Линда Уэзерли - Трепетное ожидание
Встревожившись не на шутку, он раньше не решился бы на этот шаг, она спросила:
— Что сказали тебе врачи?
— Ничего такого, чего бы я не знал сам. Я уже не молод и прежнего здоровья уже не вернешь.
— Но они ничего не нашли?
— А что они вообще могут, эти доктора? — проворчал он. — Но, тем не менее, пока я там был, навел справки о тех, кто вкладывает свои денежки в строительство нового комплекса. И знаешь, что я узнал? Это компания Дисарта. Этот подонок богат, как Крез, и своего не упустит никогда! Именно такие, как он, превратили весь этот мир в бардак! На всех им наплевать, кроме себя.
— Рауль не такой, ты совсем не знаешь его, — воскликнула девушка.
— Не знаю и знать не хочу, — сказал Джордж Ролингс резко. — Если бы я знал, кто он такой, то плюнул бы ему в рожу, когда он заявился сюда в первый раз.
— Папа, он приедет сюда позже. Прошу тебя, не груби ему, — взмолилась девушка. — Они с теткой были так добры ко мне. Они, на самом деле, очень милые люди. Я уверена, что, если Рауль действительно так богат, как ты говоришь, может, и деньги его не во зло?
— Ну да, конечно! Все они добренькие, — цинично сказал отец. — Но все это лишь показуха: смотрите, какие мы расчудесные!
Мария поняла, что спорить с ним бесполезно.
Если он что-то вбил себе в голову, то его не переубедить.
Спустя полчаса Мария краем глаза заметила одинокую фигуру, появившуюся на берегу. По очертаниям и по тому, как человек двигался, девушка поняла, что это Рауль. Через несколько минут он будет здесь. Что же делать? Как он воспримет то, что говорит ее отец? Поймет ли, что старик пьян? Что он просто болен, в конце концов? Уже одно то, что он ездил в Канкун, столь ненавистный для него, наводило на грустные мысли о том, что с отцом не все в порядке. Даже сейчас, выбритый и причесанный, он выглядел очень плохо.
О том, чтобы Мария поехала обратно на Косумель и оставила его одного, не могло быть и речи. Тем более; что он настроен очень агрессивно.
Сейчас, видя, как Рауль приближается и расстояние между отцом и им все сокращается, Мария поймала себя на мысли, что хочет предупредить Рауля, но, тем не менее, осталась возле отца. Всю свою последующую жизнь она никогда не забудет ужасного состояния. Мария находилась, словно, меж двух огней. С одной стороны, был человек, единственный, которого она любила всю свою жизнь. А с другой — человек, которого она хотела бы полюбить и быть любимой им.
— Доброе утро, мистер Ролингс, как поживаете? — поздоровался Рауль, улыбнувшись Марии.
— Тебе здесь не рады, Дисарт. И ты никогда не переступил бы порога этого дома, знай я раньше, кто ты такой, — процедил сквозь зубы Джордж Ролингс.
В мгновение ока лицо Рауля посуровело, но, тем не менее, голос его оставался дружелюбным:
— Извините, но я не понял вашего последнего замечания.
— Ну, раз не понял, сейчас я тебе все объясню, — гневно ответил отец девушки.
И в течение нескольких минут он дал понять Раулю, что думает о нем и о таких же негодяях, а также высказал свое отношение по поводу разворачивающегося на побережье строительства.
Наконец, отец прервал свой гневный монолог, чтобы перевести дух. Но через мгновение сказал:
— Если все, что я сказал, недостаточно ясно, то я постараюсь сказать еще проще: убирайся отсюда, и чтобы духу твоего здесь не было. А вещи своей дочери я заберу из отеля «Молкас» тогда, когда мне это будет удобно. То, что ей причитается, можешь оставить себе. Ей твои вонючие деньги не нужны, как и не нужны твои забота и участие!
— Мистер Ролингс, может быть, Мария сама скажет все, что думает? — спросил Рауль. — Ну, так что, Мария, ты согласна с отцом?
А что он ждал от нее в ответ? То, что она не верит ни единому слову, произнесенному отцом? Что ее отец свихнулся от одиночества и ему нужно лечиться? Что он ждал от нее в ответ?
Опустив глаза, Мария с трудом произнесла:
— Как уже сказал мой отец, вам здесь не рады, Рауль. Пожалуйста, передайте мои извинения мисс Дисарт. Я ей больше не понадоблюсь, а может, я ей и вовсе не была нужна. Но она была добра ко мне, и я ей за это очень благодарна.
Прищурив глаза от яркого света, Рауль посмотрел на девушку.
— Понятно, — тихо произнес он, — в таком случае — прощайте!
Он повернулся и пошел в ту сторону, откуда появился.
— Катись! — зло крикнул ему вслед Ролингс и зашел в дом. Мария осталась одна, глядя вслед удаляющемуся Раулю. Он уходил из ее жизни, и ей хотелось запомнить все до мельчайших подробностей: его легкую походку, широкоплечую фигуру, словом, все, что составляло его образ, который ей уже не доведется увидеть никогда. Больше всего ей хотелось броситься за ним и попросить прощения за то, что наговорил в пылу гнева отец.
Но расстояние между ними увеличивалось, а она так и оставалась стоять на месте, вытирая хлынувшие из глаз слезы.
— О, Рауль… как же я люблю тебя, — прошептала она, чувствуя, что от горя ее сердце вот-вот вырвется из груди.
На следующий день тайком от отца Мария написала письмо мисс Дисарт. Она взяла бумагу и конверт, которые привезла из Мериды. Марии стало немножко грустно: они напомнили ей о том, какая роскошь ее недавно окружала.
Интересно, горько подумала она, как Рауль объяснил мисс Дисарт и Каролине то, что я не приеду? Затем начала писать письмо:
«Дорогая мисс Дисарт!
Мне очень жаль, но состояние здоровья моего отца не позволяет мне вернуться на Косумель, чтобы поблагодарить Вас за то, что Вы сделали для меня, и попрощаться с Вами.
Путешествие с Вами навсегда останется в моем сердце, и я сердечно благодарна Вам за предоставленную возможность. Надеюсь, Ваше возвращение в Англию будет благополучным.
Искренне преданная Вам и любящая Вас
Мария».
Перечитав письмо, она подумала, что слово «любящая» прозвучит несколько экзальтированно. Но все равно решила не вычеркивать его.
Запечатывая письмо в конверт, она поняла, что ее первое намерение — попросить кого-нибудь из членов семьи Розальбы послать письмо по почте на Косумель неразумно. Скорее всего, к тому времени, когда письмо дойдет, мисс Дисарт может уже уехать.
Но к счастью, один из сыновей Розальбы сказал, что сможет передать письмо буквально на следующий день, и Мария успокоилась.
Она возвратилась на берег моря. В голову лезли разные мысли об отце. То, что с ним что-то серьезное, не вызывало сомнений. Казалось, он таял на глазах. Мария подозревала, что он старается заглушить свои страдания алкоголем.
Ей очень хотелось узнать, что с ним происходит. Но, боясь внезапной вспышки гнева, она не осмеливалась даже заикнуться об этом. Возможно, ему необходима была операция, но на нее не было денег, ведь медицинское обслуживание стоило очень дорого. Здесь бедняки часто умирали от болезней, которые в Америке излечимы.
