с такой ситуацией надо кончать. Я соберу все письма и отошлю их обратно в Монтану, моему знакомому лейтенанту полиции. Думаю, если он ясно даст ей понять, что то, что она делает, считается преследованием, она прекратит писать. Я завтра так и сделаю.
Нора закрыла глаза и откинулась на стуле.
– Я верю тебе, Калеб, – прошептала она.
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы отодвинуть стул и заключить ее в объятия, крепко прижав к себе.
– Я хочу находиться только с тобой, Нора. Я люблю тебя. Обещаю, что буду любить только тебя. Ты такая красивая!
Он притянул ее лицо к себе и поцеловал мягко и нежно. Нора почувствовала, что любовь, желание и страсть, которые она всегда испытывала по отношению к нему, переполняют ее.
Мяукнула кошка.
Нора и Калеб повернулись. Нора со смехом схватила Калеба за руку и потянула его к кошке.
– Давай посмотрим, что она хочет?
– Кошка практически всем командует, да?
Нора улыбнулась.
Они вошли в комнату и увидели кошачье семейство. Дайси решительно смотрела на них двоих, будто говоря: «Пора. Посмотрите, что у меня есть!»
– Ты только взгляни на них, Калеб! – воскликнула Нора.
Четыре до того мокрых новорожденных котенка теперь лежали чистенькие, вылизанные досуха и занимались тем, что отвоевывали место у живота Дайси. Кошка-мама немного подтолкнула каждого из них и опять оглянулась на гостей.
– Какого странного цвета эти котята, – заметил Калеб.
Нора кивнула:
– Два черных с белым, один желтый, он выглядит как ситцевый, как думаешь? Гулена.
Калеб засмеялся и обнял ее.
– Она единственная в семье, кому можно заводить интрижки.
Нора склонила голову набок.
– Правда, доктор Уайатт?
– Да, мисс Джеймс, если не возражаете.
Калеб поцеловал Нору, сунул руку в карман, достал обручальное кольцо и медленно надел его обратно ей на палец.
– Я люблю тебя, Нора. Ты самая красивая, самая невероятная женщина в мире.
Нора прищурилась и, несмотря на слезы, навернувшиеся ей на глаза, дерзко улыбнулась:
– Повтори!
– Что? Тебе нужны еще доказательства?
Нора опустила руки ему на талию и начала расстегивать ремень.
– Доктор Уайатт, меня понадобится убеждать годами.
