Мира Лин Келли - Линия жизни
От такого оскорбления у Николь захватило дух. Она сделала шаг назад, еще, потом обернулась и буркнула, обращаясь к Полу:
– Передай от меня привет Джессу. Завтра я ему позвоню.
Николь с тяжелым пыхтением ворвалась к себе домой и даже не позаботилась о том, чтобы закрыть дверь, которая ударилась о стену и осталась распахнутой настежь. Памятью она то и дело возвращалась на галерею, по-всякому переиначивала каждую сцену и жалела о том, что не было сказано. О том, что ей хотелось крикнуть ему в лицо.
Да как он смеет!
«Ты ведешь себя так, будто кое-что выпрашиваешь».
Она швырнула ключи на книжную полку и закусила губу. Да пошел он к черту!
Позади тяжело ухнула, закрываясь, дверь, звякнул замок. По всему телу прошла нервная дрожь, кожа горела. Николь обернулась и сердито зыркнула на Гаррета.
– Что, не ждала? – усмехнулся он, снимая галстук.
– Нет.
– Неправда, – тихо и угрожающе проговорил Гаррет, отбросил галстук и расстегнул две верхние пуговицы на рубашке. После третьей пуговицы сердце у нее на миг остановилось, ноги сами по себе пошли назад.
Гаррет двинулся следом.
Так Николь очутилась в столовой, прижатая спиной к столу. Она не знала, далеко ли это зайдет и что он вообще собирается делать. Она не могла ни отвернуться, ни прогнать его прочь. Не могла положить конец этому противостоянию, вышедшему за рамки здравого смысла.
Потому что отчаянно нуждалась в нем.
Жаждала запретного плода.
– А ты думала, что когда я увижу, как другой мужчина касается тебя, – его руки скользнули ей под юбку, – то сойду с ума? Ты нарочно это делала? Ты считала, что поставишь меня на колени, Николь? – Гаррет упал сначала на одно, затем на оба колена. Потом расстегнул пояс на ее юбке.
– Что ты делаешь, Гаррет? – слабым от отчаяния голосом поинтересовалась Николь.
– То, чего тебе хочется.
Не успела она возразить, что она сама не знает, чего ей хочется, как он вскочил и впился ей в губы. Но в глазах у него не было любви, только холодная злость.
Наглец, как он смеет?
Она должна немедленно дать ему пощечину и выставить вон.
Его нужно остановить, потому что сам он не остановится.
Он даже не понимает, как далеко зашел!
Но Гаррет уже поднял ее и опрокинул на стол. Ее ноги очутились у него на плечах. Она лежала открытая, обнаженная, готовая к пиршеству. Его пиршеству. Как трофей, доставшийся ему после победы. Он победил. Доказал себе и ей, что никто другой не имеет права касаться ее. Ничто другое не имеет значения. Ни гордость, ни любовь, ни чувства.
Его поцелуи казались другими. В них не было ни следа нежности или теплоты. Сила, власть, требовательность – вот что в них было. Но она принимала их с жадностью, даже с алчностью. Он целовал ее, лизал, кусал, пока она не стала извиваться под ним, тяжело дыша. Тогда он впился в нее и начал методично, ритмично сосать, убыстряя темп. Хорошо. Но слишком быстро. Слишком сильно. Всего слишком много, но недостаточно. Ее едва не разорвало надвое.
– Гаррет! – крикнула она. И последняя волна оргазма иссякла.
Это был чистый секс, и она знала это. Пусть даже так, но ей хотелось большего. Хотелось ощутить прикосновение его тела, гладкость его кожи, услышать его хриплый стон у себя на плече, грохот его сердца в себя в груди. Но он обернулся камнем. Сделался недвижим. Он больше не смотрел на нее. Не нужно было видеть его глаза, чтобы это понять. Она вдруг смутилась своей наготы, ей захотелось прикрыться. Более уязвимой она не была никогда в жизни.
– Гаррет? Мы можем поговорить?
– Спокойной ночи, Николь.
И он ушел, не сказав больше ни слова. Зачем, когда и без слов все понятно? Он преподал ей урок чистого секса. И ощущения были таковы, что повторять ей не хотелось.
Глава 17
Сначала ревность. Затем стыд. А теперь, как будто этого мало, – еще и солидная порция вины в придачу.
– Кто? Ее жених? – Гаррет не сдержался и грязно выругался – не останавливаясь перед тем, что поток ругательств лился прямо в уши его младшей сестренки.
Это все объясняет. И эти нежности, и эти вопросы в ее глазах. Проклятье!
Оказывается, этот тип – ее первый. С ним у нее все было впервые. Первый бойфренд, первый поцелуй, первая любовь, первый жених… Это он в первый раз разбил ей сердце, негодяй.
В то время они были еще детьми. Главное, что жених был ребенком. Он наобещал Николь золотые горы, а потом струсил и пошел на попятный. Он просто не был готов выполнять свои обещания.
Но только теперь Пол не ребенок. И, вспоминая вечер на галерее, Гаррет готов был поклясться, что видел все знакомые оттенки тоски и сожаления в глазах Пола, видел, с какой жадностью тот ловит каждое слово, жест, каждую усмешку Николь.
– Да, жених, бывший. Вы ушли, он еще долго приставал к Сэму с вопросами, – докладывала Мэв.
Она, конечно, ожидала, что Гаррет в ответ взорвется, рассвирепеет, но он молчал. Тогда она, раздраженно фыркнув, продолжала: – Может быть, ты не понял? Этот парень до сих пор неравнодушен к Никки. Она мне сама как-то раз признавалась, что их беда в том, что они слишком рано встретились. Случись это сейчас, все было бы иначе. Что ты собираешься делать?
Гаррет задумчиво взъерошил волосы и взглянул на темнеющее за окном небо.
А что ему делать? Уйти с головой в работу – на пару месяцев, – пока не станет легче. Пока он не забудет о ней. Перестанет ждать встреч, думать, как развеселить ее, понравятся ли ей шутки, вычитанные им в Интернете, одобрит ли она его новшества по работе. Ему необходимо преодолеть в себе эту привязанность. Иначе это нечестно по отношению к ней. Нечестно удерживать ее, когда не можешь ей дать всего, чего она достойна. Для нее это унизительно – принимать от него меньше.
– Я ничего не собираюсь делать. Между нами все кончено. Пусть дальше общается с Полом, если хочет. Пусть даст ему еще один шанс.
– Все кончено? – снова фыркнула Мэв. – Ну ты и мерзавец, Гаррет.
Совершенно верно. С этим не поспоришь.
Но боже, как ему надоело чувствовать себя мерзавцем! Если Николь отчего-то это устраивало, то сам себя он уже просто не переваривал. Он обязательно должен перед ней извиниться. Вот только как это сделать? Ведь всякий раз, когда он приезжает, дело оборачивается новыми неприятностями. Он не может совладать с собой и берет то, что ему не принадлежит. Но теперь с этим покончено. Он твердо намерен исполнить ее давнее желание, исчезнув с ее горизонта навсегда.
Их расставание было не из приятных… Что ж, ей будет проще забыть о нем, выбросить его из головы и зажить нормальной жизнью, которой она достойна.
Когда Гаррет не появился у ее дверей ни на следующий день, ни через два дня, Николь поняла, что он не вернется. Теперь и вправду между ними все кончено.
