Кара Колтер - Озорной купидон
— Куда он? — спросила Шейла, наблюдая из кухонного окна, как Тернер выезжает на своем джипе. Он быстро развернулся и с ревом умчался прочь в облаке пыли.
Шейла обернулась и посмотрела на Барри. Он делал большую порцию пирожных в микроволновой печи, которую позаимствовал в фургоне у Эбби.
— Он сказал что-то насчет Левистауна, — пробормотал Барри, набив рот пирожным.
Но Барри в отличие от Шейлы нисколько не интересовал этот ковбой.
— Кто уехал в Левистаун? — спросила Эбби, проходя по коридору и вытирая влажные после душа волосы.
— Тернер, — сообщил Ник, который вошел в комнату через заднюю дверь. — Он что-то говорил о лошадиной ярмарке.
— Ха-ха. Как будто ему мало собственных лошадей.
Шейла притворилась, что ее это не волнует.
Вошла ее мать. И кухня внезапно показалась такой крошечной и узкой, что Шейле захотелось кричать.
Как можно жить здесь день за днем и ничего не замечать?
— Шейла, — заявила ее мать, — ты можешь собирать чемодан…
Шейла не дала ей закончить. Она молча вышла и направилась к загону, расположенному за конюшней.
Нет ничего удивительного в том, что его не волновала кухня, подумала она. Если вся прерия для него как дом родной, то зачем ему думать о каких-то четырех стенах?
Он выпустил всех лошадей на пастбище, кроме Воздушной Танцовщицы, у которой оставалось еще предостаточно воды и сена. А это означало, что он не скоро вернется.
Шейла услышала за спиной чьи-то шаги.
— Уходи, — сказала она, не оборачиваясь.
— Это я, — услышала она в ответ голос Марии.
— О… — Шейла обернулась и слегка улыбнулась ей. — Я думала, это моя мать.
— Я поняла, — ласково сказала Мария и добавила: — Какая великолепная лошадь.
— Я ненавижу эту лошадь, — заявила Шейла. — Это уродливое веснушчатое животное — единственная настоящая любовь Тернера.
Мария подошла к ней и положила подбородок на перекладину забора.
— А тебе нравится Тернер?
Шейла не знала, что ответить. Слово «нравится» совсем не соответствовало ее чувствам.
О, Господи, ее вдруг осенило, почему здесь не подходило слово «нравится». Она полюбила его. Полюбила этого одинокого ковбоя.
— Теперь не имеет значения, как я к нему отношусь, — натянуто ответила Шейла. — Он уехал.
— Это важно для меня, — спокойно произнесла Мария.
— Почему?
Мария улыбнулась.
— Ты ведь знаешь, я могла бы попросить тебя отвезти Ники к моей сестре, которая живет в Портленде.
— Что? Тогда зачем же ты отправила меня почти через всю страну…
— Мне не нравится Барри.
— Прости, я не поняла.
— Мне не нравится Барри, — упрямо повторила Мария. — Пару раз я видела его около бассейна, когда забирала у тебя Ники. Этот мужчина совсем не подходит тебе. Он так похож на твою мать, что мне становится страшно. Он тоже ужасно властный и ко всему цепляется.
— О, Мария. Я никогда не собиралась выходить замуж за Барри. Я уже сказала ему об этом.
— Но твоя мать могла бы заставить тебя.
Шейла и сама это подозревала.
Но теперь мать уже не имела на нее влияния. Сейчас она ни за кого не согласилась бы выйти замуж, кроме того высокого, уверенного в себе ковбоя с удивительными синими глазами, в глубине которых таился целый мир.
— И зачем же ты отправила меня в погоню за несбыточной мечтой? — раздраженно спросила она Марию, изо всех сил стараясь скрыть свою обиду. — И какое отношение это имеет к Барри? И к моей матери?
— Прямое. Тебе необходимо было хоть ненадолго вырваться из-под их влияния и понять, кто ты есть на самом деле.
Шейла изумленно смотрела на подругу.
— Мария! Ты такая же властная, как и они.
— Но я добрая фея, — сказала она, мило улыбнувшись. — Шейла, я хотела, чтобы ты увидела Тернера.
— Но зачем?
— Потому что он настоящий мужчина, потому что, когда мы познакомились, я сразу представила тебя вместе с Тернером.
— Ах ты, сводница! — вскричала Шейла. — Ты отправила меня сюда, думая, что я влюблюсь в него!
— А ты разве не влюбилась? — хитро спросила Мария.
Шейла хотела закричать, что это не так, но ее сердце просто не позволило ей солгать.
— Да, — печально призналась она. — Я полюбила его. А теперь он уехал, и мне очень больно. Сегодня я уезжаю вместе с Барри и моей мамой.
— Не смей этого делать! Я кое-что знаю об этих Маклеодах, Шейла, если они влюбляются, то это на всю жизнь.
Кобыла воспользовалась моментом и, дико сверкая глазами, бросилась на забор и сердито захрапела.
Обе женщины отпрыгнули назад.
— Вот, — многозначительно сказала Шейла, — вот кому он отдал свое сердце. Я желаю им огромного счастья. Сегодня я уезжаю вместе с Барри и мамой. Я хочу снова жить своей прежней жизнью.
Прежняя жизнь, в которой она не испытывала таких чувств.
Мария с грустью посмотрела на нее.
Внезапно они обе услышали душераздирающий крик.
— Это мама! — воскликнула Шейла. Они со всех ног бросились бежать к дому.
— Она рожает! — вопила Эсси. — О боже мой, я упаду в обморок. Она рожает.
Шейла взбежала по ступенькам и скрылась за дверью. Если раньше кухня казалась ей очень маленькой, то теперь она превратилась в крошечный закуток, где, скорчившись от боли, сидела побледневшая Эбби.
Их взгляды встретились, и Эбби спокойно кивнула ей.
— Генри может прилететь сюда на своем самолете? — спросила Шейла.
— Думаю, уже слишком поздно, — заметил Ник. — Обопрись на меня, Эбби, мы отведем тебя в комнату Тернера.
— Ему это понравится, — Эбби криво улыбнулась.
— Господи, — выла Эсси, размахивая над головой телефонной трубкой. — Телефон молчит. Как я позвоню в службу спасения 911?
— Миссис Моррисон, — перебил ее Ник, — вы не присмотрите за Даниэллой и Ники? Может быть, погуляете с ними?
Шейла обратила внимание, что в трудной ситуации Ник был тверд и уверен в себе, как и его брат. Он, как и Тернер, был готов брать на себя всю ответственность и оставаться абсолютно спокойным. Ник сумел справиться даже с ее матерью!
Эсси застыла от изумления, потом положила трубку.
— Ну, конечно, я помогу, — храбро заявила она. — Конечно, я помогу всем, чем смогу. Шейла, ты пойдешь со мной.
— Я остаюсь с Эбби. Я могу ей понадобиться.
Ее мать удивленно вытаращила глаза.
— Дорогая моя, я думаю, что мне ты больше понадобишься. Ты ведь знаешь, что я не умею обращаться с детьми.
Шейла хорошо помнила свое детство. Ники и Даниэлла и часа не выдержат с Эсси.
— Я пойду с вами, Эсси, — успокаивающе сказал Барри, и его взгляд ясно говорил о том, что он считает Шейлу плохой дочерью. — Пойдемте, все будет в порядке.
