Элис Детли - Оазис радости
– А что там на самом деле было? Маргарет тебе сказала?
– Сказала. Одри сообщила, что между нами – тобой и мной – настоящая любовь. Настоящая, заметь! – Генри улыбнулся. – Что мы хорошо живем, и все это благодаря тебе. Между прочим, чистая правда!
Шейла почувствовала смятение. Все, только что услышанное, она давно пережила в мечтах, а опыт подсказывал, что подобные мечты почти никогда не сбываются.
Самое разумное в жизни – руководствоваться не мечтами, а фактами, действительным положением вещей, подумала она и сказала:
– Не понимаю, зачем Одри понадобилось посылать это письмо.
– В самом деле не понимаешь?
– Ей не следовало этого делать! – повторила Шейла.
– Возможно, ты права! – согласился Генри с таким чистосердечием, что она мгновенно сникла. – Однако Одри письмо послала, а Маргарет как раз из тех, кто не любит отдавать свое, вот и сорвалась в Лондон.
– Чтобы помешать? – высказала Шейла предположение.
– Хотя бы попытаться, по крайней мере...
– Даже несмотря на то, что ничего не происходит? – Шейла улыбнулась.
Генри понизил голос:
– Разве?
– А разве нет? Мы же не делаем ничего предосудительного, что достойно порицания.
– А что достойно порицания, на твой взгляд?
– Сам знаешь... – Шейла покраснела.
– Ну, мисс, вы опять пылаете, как маков цвет. И что же все-таки достойно порицания?
– Прелюбодеяние – вот что!
– Нарушение супружеской верности, да?
– Именно...
– А в мыслях?
– Что в мыслях?
– Прелюбодеяние в мыслях допускается?
– А у тебя дальше мыслей дело не доходит?
Генри расхохотался.
– Мисс, вы перехватили у меня инициативу! Только собрался перейти от мыслей к делу, а вы тут как тут!
– То есть?
Шейла смотрела на него в упор. У Генри потемнели глаза и участилось дыхание.
– Для начала хотя бы это...
Он притянул ее к себе и крепко обнял. Шейла прильнула к нему – громкое биение его сердца и ласковые руки лишили ее возможности сопротивляться.
– Если хочешь знать, я за эти два дня провернул массу дел. Мой адвокат связался с адвокатом Маргарет, и с сегодняшнего дня они приступили к подготовке к бракоразводному процессу. – Генри обвел указательным пальцем контур ее губ. – Хотелось сделать все, как положено, чтобы ты, милая, усвоила кое-что на всю оставшуюся жизнь.
– Например? – Она попыталась разомкнуть кольцо его рук, но Генри не позволил.
– Например, ты всегда будешь рядом со мной. Всегда. Ты и я, вместе...
– На этой тахте? – Она не верила своему счастью и постаралась за шуткой спрятать растерянность.
– Мне больше нравится двуспальная кровать, – нашелся Генри и поцеловал ее в губы.
– Генри, милый... – произнесла Шейла громким шепотом, отстраняясь от него и переводя дыхание.
– Тебе хорошо? – спросил он, когда его руки двинулись в путешествие по ее телу.
Вместо ответа Шейла сжала губами мочку уха Генри и потерлась щекой о его колючий подбородок.
– Мне кажется, я сплю и вот-вот проснусь, – сказала она погодя и, свернувшись клубочком, положила голову на колени Генри.
Он расстегнул пуговки на ее блузке и, глядя Шейле в глаза, быстро справился с застежкой лифчика. Когда его горячая ладонь легла ей на грудь, Шейла вздрогнула.
– Боишься?
– Ужасно! – призналась она. – Но все равно я испытываю... даже не могу подобрать подходящих слов.
– И не надо, милая! Я и сам не знаю, что прекраснее – целовать тебя или касаться.
Она тоже не знала. Но, к счастью, Генри успешно справлялся и с тем, и с другим. Шейла легла на спину, вытянулась и закрыла глаза. Он обнажил грудь и стал целовать соски.
Вот так сбываются мечты, подумала Шейла. Этого момента я ждала целых семь лет! А вдруг сломается тахта, купленная на распродаже по сходной цене?
– Генри...
Он поднял голову.
– Что, милая?
– Не здесь...
Он понял, улыбнулся уголками рта, поднял ее на руки.
– Где у тебя спальня?
– Генри, ради Бога, пусти меня!
– Ни за что!
– Я тяжелая, надорвешься...
– Милая, ты недооцениваешь мои физические возможности. Это во-первых, а во-вторых, своя ноша, как известно, не тянет.
Методом исключения Генри быстро вычислил, где дверь в спальню.
– У меня огромное желание высадить дверь в лучших традициях кинобоевиков! – пророкотал он.
– А что тебя останавливает? – рассмеялась Шейла.
– Я не знаю, что за дверью. Вдруг там какой-нибудь ковбой с парой кольтов?
Он распахнул дверь и остолбенел. Односпальная кровать была завалена пушистыми игрушками.
– Ну и ну! – Генри поставил Шейлу на ноги.
– Боишься, не поместимся? – спросила она с улыбкой.
– Прекрасно поместимся, моя хорошая! – И он смахнул Винни-Пуха, Братца Кролика и всех их друзей на ковер.
Обхватив ладонями лицо Шейлы, Генри заглянул ей в глаза и спросил:
– Не страшно?
– Сейчас уже нет.
– Почему сейчас?
– Потому что это ты!
Генри перецеловал один за другим все ее пальцы.
– Хочется, чтобы ты запомнила наш первый раз на всю жизнь. Мы делали вместе все, что делают супружеские пары: работали, отдыхали, воспитывали ребенка – только любовью не занимались. Но это мы быстро поправим. Шейла, ты хочешь заниматься со мной любовью?
– Хочу, очень хочу! – с жаром воскликнула она.
Он стал раздевать ее.
Как хорошо, что я надела новый гарнитур нижнего белья! – заметались ее мысли. Комбинация из натурального черного шелка... Черный кружевной лифчик...
Генри стянул с нее черные трусики с кружевными прошвами, Шейла переступила через них и закрыла глаза.
– Ну-ка, ну-ка, открой глазки! Посмотри на меня... – попросил он, гладя ладонью низ ее живота.
Шейла сжалась.
– Расслабься, любовь моя! – Генри слегка отстранил ее. – Я любуюсь тобой. Ты очень красивая...
Он быстро снял майку и швырнул ее на пол. Туда же последовал брючный ремень, а через секунду Генри, перешагивая через свои джинсы, перехватил взгляд округлившихся глаз Шейлы и все понял.
– Хорошо, что ты такая стыдливая, – прошептал он, укладывая ее на кровать. – Это очень возбуждает мужчин.
– П-правда? – спросила она дрогнувшим голосом.
– Угу!
– А что еще их возбуждает?
– Вот это! – Он провел языком по правому соску, потом по левому.
– О-о-о... – Шейла стала хватать ртом воздух.
А когда на ее теле не осталось ни дюйма, к которому бы не прикоснулся Генри, произнося при этом восхитительные слова, придававшие ей уверенности в своей привлекательности, Шейла принялась проделывать с ним все, что проделывал с ней он.
Ее руки знакомились с его телом, открывая для себя упругость ягодиц и мускулистость торса. Она перебирала пальцами жесткие волосы на его груди, прижималась к нему, ощущая его возбужденную плоть.
