Агата Мур - Танец страсти
Все происходившее дальше слилось для Дженифер в кошмарный калейдоскоп. Грабитель сунул ей в руки мешок с добычей и, встав у нее за спиной, толкнул к двери. Машина стояла метрах в десяти от входа. Полицейских видно не было. Что они планируют? Попытаются подстрелить его сейчас? Или будут дожидаться более удобного момента?
Прикрываясь заложницей, как живым щитом, грабитель дошел до машины. Дженифер сжалась, ожидая выстрела, готовая, броситься на землю, но никто не стрелял. Сильный толчок в спину бросил ее на переднее сиденье, и не успела Дженифер опомниться, как сверху на нее обрушилось что-то тяжелое и сопящее.
Грабитель повернул ключ зажигания и тут же вдавил педаль газа. Джип прыгнул вперед, как рвущийся на волю зверь.
Они выпустили его!
Дженифер поднялась и посмотрела в окно. Машина неслась по улице к запруженному перекрестку.
— Закрой дверцу!
Она повернулась, но не успела ничего сделать — джип круто повернул направо, и ее отбросило в противоположную сторону.
— Что, взяли?! — Грабитель отрывисто хохотнул, а Дженифер вскрикнула — прямо перед ними вырос плотный барьер из поставленных одна к другой полицейских машин.
— Прорвемся!
Еще один поворот… и еще. Пронзительный скрип тормозов, вой сирен, брань…
Джип уклонился от столкновения, но скорость оказалась слишком велика, и тяжелый автомобиль опасно занесло. Сейчас перевернемся, мелькнуло у Дженифер в голове.
Ее спас инстинкт самосохранения. Сама не понимая, что делает, Дженифер толкнула дверцу и выпрыгнула на дорогу.
Боль пронзила тело, и она покатилась по асфальту прямо под колеса неизвестно откуда взявшегося фургона.
Вот и все… — мелькнула у нее мысль.
10
Она парила над землей, совершенно не чувствуя веса тела, и сознание возвращалось постепенно, по мере того как круги становились все уже и уже. Затем из тишины стали доходить голоса, поначалу неразличимые, потом все более отчетливые. И наконец, Дженифер открыла глаза.
Белые стены, белый высокий потолок, слабый запах лекарств… и женщина в белом, с неясными, словно размытыми чертами лица.
Больница.
Внезапно навалилась боль. Болело все — голова, руки, ноги, спина, грудь. Боль не была острой, она как будто пробивалась сквозь толстую стену из ваты.
— Пришли в себя? Хорошо.
Боже, значит, я все же выжила! Медсестра внимательно посмотрела на Дженифер.
— Поздравляю, вы легко отделались.
— Что со мной? — Оказывается, я еще умею говорить!
— Сотрясение мозга, множественные ушибы, резаная рана.
Неужели ни одного перелома?
— Мы держим вас на обезболивающих. Врач скоро подойдет. А пока я пущу к вам посетителя. Но ненадолго. Пять минут, не больше. — Медсестра неодобрительно покачала головой. — Это против правил, но я ничего не могу с ним поделать.
— Посетитель?
— Если вы не очень хорошо себя чувствуете…
— Я в порядке. Пусть войдет.
— Пять минут, — повторила медсестра и вышла.
Кто мог знать, что она в больнице? Наверное, Нелсон. Но он в Техасе…
Долго гадать не пришлось. Дверь распахнулась, и в комнату вошел Крис Манкузо. Не вошел — ворвался. Как ураган. Темная могучая сила, сметающая все препятствия.
Заметив удивление Дженифер, он улыбнулся — сдержанно, одними губами. Глаза смотрели внимательно и даже настороженно.
— Не рада? — Он наклонился и поцеловал ее в щеку.
Дженифер закрыла глаза. Даже напичканное болеутоляющим, тело отозвалось на это мимолетное прикосновение учащением пульса.
— Мне трудно говорить.
— Тогда молчи.
Крис старался сохранять спокойствие, но внутри у него все кипело. Когда, ему сообщили о случившемся, он думал, что сойдет с ума. От злости, гнева, ярости. От бессилия. И от страха.
Мысль о том, что Дженифер могла погибнуть, была невыносима.
Если он и держался, то только крайним напряжением силы воли. Жаль, этот мерзавец, не попался ему под руку…
— Как ты попал сюда? — тихо спросила Дженифер.
— А кто бы меня остановил?
Действительно. Легче, наверное, остановить мчащийся на полной скорости товарный состав. Выражение его лица смягчилось, глаза потеплели.
— Как ты?
Она осталась бы здесь навсегда, лишь бы только слышать этот голос.
— Нормально. Принимая во внимание…
Крис бережно погладил ее по щеке.
— Тебе что-нибудь надо?
Ничего. Только тебя. Но это нереально.
— Ты не узнавал, когда меня выпустят отсюда?
Как нежны его пальцы.
— Через пару дней.
Дженифер отвела глаза.
— Что… как тот мужчина? Грабитель? Он… жив?
На скулах Криса проступили желваки.
— Его взяли. Он в тюрьме.
Значит, справедливость все же восторжествовала, вяло подумала Дженифер.
Дверь открылась, и в палату вошла медсестра.
— Мистер Манкузо, ваше время истекло. Мисс Кармайкл требуется отдых. Сейчас придет врач.
Дженифер показалось, что Крис собирается возразить, но он лишь наклонился и поцеловал ее в губы. Поцелуй длился недолго, но его язык успел раздвинуть ее губы и коснуться ее языка. И от этого прикосновения кровь закипела и ударила в голову, как крепчайший ром.
Когда Дженифер открыла глаза, Криса уже не было.
Вечером в палате появились цветы. От Сандры. От Клайва Беккера. И от Криса. Три десятка алых роз. К шипу одной из них была приколота карточка с одним лишь словом «Крис».
— Это еще не все, — сообщила улыбающаяся медсестра и указала на перевязанную розовой лентой коробку из дорогого магазина женского белья.
— О Боже! — выдохнула Дженифер.
— И еще вот это. — Медсестра развернула роскошное кимоно с крупными яркими цветами.
— Господи.
— И это. — Из плетеной корзины появился на свет туалетный набор. — Между прочим, «Шанель». Уж и не знаю, сколько все это может стоить.
Дженифер немного поела, точнее, проглотила несколько ложек фруктового пюре, и подробно ответила на вопросы относительно ограбления, которые задали ей двое полицейских, сокративших, надо отдать им должное, свой визит до минимума.
Потом она уснула и не узнала, что Крис Манкузо просидел в палате всю ночь, не оставляя ее ни на минуту.
Он смотрел на нее, бледную, хрупкую, с нежной, почти прозрачной кожей и губами, ради которых можно умереть, и думал о том, как все изменилось.
Он, Крис Манкузо, с одинаковой легкостью укладывавший женщин в свою постель и выбрасывавший их из своей жизни, впервые встретил ту, которая заставила его пересмотреть правила. Она завоевала его сердце, не приложив к этому ни малейших усилий.
