Кимберли Лэнг - Последний холостяк
Марни ненавидела, когда Кэсси начинала рассуждать логически. С ней невозможно было спорить, даже если бы хотелось. И ей совсем не нравилось, что слова Кэсси были не лишены смысла.
– Кроме того, Риз в определенном смысле уже подтвердила, что Дилан подходящий партнер, о чем свидетельствовала ее готовность выйти за него замуж. А Дилан, лишившись пары, может увидеть в Марни подходящую замену, особенно потому, что у них много общих черт.
Марни мутило.
– О боже, это просто возмутительно. Я замена Риз.
– Нет, нет, нет, – вступила Джина, и Марни перехватила ее брошенный в сторону Кэсси взгляд, говоривший «помолчи». – Это не имеет отношения к Риз. Это касается только тебя.
– Что?
– Кэсси во многом права. – Она подняла руку, увидев, что Кэсси начинает улыбаться. – За исключением того, что ты замена, потому что, хотя у вас с Риз много общего, вы очень разные. Но если ты спрашиваешь меня…
– Я не спрашиваю…
– На самом деле спрашиваешь, – перебила ее Джина. – Если бы ты не хотела узнать мое мнение, ты бы ничего не стала рассказывать.
Марни уже ничего не соображала.
– Тогда давай забудем все, что я сказала. У меня от вас голова разболелась.
– Если Дилан тебе нравится – а это ясно как божий день, – ты должна идти до конца, чтобы понять, что из этого может получиться. Только не надо использовать Риз, как предлог для того, чтобы держать дистанцию.
– Ты совсем не о том.
– Прошу тебя. – Джина перекинула волосы через плечо и скрестила руки на груди. – Неужели ты и вправду думаешь, что нам не ясно, что с тобой происходит?
– Мне не совсем ясно, – вмешалась Кэсси.
Джина повернулась к ней.
– Думай, Кэс. Напряги свой гигантский мозг. Когда мы говорили о том, за кого выйдем замуж, что говорила Марни?
Это была правда, но именно этим он ей и не нравился, и поэтому все могло произойти только случайно.
Кэсси насупилась.
– Так. Дилан воплощение всего того, что Марни отвергала.
– Молодец, Кэс.
Кэсси сияла. Марни хотелось вцепиться ей в волосы. Может, ей нужны другие подруги? Которые не знали ее в те далекие дни.
– Как Марни это называла? Ну-у…
– Женушка, – подсказала Кэсси.
– Точно. Дилан относится к тому типу мужчин, которому нужна женушка, чтобы быть хозяйкой на приемах и представлять его в наилучшем свете, пока он будет править миром. Он тебе нравится, и это тебя пугает. Вот ты и ищешь любые предлоги.
Марни казалось, что голова сейчас разорвется. Она знала это.
– Хва…
– Что происходит?
Все трое вздрогнули и обернулись. В дверях кондитерской стояли Риз и Эмбер, одинаково хмуря брови. Однако удивленными они не выглядели, а значит, скорее всего, не слышали, о чем шел разговор.
– Что вы тут стоите? Вы собираетесь помочь мне выбрать торт?
– Марни не хочет, чтобы ты знала, – сказала Кэсси.
Джина толкнула ее локтем и улыбнулась Риз.
– Это сюрприз. М-м-м… – Джина посмотрела на Марни, но ту все еще трясло, и она ничем не могла помочь. – Это… насчет девичника, – наконец выдавила Джина.
Риз подпрыгнула.
– Какие вы молодцы.
Марни с трудом изобразила в ответ слабую улыбку.
– Но вы не могли бы пойти закончить пробовать торты? Мне надо что-то решать.
Риз и Эмбер вернулись в кондитерскую. Кэсси пошла за ними, оставив Марни наедине с Джиной.
– Все нормально?
– Я убью тебя, но только после свадьбы.
Джина похлопала ее по спине:
– Посмотрим.
Марни попробовала оставшиеся девять тортов, стараясь отнестись к заданию с искренним интересом. Но в голове вертелись слова, сказанные Джиной и Кэсси, и все торты казались ей сделанными из мокрых опилок. Она наугад написала три названия, взяла праздничное платье, которое ей привезла Эмбер, и, сославшись на головную боль, поспешила уйти.
Не успела она пройти полквартала, как пришло сообщение.
«Если захочешь поговорить еще, дай мне знать. Дж.».
Увы, Джина и так сказала более, чем достаточно.
Марни уже должна была прийти. Она говорила, что у нее встреча с Риз и остальными по поводу предстоящей свадьбы, но это ненадолго. Дилан принял душ, побрился, заказал обед и открыл вино, но она все не приходила. Часы пробили семь, а от нее не было никаких вестей.
В течение дня Марни прислала ему несколько весьма откровенных сообщений, которых вполне хватило, чтобы Дилан начал тихо закипать, и теперь он не мог понять, почему она опаздывает.
Он еще не волновался, но уже ощущал некоторое беспокойство.
Потом позвонил портье.
– Мистер Брукс? Я понимаю, что это немного странно, но здесь ваша подруга мисс Прайс.
Что в этом странного? Марни уже много раз приходила к нему, и теперь портье пропускал ее без звука.
– Так пропустите ее.
– В том-то и дело, мистер Брукс. Собственно говоря, она не в здании. Она приехала на такси около двадцати минут назад и с тех пор сидит снаружи. Мы не знаем, что делать. К тому же начинается дождь.
Что за черт?
– Уже иду.
По дороге к лифту Дилан набрал ее номер. Марни ответила после второго звонка.
– Что с тобой?
– Ничего. Просто все немного затянулось, я устала и поехала домой.
Это выглядело более чем странно.
– Что-то случилось?
– Нет. У меня голова разболелась, да еще все эти торты, от которых мне стало нехорошо. В общем, я думаю, сегодня мне надо пойти домой и лечь. Это что, дождь?
Двери лифта открылись в вестибюле, и через стекло он увидел Марни. Она сидела на скамейке под навесом, держа на коленях пакет с платьем и прикрыв лицо рукой.
Подняв глаза вверх, она дважды посмотрела на Дилана, прежде чем отключить телефон.
– Тебе надо установить на телефон другой навигатор, – сказал он, чтобы разрядить атмосферу. – Есть более прямые и быстрые маршруты до Бруклина.
– Смешно.
– Но не так смешно, как видеть тебя здесь. Может, скажешь, зачем ты тут сидишь?
– Пытаюсь подумать.
– У тебя все в порядке?
– Конечно, – легко ответила она. Но потом как будто поняла, что, если бы это была правда, она не сидела бы на скамейке у его дома. – Джина сказала мне одну вещь, от которой у меня голова пошла кругом.
Судя по тому, что Дилан знал о Джине, она отличалась резкостью суждений и вполне могла сказать что-нибудь такое.
– Что она сказала?
– На самом деле это не важно. Это просто… – Она замолчала и покачала головой.
Дилан наклонился вперед.
– Знаешь что… пойдем наверх, ты выпьешь и подумаешь там. Можешь ничего не рассказывать, но тебе надо подняться. Ты беспокоишь портье, сидя здесь.
Начавшийся дождь придавал его предложению дополнительный вес.
