Марджори Уорби - До встречи с тобой…
Избегая смотреть на Нила, который несомненно был в восторге от представления и с удовольствием подыграл бы ей, Джоанна отыскала взглядом Ванессу и Чарльза. Ванесса смотрела с таким же отвращением, как и ее мать, но Чарльз выглядел довольным. Джоанна ожидала другого, она даже почувствовала разочарование. Она, конечно, знала, что он не станет открыто выражать свое неудовольствие, но рассчитывала вызвать у него вполне определенную реакцию. Возможно, это еще удастся, если вовлечь его в игру.
На рояле стояла ваза с розами. Джоанна сорвала один бутон и, продолжая импровизировать, наклонилась к Чарльзу. С обольстительной улыбкой она коснулась цветком его щеки и воткнула розу ему в петлицу.
Кто-то — кажется, Нил — разразился громким смехом, одна из девушек тоже сдержанно хихикнула. Но Чарльз и глазом не моргнул. Он только взял Джоанну за запястье, когда она хотела убрать руку. Для окружающих это выглядело невинным жестом, но его пальцы сжали руку Джоанны стальным обручем.
В какое-то мгновение у Джоанны появилось искушение резко освободиться, но Чарльз, как бы прочитав ее мысли, крепче сжал ее руку. Разгневанная, но решившая не показывать вида, она была вынуждена петь дальше. Ей было нелегко смотреть ему в глаза и петь о любви, когда она была готова убить его.
Наконец, песня кончилась, и вновь раздались аплодисменты. Пародия удалась Джоанне, даже если слушатели и не поняли ее.
— Развлекаетесь? — шепнул ей Чарльз, отпуская ее руку.
Джоанна вернулась к роялю, поклонилась, поблагодарила Эндрю за аккомпанемент, но наотрез отказалась спеть еще.
Ближе к полуночи гости постарше начали расходиться, и Моника Даррант повела свою мать наверх. Однако миссис Карлайон предложила молодежи повеселиться еще, и танцы продолжались до часу ночи.
— Хочешь подышать воздухом? — спросил Нил, когда его сестра пошла проводить последнюю пару.
Джоанна кивнула. Чарльз разговаривал с Кэти, которой разрешили остаться до конца вечера в качестве награды за успехи в учебе. Джоанна надеялась, что если она выйдет с Нилом в сад, ей удастся избежать встречи с Чарльзом.
— Ты довольна вечером? — спросил ее кузен, когда они медленно пошли вдоль газона.
Она кивнула, хотя на самом деле не испытывала никакого удовольствия, наоборот, теперь, когда все кончилось, на нее навалились усталость и опустошенность. Острая головная боль стиснула виски. Нил взял ее под руку.
— Ты сразила полковника наповал. Бедняга не обнимал девушку со времен Первой Мировой, — пошутил Нил. — Жаль, что ты не выбрала меня вместо Чарльза, — добавил он, крепче прижимая ее руку к себе.
— Это ты заставил меня петь, — зевнув, сказала Джоанна.
— Но ты ведь не была против, верно? Ты не должна была смущаться, если пением зарабатываешь себе на жизнь.
— Предполагается, что сейчас у меня отпуск.
— Ну, я не стал бы настаивать, если бы знал, что ты возражаешь всерьез. Твое выступление сделало наш вечер совершенно незабываемым. О нем еще долго будут говорить.
— В этом я не сомневаюсь, — сдержанно заметила Джоанна.
— Неужели ты так волновалась из-за того, что маме не понравилось наше маленькое представление? Ну, это уж совсем глупо! Я видел, что она держалась очень холодно, а Вэн разозлилась, когда ты начала завлекать Чарльза, но стоит ли из-за этого беспокоиться? Бабушке ведь понравилось, да и остальным тоже.
— Разве ты не любишь свою мать? — спросила Джоанна.
— Не очень, — откровенно признался он.
— Но ведь это ужасно. И… и противоестественно!
— Не понимаю, почему, — беспечно произнес он. — Человек не обязан мириться с требованиями родителей лишь потому, что они его родители. Если уж супруги часто действуют друг другу на нервы — а ведь они сами выбрали друг друга, то почему такого не может быть между родителями и детьми? Честно говоря, мама раздражает меня. Она сотворила фетиш из разного рода приличий — нужно и можно делать и говорить только то, что принято.
— Но должна же у тебя быть хоть какая-то к ней привязанность?
— Чего нет, того нет, — ответил он. — После смерти отца мне дорога только Кэти. Вэн слишком похожа на маму.
Джоанна была потрясена. Хотя ей самой миссис Даррант не нравилась, отсутствие у Нила сыновнего чувства показалось ей просто ужасным. Она где-то читала, что в хороших семьях сыновья, как правило, больше привязаны к матерям, а дочери — к отцам.
— Расскажи мне о своем отце, — попросила Джоанна.
— Об отце? О, он был хорошим человеком, — быстро ответил Нил. — Наверное, из-за него я и не могу выносить свою мать. Она раньше срока свела его в могилу.
— Что ты имеешь в виду?
— Не убийство, конечно. Она никогда не совершала ничего, что выходило бы за рамки приличий. Она просто запилила его до смерти, а это куда хуже. Одному богу известно, почему она вышла за него. Он совершенно не отвечал ее требованиям. А может, он был единственным, кто сделал ей предложение. Во всяком случае, едва они поженились, она начала его перевоспитывать. Ты, наверное, знаешь поговорку о том, что за успехами мужчины всегда стоит женщина. В этом-то как раз и заключалась мамина идея. Но беда была в том, что отец не мог добиться такого успеха, который втемяшился ей. Как он ни старался, у него ничего не получалось. Поэтому он сначала заработал себе язву, а потом сердечную недостаточность. — Голос Нила вдруг сорвался, и он откашлялся. — Не знаю, зачем я обременяю тебя нашими проблемами. Я пригласил тебя не для этого.
Джоанна подумала, что пора менять тему разговора.
— И для чего же ты пригласил меня? — с улыбкой спросила она, а сама подумала: «Бедняга Нил. Он, видимо, очень любил отца, а если амбиции миссис Даррант и вправду загнали его в гроб, то нечего удивляться, что сын ее не любит».
Они дошли до тисовой изгороди, где прохладный ветер шумел в ветвях берез.
— Тебе, наверное, холодно. Накинь вот это, — озабоченно сказал Нил и, прежде чем Джоанна успела возразить, снял свой пиджак и набросил ей на течи.
— А как же ты? — запротестовала она. — Твоя рубашка не теплее моего платья.
— Зато я закаленный мужчина, — засмеялся он.
Со стороны дома донесся шум мотора.
— Это, наверное, Чарльз уезжает. Интересно, удалось ли Вэн добиться своего? — задумчиво произнес Нил. — У меня было предчувствие, что сегодня произойдут важные события.
Джоанне нечего было сказать по этому поводу.
— Пойдем в дом. Уже поздно, — предложила она, поворачивая назад.
Огни в гостиной были погашены, весь дом был погружен во мрак, и только яркая луна освещала им дорогу.
— Надеюсь, Вэн не заперла парадную дверь, а то нам придется карабкаться наверх по плющу, — сказал Нил. Но когда они приблизились к дому, то увидели, что дверь на террасу открыта.
