Энн Мэйджер - Забыв обо всем
— Я… Я плохо себя… — Она вскочила и ринулась прочь.
Теперь, похоже, ее беременность больше не секрет. Красные стены поплыли у нее перед глазами. Осознавая свой провал при первом же общении с прессой, она вышла на балкон.
Приготовления к свадьбе, приезд семьи, сама церемония прошли для Реджины как в тумане. Вчера княжна Виола сделала заявление, что они с Нико Романо всегда были и остаются только друзьями, Нико же от комментариев отказался.
Глориана ни разу не улыбнулась за всю церемонию, которая была поспешной и формальной. Не улыбнулась она и во время приема, на котором присутствовало около сотни гостей. Нико тоже был холоден и отчужден. Он произнес нужные слова, надел на ее палец кольцо и холодно коснулся ее губ в обязательном поцелуе.
Счастливыми выглядели лишь малышка Джина, отец Реджины и бабушка Нико, которой явно нравилось недовольство дочери. Она прибыла за минуту до церемонии в ярко-зеленом наряде, увешанная золотом, как цыганка. Отец светился от гордости, ведя ее по широкой лестнице — он ни капли не стушевался ни при виде палаццо, ни при знакомстве с матерью Нико и его старшей сестрой, прилетевшей из Мадрида.
Я проснусь и снова буду в Техасе…
Услышав какой-то звук, Реджина обернулась и увидела Глориану в том же белоснежном наряде, который она надела на свадьбу. Интересно, в Италии такой обычай, чтобы свекровь конкурировала в наряде с невестой?
Синие глаза Глорианы были полны печали — вряд ли она выглядела бы трагичнее, хорони она Нико.
— Люди интересуются, где ты. Ты очень огорчаешь Нико. — Голос, как всегда, был ровный и хорошо модулированный. — Я была уверена, что ты хочешь насладиться моментом своего триумфа.
— Вы можете думать, что хотите.
— Ты подловила его в момент слабости…
Вот, оказывается, что она думает.
— Он не любит тебя. Когда он придет в себя, он тебя возненавидит. Этот брак — шаг назад для Нико. Ты не знатна и даже не богата. Кто ты вообще такая? Адвокат, уволенный за некомпетентность? На скольких языках ты говоришь?
— Я люблю его.
— Надеюсь, ради Нико, что это так.
— Мы оба любим его. Хоть это у нас общее.
— Нет. Это я люблю своего сына. И однажды он поймет, насколько глубока моя любовь. Я хочу для него самого лучшего. Все, что я прошу, хотя бы притворись, что любишь его. Не делай ему больнее, чем уже сделала.
— Научите меня притворяться.
Неизвестно, чем бы закончился этот разговор, если бы не появился Нико. Лицо Глорианы немедленно стало приветливым и безмятежным.
— Оставляю тебя наедине с невестой, — сказала она приторным голосом.
— Пока не время… Я искал вас обеих, чтобы сфотографироваться для прессы.
— Зачем так много фотографий? Я чувствую себя кинозвездой, — пробормотала Реджина, мечтая только о том, чтобы остаться с Нико наедине.
— Это для газет и телевидения. Много времени это не займет.
Реджина стояла рядом с Нико на балконе в сполохах фейерверка.
— Начинается цирк, — пробормотал Нико. — Улыбнись, дорогая, людям нужна сказка.
Мне тоже, хотелось крикнуть ей.
Нико крепко сжал ее руку и наклонился к уху.
— Ты все в своей жизни планируешь. Но почему, ради всего святого, из всех мужчин ты выбрала меня? — Его голос был низким, тон — требовательным.
— Я не выбирала…
Я просто не смогла сопротивляться страсти…
Небо озарила очередная вспышка фейерверка.
— Ты же знала, кто я?
Реджина отрицательно покачала головой.
— За мной всегда охотились — я ведь Романо и наследник всего этого.
— Я не знала, кто ты… Почему ты не хочешь поверить мне? Я не знала, кто ты, — клянусь.
Реджина надела прозрачную ночную рубашку, которую купила в Портофино специально для своей первой брачной ночи. При каждом взгляде на широкую кровать, застеленную красным покрывалом, ее начинала бить дрожь.
— Если хочешь, я оставлю тебя в одиночестве дожидаться Нико, — предложила Сюзанна. — Должно быть, он не идет, потому что знает, что я у тебя. — Она направилась к двери.
— Нет! Останься! Я должна тебе что-то рассказать.
Сестра повернулась к ней.
— Это как сказка наяву, да?
— Нет! Я не могу допустить, чтобы ты продолжала думать так! — Реджина на миг заколебалась. — Он не хотел жениться на мне, он хотел жениться на Виоле. Он собирается через год со мной развестись.
— Он любит тебя, — прошептала Сюзанна. — Я знаю, что любит.
— Не будь наивной. Посмотри вокруг — разве мы… разве я принадлежу этому миру?
— Ты сможешь. Я бы тоже смогла, если бы Джо вырос в такой обстановке. Почему ты не можешь поверить, что кто-то любит тебя? Ты ведь такая умная, такая талантливая!
— А почему ты так легко веришь в любовь окружающих?
— Потому что всегда была рядом ты, которая защищала меня. Я чувствовала себя счастливой, безмятежной, уверенной. Поверь мне хоть раз! Все получится, если ты любишь. Ты любишь Нико?
— Да. Но мне никогда не везло в любви.
— Прошлое не имеет значения, если сейчас ты испытываешь настоящую любовь. Если ты любишь и доверяешь ему, ты сделаешь все, чтобы сделать Нико счастливым, а он то же самое сделает для тебя. Вот увидишь.
— Как бы я хотела верить тебе! Отец был сегодня таким гордым…
— Да. Все было прекрасно, пока он не выпил все шампанское и мама не уложила его в постель с головной болью. Она осталась с ним и очень расстроилась, что пропустила танцы.
— Все это ложь…
— Не говори так. Не смей даже думать так!
— Ничего не могу с собой поделать. Я так боюсь. Где Нико? Уже поздно.
Сюзанна бросила взгляд на часы.
— Ой, и правда! Я должна посмотреть, как там дети и отец. Но я не хочу оставлять тебя в таком настроении. Я знаю, как работает твоя голова, когда ты такая.
— Не волнуйся, я в порядке.
— Уверена?
Реджина храбро кивнула, дрожа внутри.
Сестры обнялись.
— Моя старшая сестра — княгиня!
Оставшись одна, Реджина начала мерить шагами комнату. Ее лицо то лихорадочно пылало, то бледнело, руки холодели.
Вдруг что-то толкнуло ее выйти на балкон. Под ним стояла темная высокая фигура и смотрела вверх.
— Нико?
Боялся ли он так же, как боялась она?
Нико отвернулся.
— Нико! — крикнула она в испуге. — Иди ко мне!
Когда он обернулся, Реджина сбросила свое прозрачное одеяние и осталась стоять на балконе обнаженная.
— Нет! — выкрикнул Нико.
— Лучше иди ко мне, пока я не предстала в таком виде перед гостями. И папарацци.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Нико бежал как сумасшедший.
