Стефани Лебон - Время решений
— А кто такая Сандра? — не удержалась Фейс.
— Его подружка. Я не связываюсь с чужими женщинами.
— Надеюсь, — буркнула она, гладя Лауди по голове. — Уверена, что тебе это ни к чему.
— О, благодарю, мисс Хайленд. Это самое приятное, что мне пришлось услышать от вас за целый день.
Фейс подняла голову и налетела взглядом на ехидную ухмылку и синие глаза, неотрывно смотревшие на нее.
— Я не подумала, — смутилась она. Ей и сейчас ни о чем не хотелось думать, да и не было сил, пока Арни буравил ее таким взглядом, что внутри у нее все сжималось.
Наконец он отвернулся и вытащил из-под притолоки ключ; открыв дверь, положил руку на плечо Фейс и подтолкнул ее вперед, в большую прихожую, обшитую еловыми досками. На полах были расстелены коврики, у широкого полукруглого окна стояла большая ваза с камышом. Все вместе производило впечатление чего-то теплого и располагающего, а так как рядом находился небезразличный ей мужчина, то и загадочного, чуть тревожного.
— Добро пожаловать в мои покои, — сказал он.
Отодвинувшись от него, Фейс прислонилась к стене.
— Это не твои покои, это же дом Мортона. — Ей надо было сказать что-то, поставить на место самодовольного хвастуна.
— Конечно. Но раз Мортона тут нет, придется выступать в роли хозяина.
— А может, в качестве раскинувшего паутину паука? — ляпнула она и тут же, прикусив язык, подняла глаза на новоявленного хозяина. Тот вовсе не был похож на паука, а скорее напоминал сытого кота, играющего с мышкой.
Фейс настороженно смотрела на Арни.
В глазах его появились искорки. Он сделал к ней шаг, остановился, и блеск угас. Вроде бы только собрался сцапать мышку, а та обернулась гадкой жабой, смятенно подумала Фейс.
Но выглядел он невероятно привлекательным в своих облегающих джинсах и черном, обтягивающем широкую грудь свитере. Интересно, о чем этот человек сейчас думает? Легкая морщинка между бровей не давала ни малейшего намека на его намерения. А он не торопясь снял куртку, кинул ее на кресло и сказал:
— Ладно, давай посмотрим, что тут у Мортона завалялось съестного.
При слове «съестное», следовавший за ними Лауди замахал хвостом.
Как выяснилось, хозяин дома не очень любил прибирать за собой. На плите стояла кастрюлька с чем-то густым, что неделю назад, вероятно, было супом, а на сосновом столе валялись хлебные крошки. В раковине была навалена куча грязной посуды с остатками засохшей еды.
— Ты помоешь посуду, — сказал Арни, — а я отыщу что-нибудь поесть. — Открыв холодильник, он начал исследовать его содержимое.
— Чистоплюй, — бросила Фейс.
— Что?
— Я сказала чистоплюй, — повторила она. — Не можешь заставить себя смотреть на эти грязные тарелки, вот и оставил их мне.
— На что я действительно не могу смотреть, — ответил Арни, выпрямившись, — так это на ужин, похожий на вареные носки. У меня отличная память, милая. Так что мой тарелки.
— Мистер О'Грэди, если я не умела готовить семь лет назад, это не значит, что я и сейчас не в состоянии это сделать. С тех пор у меня было достаточно практики.
— Вот как? И сколько же времени ты пробыла замужем, прежде чем супруг тебя оставил? — Арни провел рукой по подбородку.
— О! Из всех грубых невоспитанных типов ты… — Она приостановилась, набирая в грудь воздуха. — Как ты смеешь намекать, что Роберт оставил меня из-за… из-за…
— Из-за твоего неумения готовить? — Он закрыл холодильник и прислонился к дверце, скрестив руки на груди. — Ладно, может, ты и не выжила его из дому с помощью мясных консервов или сардин, но я все равно не допущу тебя до плиты.
Фейс заподозрила, что Арни провоцирует ее нарочно, чтобы наказать за пса. Но она не могла остановиться.
— Ты тут ничего не решаешь, — огрызнулась она. — Я не стану выполнять твои приказания! Хватит!
— А приказания мужа ты выполняла?
Фейс удивилась странному выражению, мелькнувшему во взоре Арни. И при чем здесь Роберт? Ей совсем не хотелось думать о нем.
— Нет, — ответила она. — Кроме того, муж не отдавал приказаний. Он просто орал на меня.
— Ну, я этого делать не буду, а просто попрошу тебя помыть посуду.
— Правда? — Фейс напряглась. — Печально. Я-то было решила оставить посуду тебе.
— Да неужели? — Он быстро пересек комнату и, прежде чем она сообразила, что происходит, обхватил ее и потащил к раковине. Фейс ощутила его тело — мускулистое, теплое, соблазнительное. Возникшее ощущение заполонило все ее чувства и парализовало желание сопротивляться. Хотя противиться нужно было не этому приятному захвату, а мытью грязной посуды! Женщина внезапно поняла, что ведет мучительную борьбу не с ожидавшей ее горой тарелок, а со своим прошлым, с призраком Роберта.
Хотя смысла-то никакого в том не было. Арни вовсе не собирался доказывать свое превосходство над ее мужем.
Фейс закрыла глаза. Что за дурацкие мысли лезут в голову?
Конечно, Арни мужчина властный, порой выводящий ее из себя, подавляющий окружающих, но много лет назад он всегда если не сочувствовал ей, то выручал, когда она попадала в какой-нибудь переплет.
— Послушай, к чему это все? — спросила она, схватившись за края раковины. — Какое значение имеет, кто из нас вымоет посуду? И при чем тут Роберт?
Хватка ослабла, и Фейс смогла повернуться.
Арни смотрел на нее хмуро, рот его превратился в прямую узкую линию.
— Имеет, черт побери! Не стану же я делать всю работу, пока ты будешь восседать на подушках и чистить свои перышки. — Он помолчал. — А твой печальной памяти Роберт никакого отношения к этому действительно не имеет.
Фейс сердито спросила:
— Тогда зачем же было беспокоить его память?
Он скривился, вокруг его рта обозначились морщины.
— Незачем. Хотя, конечно, я не должен был позволять тебе выходить за него.
— Ты не смог бы меня остановить.
— Смог бы. — Он положил руки на края раковины, держа Фейс в ловушке.
— Ну… — она неловко дернулась, — наверное, смог бы, если бы… ты меня любил. Но ведь этого не было.
— Ты так думаешь? — Голос будто коснулся ее нервных окончаний.
— Да. Ты ведешь себя точь-в-точь как Роберт! Мужчина, которого мало кто интересует.
Глаза Арни сузились.
— Вовсе нет. Если бы ты была моей, я бы тебя не бросил.
— Знаю. — Она порывисто положила руки ему на плечи. Но он тотчас снял их и отодвинулся.
Фейс нахмурилась.
— Беру свои слова назад, — мягко сказала она. — По крайней мере, Роберт не ускользал от меня, как улитка в свой домик, когда я его касалась.
— Улитка? — повторил Арни. — Считаешь меня улиткой?
