Айрис Оллби - Законная наследница
Экономка неожиданно рассмеялась.
— Девочка моя, докторов надо слушать, особенно такого, как Алан. Он видит людей насквозь, а ты смотри не проморгай парня, он хоть и из простых…
— Да я люблю его, Джесс, люблю! — отчаянно выпалила Пэгги.
— Вот и хорошо, вот и славно, — утешала девушку экономка, ласково гладя по волосам. — Я тебе верю, и он поверит, вот увидишь. Только наберись терпения. Сколько лет я ждала тебя!.. Надо уметь ждать и терпеть, счастья без этого не бывает.
Обняв Пэгги, Джесси Морден усадила ее на диван и не отпускала до тех пор, пока та не успокоилась. Горючие слезы прекратились, хотя Пэгги все еще судорожно вздыхала, стакан в руках дрожал. Она хотела поставить его на круглый журнальный столик, но экономка опередила.
— Постой, детка! Совсем из головы вылетело — тут же письма тебе. — Джесси проворно вскочила и протянула два конверта. — Наверное, важные, раз меня попросили расписаться.
Пэгги повертела их в руках, близоруко поднесла к глазам. Очки, которые всегда носила в сумочке, сейчас пригодились бы, однако отправляясь на прогулку в Дорфилд, Пэгги намеренно не положила очечник в карман блузки — без толстой роговой оправы на носу она казалась себе привлекательней.
Казенный конверт, канцелярский почерк. Одно письмо адресовано мисс Пэгги Рут Макинрой, другое — мисс Пэгги Энн Макинрой.
— Да хоть слово скажи, — взмолилась Джесси, — от кого?
— Адвокатская контора Матьюса, — усмехнулась девушка. — Только этого мне сейчас не хватает.
Пэгги нехотя надорвала верхнюю часть конверта, вытащила вдвое сложенный листок. Официальная повестка извещала — через шесть дней ей надлежит явиться в окружной суд, куда мистер Матьюс обратился с просьбой рассмотреть иск о наследстве. Слушание должно состояться в четверг, в зале по гражданским делам.
От такой новости у Пэгги похолодела спина. Уверена ли, что выиграет дело?.. Вовсе нет! Куда больше беспокоило другое. Если суд примет решение сразу, лихорадочно подумала она, ей придется покинуть Реджвуд и навсегда расстаться с Брюсом. Просто не будет времени и возможности завоевать его сердце.
Мне нужно хотя бы несколько дней, чтобы все осталось как есть. Выиграть несколько дней ради счастья, которое в душе предчувствовала, готовая во имя него пожертвовать даже родным домом, каким ощущала Реджвуд. Собравшись наконец с мыслями, Пэгги сказала:
— Обычно американская судебная система отличается волокитой при рассмотрении подобных дел. Почему же ни с того ни с сего она вдруг стала такой оперативной? В жизни, я знаю, все так быстро не происходит. Значит, в моем случае карты уже подтасованы!.. Мне нужна не победа, а всего лишь небольшая отсрочка. Совсем небольшая отсрочка…
— Не волнуйся, — отозвалась Джесси Морден. — Господь тебя не оставит. Я тоже. Пойду в суд, к адвокату, к черту на рога с тобой вместе. И можешь быть уверена — мы еще поборемся.
— Да, — рассеянно ответила Пэгги. — Конечно, вы должны пойти. Пожалуйста, будьте рядом, хотя бы для того, чтобы подержать меня за руку. — Она улыбнулась экономке с чувством истинной любви и доверия — вот единственная в мире душа, на которую можно положиться.
Джесси Морден взяла девушку за руку, поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку.
— Я не видела, как ты росла, Пэгги, но пусть мне будет пусто, если не увижу, как ты проживешь остальную жизнь!
И тут они обе расплакались…
Шесть дней спустя Пэгги стояла рядом с миссис Морден в вестибюле здания окружного суда. Как и большинство помещений такого рода, пол его устилал мрамор. Люди, сновавшие туда-сюда, были одеты по-летнему, а ее всю трясло. Ноги, обутые в босоножки, предательски коченели.
Накануне ночью она долго ворочалась. Все время думала о Брюсе, а когда уснула, ей приснилось странное видение: белоснежный забор, облепленный кучей ребятишек, удивительно похожих на Брюса.
Сейчас он был рядом, учтивый, но далекий, не такой, каким явился во сне. Что ж, подумала Пэгги, каким бы ни оказалось решение судьи, я все равно проиграю. Если наследница не я, мне придется вернуться в Элитон или Нью-Йорк и жить, как прежде. Если Реджвуд достанется мне, Брюс вряд ли переборет свою гордыню, чтобы связать свою жизнь с женщиной более состоятельной, чем сам. Куда ни кинь, везде клин.
— Нас вызывают, — как сквозь вату донесся до нее голос.
— Что? — испуганно произнесла она. — Извините, я не расслышала.
— Нас мистер Матьюс зовет.
Брюс взял Пэгги и Джесси под руки и подвел к адвокату.
— А где другая претендентка? Кажется, я просил обеих не опаздывать? — сказал старик гневно.
— Думаю, она вот-вот появится, — ответил Брюс. — Они без нее ведь не начнут?
— Еще как начнут! — сказал мистер Матьюс. — Как только закончат с делом, которое теперь слушают, наступит наша очередь. Судья Харпер не любит, чтобы ее заставляли ждать. Я тоже. Когда доживете до моего возраста, поймете, как нужно ценить время.
Тут открылась дверь, и на пороге появились Энн и Вилли. Среди толпы они заметили высоченную фигуру Брюса. Прокладывая себе дорогу, молодые люди подошли и остановились рядом.
Пэгги сразу оценила бледно-розовое платье-сарафан, делавший Энн одновременно и скромницей, и вызывающе женственной. Собой она была недовольна — выглядит, будто школьная учительница, а еще рассчитывает на мужское внимание. Вот у кого надо ума-разума набираться, даже старик адвокат смягчился, глядя на столь очаровательное создание.
— Хорошо, — сказал мистер Матьюс. — Раз теперь мы в сборе… Сорок лет назад семья Макинрой удостоила меня чести и доверия вести все юридические дела по Реджвуду. Поэтому хочу вам и вам, — строго глядя на девушек, сказал он, — напомнить: адвокат Матьюс не защищает ни одну из претенденток. Все необходимые собранные мной материалы будут представлены суду, и решающее слово скажет закон! Мне безразлично, кто окажется наследницей. Свое последнее адвокатское дело я с чистой совестью отдаю правосудию. Я стар, собираюсь в отставку, но сражаться за справедливость буду до конца!
Внезапно из зала заседаний повалили возбужденные, горячо спорящие люди. Кто-то сердито говорил: «Я обжалую решение», другой возражал: «Тебе это так не пройдет!» Третий недобрым словом поминал усопшего с его завещанием, четвертый размахивал кулаками…
Пэгги с ужасом смотрела на людей, готовых растерзать друг друга.
— Когда речь заходит о наследстве, нет ничего хуже родственников, — вполголоса сказал старик адвокат. — Из-за самых никудышных вещей происходят смертоубийственные баталии… Ну, теперь наша очередь.
Судебный чиновник жестом пригласил их войти.
