Дженис Мейнард - Палатка для двоих
Развернув бумажный сверток, Рэйчел увидела платье, которого у нее раньше не было. На кровать выпала белая карточка с надписью: «С любовью от Шарлотты и Бена. Поздравляем с днем рождения».
Рэйчел усмехнулась – до дня рождения было еще три месяца. Она подняла платье на вытянутых руках и застонала. Покрой был очень простым. Длинные рукава смотрелись довольно скромно в отличие от глубокого выреза на спине и почти такого же глубокого на груди. К сему прилагались двойная нитка жемчуга и жемчужные серьги.
Она стала шарить в чемодане, пытаясь отыскать что-то более подходящее, но безуспешно.
С обреченным видом Рэйчел оделась и села за туалетный столик, чтобы заняться макияжем. Щеки горели и без грима. Она положила тени на веки, подвела тушью ресницы, а для губ использовала блестящую розовую помаду.
Закончив, Рэйчел оценивающе оглядела себя в зеркале. Оттуда на нее смотрела влюбленная женщина, переполненная эмоциями, которые невозможно скрыть. С распущенными по плечам волосами она чувствовала себя легкомысленной и жестокой. Уложив на место последний локон, Рэйчел набрала полную грудь воздуха и, затаив дыхание, вышла из спальни.
Ник сидел в холле в неудобной позе, в которой его победил сон. Рэйчел, обрадовавшись ситуации, принялась без зазрения совести разглядывать спящего.
Его волосы казались темными в наступающих сумерках. Они торчали в разные стороны, поскольку Ник слишком небрежно причесался после душа.
– Ник, – осторожно произнесла Рэйчел, не желая напугать его.
Он не шевельнулся.
– Ник, – на этот раз сказала она громче. Никакой реакции.
Рэйчел обошла кресло и потрясла спящего за плечо:
– Ник, проснись!
Он пробормотал что-то неразборчивое и спросонок заморгал.
– Рэйчел? – Ник выпрямился в кресле и провел руками по лицу. – Сколько времени?
– Еще не поздно, но я умираю с голоду.
Наконец Ник разглядел как следует стоящую перед ним женщину и восхитился ею. Он буквально застыл на месте от охватившего его восторга. Рэйчел была великолепна!
– Мы выезжаем через минуту, я только возьму ключи от машины.
Во время короткого переезда вниз по горному склону в Гэтлинберг оба молчали. Ресторан был полупустой. Хостесса проводила их к удобному столику на двоих возле огромного камина. Несмотря на то что на календаре был апрель, в камине ярко пылали дрова.
Тепло от огня приятно согрело Рэйчел. Ник делал заказ подошедшему официанту, а Рэйчел исподтишка наблюдала за ним. Он по-прежнему вел себя с ней с дружеской фамильярностью, как с хорошей знакомой, но отнюдь не любовницей.
– Как тебе это? – спросил он ее неожиданно.
– Что? – рассеянно переспросила Рэйчел.
– Стейк и креветки.
– Да, конечно. Отлично.
Ник опять повернулся к официанту, чтобы заказать вино. Рэйчел мысленно одернула себя: «Прекрати свои мечтания!»
Благодаря обаянию Ника ужин прошел непринужденно. Молодые люди беседовали и шутили с непосредственностью старых друзей. Обсуждая завершившийся поход, оба старательно избегали упоминать проведенную вместе ночь.
За чашкой кофе после десерта Ник снова погрузился в молчание. Рэйчел собрала всю свою смелость и через стол взяла его за руку.
– Что с тобой, Ник?
Он весь напрягся. Потом стал сосредоточенно водить пальцем по голубой жилке на ее запястье.
– Я так долго мечтал об этом вечере, а теперь боюсь.
– Боишься чего? – мягко спросила она, обезоруженная его признанием.
– Что я не смогу сделать это по-настоящему хорошо для тебя. Ты можешь подумать, что так я поступаю со всеми женщинами. – Он пристально посмотрел на нее. – Я боюсь, что для тебя это не будет особенным.
– О, Ник! – В голосе Рэйчел слышались слезы. – Я не была бы здесь, если бы для меня это не было особенным. Разве ты не видишь? – Она не решилась произнести слова любви, но ее глаза сказали все.
Ник внимательно посмотрел на нее и улыбнулся, почувствовав себя увереннее.
– Поедем домой! – только и сумел он произнести.
Едва они вошли в дом, Ник нагнулся и подхватил ее на руки.
– Ник! – засмеялась она, пьянея от его любви.
– Не останавливай меня, женщина, – прорычал Ник голосом мачо, захлопывая локтем входную дверь. – Я слишком долго терпел!
Рэйчел улыбнулась и покорно положила голову ему па плечо.
– Бери меня, я твоя.
Ник потянулся к ней губами и поцеловал.
– Я ждал этого.
Посередине гостиной он остановился и осторожно поставил Рэйчел на ноги.
– Я хочу, чтобы ты знала, – сказал он с наигранной торжественностью, разглядывая ее с головы до ног, – если сегодня со мной случится инфаркт, причиной станет твое платье.
На липе Рэйчел играла усмешка опытной соблазнительницы.
– Разве оно тебе не нравится? – спросила она, пальчиком поигрывая ниткой жемчуга.
Ник провел указательным пальцем по глубокой ложбинке на ее груди.
– Мне придется серьезно поговорить с Шарлоттой. Сегодня в ресторане все мужчины окосели, пытаясь заглянуть в это декольте. – Ник нежно уткнулся носом в ее ухо. – Хочешь что-нибудь выпить?
Рэйчел чуть наклонила голову, подставляя шею его ласкающим губам.
– Нет. – Ее голос был нежным и волнующим.
Ник положил руки на плечи девушки, медленно обнажил их одно за другим и опустил платье вниз, скользя руками вдоль ее тела. Рэйчел осталась перед ним в одних кружевах и соблазнительных кусочках шелка. Она была роскошна, от волнения у него перехватило дыхание, комната закачалась в глазах.
В ванной комнате Ник непослушными дрожащими руками пытался достать презерватив из коробочки, в которой хранились его бритвенные принадлежности. Когда он вышел к Рэйчел, которая уже лежала на кровати, его возбуждение достигло высшей степени. Она приподнялась на локте и улыбнулась. Сознание того, что этого сексуального, красивого мужчину так волнует ее присутствие, возбуждало ее.
Ник лег рядом и прижался к девушке всем телом. Рэйчел тянулась навстречу ему, наслаждаясь ощущением его кожи. Они целовали друг друга – сначала нежно, потом все горячее, еще и еще. Наконец долго сдерживаемая страсть опрокинула все преграды.
Тело Рэйчел было напряжено, как струна, из груди ее вырывались сладострастные стоны. Ее эротичность еще больше подстегивала Ника.
Ник медленно освобождал тело Рэйчел от оставшихся кружев, нежными поцелуями воздавая должное каждому вновь открывающемуся восхитительному кусочку ее плоти. Оставив на ней лишь пояс и чулки, он признался:
– Ты мне снилась в таком виде.
Эти слова, прошептанные ей на ухо, воспламенили Рэйчел.
Ласки Ника доводили ее до экстаза. Каждый раз в момент прилива желания она произносила его имя и теснее прижималась к нему.
