Гейл Дейтон - Загадочная блондинка
Где он? Кто он?
— Я… я не знаю. Он владел какой-то химической компанией, которую купили Дюпоны за миллиард долларов.
— Если он так хотел на тебе жениться, почему ни разу не показался? — Зачем он спрашивает? Теперь, когда и так знает правду.
— Не знаю. — В голосе у нее зазвенели слезы. Может, я ему и не нужна. Почему ты так себя ведешь?
— Потому что я не хочу, чтобы меня насильно женили из-за моих денег. — Слова эти вырвались у него сами собой и причинили ему неимоверную боль. Тут он наконец взглянул на нее.
— Что-о-о?! — Шерри изумленно смотрела на него, слезы текли у нее по лицу.
Черт, как она хороша!
— Теперь ты уже можешь не разыгрывать спектакль, ни к чему. Я знаю правду. Ты подыскивала себе миллионера и ухватилась за первого попавшегося. За меня. Дьявол, если бы я знал!
Он не мог вынести этого ее взгляда. Она глядела на него, как щенок, которого ударили. Он ударил.
Майк вернулся в комнату.
Она, конечно, пошла за ним.
— М-миллионера? Но ты же… разве ты не управляющий рестораном?
— Я владелец ресторана и клуба. Я покупаю и продаю компании, как ты… туфли. Покупаю дешево, делаю их выгодными, потом продаю с большой прибылью. И не говори, что ты этого не знала.
— Но я и вправду ничего не знала. — Она горько плакала, всхлипывая так, словно у нее было разбито сердце.
Может, он ошибается относительно нее?
Нет, у него в кармане доказательство.
— Нет, ты знала. Ты все время повторяла:
«Как только я получу свой трастовый фонд» — и в то же время строила планы относительно меня и моих денег.
— Нет, нет, этого не было. Она отрицательно покачала головой, и волосы разлетелись во все стороны. — Я не думала о деньгах, Майк, я думала только о тебе.
Он ударил кулаком по столу, и Шерри заплакала еще горше.
— Прекрати мне лгать! Я знаю правду! — Он вытащил из кармана документ и швырнул ей.
Бумага поплыла в воздухе и мягко опустилась на пол.
Вытирая слезы тыльной стороной ладони, Шерри наклонилась за ней.
— Что это?
— Подтверждение.
— Подтверждение чего? — Она крутила бумагу, словно не знала, что там написано. Опять ложь.
— Это из твоего трастового фонда. — Майк вновь прошел по комнате и прикрыл балконную дверь. — Откуда ты ожидаешь своих денег.
— Я не понимаю. А где баланс?
Майк подошел и ткнул пальцем в бумагу.
— Вот здесь. Ряд нулей.
Шерри побелела, колени подогнулись, и она рухнула на диван. Он бы забеспокоился, если бы уже не знал, какая она великолепная актриса.
— Как? Там ничего нет? Совсем ничего? прошептала она.
— Ни пенни. Но ты знала об этом. Я встречался с чиновником в офисе сегодня. Поскольку я доказал, что мы официально женаты, он с удовольствием показал мне твои активы. Там ничего нет. Ты и твой отец почистили их восемь месяцев назад, ты забыла?
— Там ничего не осталось?.. — прошептала она и замолчала.
Она так долго, безмолвно и неподвижно сидела, глядя на документ, что Майк даже заволновался. Все равно. Она должна была знать…
— Я… — Шерри наконец взглянула на него, и взгляд этот был таким невинным, в нем была такая боль, что Майку захотелось обнять ее.
Но если он сделает это, то потом будет еще больнее. Она вырвет у него сердце и бросит на съедение хищникам.
Шерри, пошатываясь, поднялась.
— Я никогда не обманывала тебя, Майка Скотт. Я правда ничего не знала об этом. — Она взмахнула бумагой. — Это меня обманули, ты и мой отец.
Она судорожно вздохнула, подбородок у нее задрожал, а потом вновь заговорила, с трудом сдерживая слезы:
— Моей самой большой ошибкой было то, что я полюбила тебя. Тебя, Майка, а не твои деньги, о которых я ничего не знала. Это моя ошибка. И моя беда. Но я справлюсь, справлюсь.
Его охватила жалость, когда она нетвердыми шагами пошла к выходу. Она же лжет ему, пытается им манипулировать. И все-таки, не удержавшись, он спросил:
— Куда ты собираешься идти? Домой, к родителям?
Она помолчала.
— Нет, только не туда. Никогда. Что-нибудь придумаю.
— Иди к маме. Оставайся у нее, пока не решишь, как тебе быть. — Зачем он это говорит? — Я передам тебе через Бруно то, что тебе должен клуб. Думаю, ты больше не захочешь там работать.
Она кивнула и направилась к выходу. У двери оглянулась;
. — Я никогда не лгала тебе. Майка. Ни в чем, и вышла.
Шерри стояла в холле, держась за ручку двери, за которой остались все ее надежды на счастье. В голове была пустота, мысли путались. Денег нет.
Ни пенни. Самого последнего ее лишил человек, который больше заботился о собственном комфорте, чем о будущем своей дочери.
Но она больше не была растерянной маленькой девочкой. Ей не нужны деньги, она проживет и без них. Только как прожить с разбитым сердцем?
Когда она успела влюбиться в Майка? И почему не поняла, что он не просто управляющий? Она видела признаки богатства, но не обращала на них внимания. Она верила в то, что он ей рассказывал. Но это была ложь.
Шерри глубоко вздохнула и вытерла слезы подолом майки. Ее и прежде обманывали. И потом будут. Нужно это пережить.
Еще раз вытерев глаза и надеясь, что выглядит не очень страшно, Шерри заставила себя дойти до квартиры Клары и постучала. Открыла сиделка.
— Это я, — громко сказала Шерри.
— У меня плохое сердце, а не уши, — откликнулась из спальни Клара. — Входи, давай поговорим, а то я от скуки уже выть готова.
Шерри направилась в большую спальню, освещенную солнцем.
Старушка сидела, опираясь на подушки, и щелкала кнопками пульта телевизора.
— Столько каналов, а посмотреть нечего, проворчала она, подставляя щеку для поцелуя и не отрываясь от своего занятия.
— Не знаю. — Шерри постаралась придать голосу уверенность, но Клара тут же обернулась и посмотрела на нее.
— Что-то не так, моя дорогая? — Она крепко взяла Шерри за руку и пристально вгляделась ей в лицо. — Что случилось? С Майкой все в порядке?
— Он… да, с ним все в порядке. Можно я переночую у вас?
— Нет, нельзя.
— Чт… что-о? — От неожиданности на глаза опять навернулись слезы.
— Нельзя. Ты не можешь сегодня здесь переночевать. Я не знаю, что у вас произошло с моим тупоголовым сыном, но ты должна вернуться к нему и все уладить.
— Я пыталась…
— Чушь. Если бы ты действительно пыталась, то была бы сейчас там, а не здесь. — Клара махнула рукой на дверь. — А теперь иди и делай.
Что она может сделать? Что-нибудь. Она что-нибудь придумает. Она взрослая женщина.
Сильная. Непобедимая. О'кей. Она не станет плакать, не должна жаловаться.
— Могу я по крайней мере умыться, пока вы не выставили меня?
