Патриция Хорст - Ты мне не пара?
Бернард взял со скамейки пиджак, служивший ему подушкой, и набросил на плечи.
— Ну наконец-то, — произнес он удивительно волнующим голосом, будившим в ней самые приятные воспоминания. — Я было подумал, что мне придется заночевать в саду.
Его тон, вибрация его голоса рождали в ней ощущения долгожданной встречи с любимым. Одного этого было достаточно, чтобы сдаться на милость победителя. О сдержанности было забыто, в ней разгоралось былое чувство, притупившееся за последнее время. Захотелось кинуться к нему, ощутить тепло его рук, услышать, как под щекой бьется его сердце.
Удерживая себя, однако, от необдуманного поступка, она как можно холодней спросила:
— Что тебе здесь нужно, Бернард?
— Разве не ясно? Какого черта ты сбежала от меня?
Элина с удивительным хладнокровием произнесла:
— Очаровательно. Вижу, за время нашей разлуки ты совсем не потерял способности сквернословить. Я всегда считала, что тебе присуща некоторая вульгарность.
— Возможно, — прохрипел он. — И тогда и сейчас ты стараешься испытывать мое терпение. Твое исчезновение, разумеется, было связано с тем, что тебе все время казалось, будто все идет не так, как ты задумала. А в сущности, причин для бегства и не было.
Если он заранее рассчитывал вывести ее из себя, то это у него получилось.
— У меня были причины. Я видела, как Сильвия Геснер вертелась в прихожей и вопила во все горло, что ждет от тебя ребенка, — взорвалась Элина. — Прямо жеребец-производитель какой-то!
Наступило молчание, которое минуту спустя нарушил громкий смех Бернарда. Элину так и подмывало хорошенько поколотить его, вымещая на нем всю свою боль. Однако он и без того уже выставил ее в глупом свете, ей не следовало терять контроль над собой.
— Я рада, что мне удалось развлечь тебя, — бросила она, направляясь к дому и стараясь как можно быстрее открыть дверь. — А теперь уходи! Мне противно видеть тебя здесь.
Однако Бернард и не думал сдаваться. Прежде чем она успела захлопнуть дверь перед его носом, он протиснулся в гостиную.
— Я приехал сюда, чтобы отвезти тебя домой, Элина, — заявил он. — И не намерен отступать.
— Ты напрасно тратишь время. Здесь мне нравится, и я счастлива. Тут я останусь до тех пор, пока мне не наскучит.
Он прищурился и пожал плечами.
— Надеюсь, в доме отыщется кровать и для меня, — тихонько проговорил он.
Щеки Элины порозовели.
— Перестань кривляться, Бернард. Я серьезно.
Веселая усмешка сползла с его лица.
— Поскольку мы связаны с тобой, я тоже говорю серьезно. Мы собирались пожениться еще месяц назад, а вместо этого что сделала ты? Показала мне спину, оставив лишь записочку в две строчки!
Заколебавшись, она взглянула на него. Если бы она не знала его характера, можно было подумать, что он соскучился по ней.
— Я считала, что ты будешь только рад моему уходу. Без скандалов, упреков… Ведь мы оба хорошо знали, что я ничего не значу в твоей судьбе. К тому же твоя невеста объявилась!
Покачав головой, он глубоко и прерывисто вздохнул.
— У тебя, увы, есть склонность связывать все несчастья в один узел и делать неправильные выводы.
Элина почти смирилась с тем, что потеряла его, и уже строила планы на будущее. В этом будущем Бернарду не было места. Однако когда она слушала сейчас его гневные слова, внутри у нее затеплился слабенький огонек надежды.
— Допустим. Но, согласись, мне легче было исчезнуть из твоей жизни, чем сидеть в запертой комнате и ждать, когда мне формально объявят, что во мне не нуждаются. — Она горько рассмеялась. — Прости, Бернард, не в моих это правилах!
— А ты убеждена, что это должно было случиться?
— О да, — вздохнула она. Внезапная усталость охватила ее. — Я убеждена, что сюда тебя привела единственная причина — сообщить мне, что ты остаешься с Сильвией и ребенком, которого она ждет. Я не собираюсь прятаться и делаю то, что хотела с самого начала, не боясь твоего вмешательства.
— И что же ты хотела? — спросил он.
— Быть свободной, родить ребенка, ее продавая своей души.
— Понимаю. Ладно, если ты так думаешь, мне не остается ничего иного, как удалиться.
— Я уверена, что ты намерен подсластить пилюлю и предложить мне за это компенсацию.
— Ты играешь с огнем, Элина! — воскликнул он угрожающе, но сдержанно.
— Неужели? — Не прислушиваясь к внутреннему голосу, она посмотрела прямо ему в глаза. — Разве не ты говорил, что за деньги можно купить все? И какая же плата может быть между…
— …Друзьями? — предположил он, когда она запнулась. — Или врагами? — Он приблизился к ней, зажав ее, как в ловушке, между камином и креслом. — Или ты хочешь сказать — между любовниками?
— Вот вы с Сильвией — любовники, — сказала она, съежившись от внутренней боли. — В сущности, ты никогда по-настоящему не хотел меня.
Без сомнения, она задела его за живое. Искорки гнева заплясали в его глазах, которые из желтовато-зеленых превратились в пылающие изумруды.
— Тогда подумай, что было у меня в голове, когда я предложил тебе выйти за меня замуж? — заорал он, нависая над ней и заполняя собой все крохотное пространство комнаты.
Слабая попытка отодвинуться от него ни к чему не привела. Единственный способ избавиться от пытки — выплеснуть ему в лицо всю правду. Это она и сделала.
— Ты не просил меня, — тихо сказала она. — Ты в самом деле просто предложил, полагая, что замужество будет логичным выходом из сложной ситуации. Тобой руководил разум, а не сердце. А мне нужно было сердце. Я же отдала тебе свое.
Звенящая тишина повисла в комнате вместо ответа. Эта тишина чуть не лишила ее рассудка. В его молчании, как ей показалось, было все: сомнения, насмешка, презрение.
Подчиняясь внутреннему импульсу, она отпрянула от него.
— Прости, — заторопилась она, скрываясь на кухне. — У меня кастрюля в духовке. По-моему, там что-то подгорело.
Открыв духовку, Элина стала вытаскивать кастрюлю с мясным рагу.
Внезапно она спиной почувствовала, что Бернард стоит в дверях, наблюдая за ней.
Неосторожно взявшись за горячую крышку, она обожгла палец.
— Проклятье! — вскрикнула она, поднося палец ко рту.
Бернард тотчас оказался рядом.
— Ах, как неловко, — сокрушенно сказал он, открывая кран с холодной водой. — Подставь руку под струю.
Жжет не только палец, подумала Элина. Горит все внутри. Действительно, его прикосновение ее словно жаром опалило.
— Я справлюсь сама. — Она попыталась отодвинуться, выставив локти.
Но он не пошевелился. Держа ее руку под холодной струей воды, он притронулся губами к ее уху.
