Рэчел Линдсей - От ненависти до любви
— Вот и попалась! — воскликнул кто-то грубым хриплым голосом, и большая сильная рука ухватила Лору за плечо.
Не в силах вымолвить ни слова, она смотрела в красное торжествующее лицо. О, только не это! Перед ней стоял один из ночных дежурных. Уж не тот ли самый? Ей опять снится кошмар?
Но все было явью. И дежурный вцепился в нее мертвой хваткой.
— Отпустите меня, — холодно приказала она, собрав всю свою волю, — я зашла только затем, чтобы взять кое-что из забытых здесь вещей.
— Неужели? Странно, но у меня все время было чувство, что вы вернетесь.
— Я забыла брошь в столе. Мой отец привез меня сюда. Кстати, вы можете его увидеть, он ждет меня внизу.
— На этот раз работаете под прикрытием?
— Не говорите чепухи. — Она попыталась освободиться, но сторож не отпускал, и ей пришлось вырываться силой.
— Лора, что там случилось?
Она посмотрела через плечо дежурного и увидела, что отец идет к ним.
— Пришел узнать, почему ты так долго.
— Я ее задержал, — заявил сторож, прежде чем Лора успела открыть рот. — Простите, что так получилось, мистер Уинтерс, но я не отпущу вашу дочь, пока не переговорю с мистером Эндрюсом.
— А при чем тут мистер Эндрюс? Она пришла за своей брошкой.
— И все равно я должен доложить.
— Но почему?
— Лучше спросите вашу дочь.
Отец смотрел на Лору, и она поняла, что, если ему все не объяснит, сторож действительно выполнит угрозу, и одному Богу известно, как он представит всю сцену. Но это и не важно, что бы он ни говорил, картина ясна — вор остается вором.
— Пару недель назад кто-то взломал стол Джейка, украл какие-то чертежи, — заговорила она. — Он… он решил, что я их взяла…
— Ты?! — вскрикнул отец недоверчиво. — Да ты шутишь, наверно!
— Все серьезно, как никогда, — вмешался сторож, — я и сам был просто потрясен, когда поймал ее здесь. Но мне положено выполнять свой долг, и не говорите мне, что я ошибся. В темных брюках, темно-зеленой куртке, — конечно, она, да и эти рыжие кудри узнал бы где угодно! Так и сказал мистеру Эндрюсу.
Лора в отчаянии прикрыла глаза, боясь смотреть в лицо отца. Если бы отчаяние могло убить, она давно была бы, как Офелия, в водяной могиле.
— Иди в машину, дочка, — спокойно сказал отец и потом обратился к дежурному: — Я сам поговорю с мистером Эндрюсом завтра утром. Помолчите пока. Моя дочь приехала сюда со мной.
— Ну, если вы берете на себя всю ответственность…
В полном молчании отец и дочь вернулись домой, и лишь в гостиной Джон заговорил:
— Я понимаю, что это и была причина, по которой ты покинула «Грэнтли»? Джейк решил, что ты способна украсть?
Лора кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
— Почему ты сразу не рассказала мне правду? — Голос был очень мягок, и Лора наконец осмелилась поднять на отца взгляд. Счастье затопило ее, когда она увидела его глаза.
Он грустно улыбнулся, понимая ее состояние.
— Разве я не знаю собственную дочь? Ты никогда ничего не могла бы украсть, это абсурд! Ты должна была поговорить со мной и все рассказать.
— Я побоялась. Этот дежурный… он совершенно уверен, что видел меня.
— Объясни, как все произошло. Что сказал дежурный, как это случилось. И почему обвиняют именно тебя.
Она рассказывала, сама с трудом веря в происшедшее.
— Никто меня не видел, когда я ушла от Бет, просто бродила по улицам, не понимая, куда иду, не замечая времени. Мысли мои были заняты Джейком, и я…
— А он тебе не поверил!
— Да, потому что против меня сильное обвинение — показания сторожа.
Джон Уинтерс покачал головой:
— А зеленая куртка и рыжие кудрявые волосы тебе никого не напоминают?
Лора с изумлением уставилась на отца, который вдруг поднял ее с места и подвел к зеркалу.
— Тебе идут короткие волосы, и эта прическа делает тебя похожей на твоего брата, особенно со спины или вполоборота.
У нее оборвалось дыхание.
— Ты… Ты думаешь, что Тим… Нет, только не он!
— Тогда кто же? Помнишь, Бет его поддразнивала, что у него отросли слишком длинные кудри, как у женщины, и пора стричься.
— Не могу поверить! — воскликнула она. — Тим не мог украсть секретные чертежи. Он не предатель.
— Он не собирался предавать страну, — глухо произнес Джон Уинтерс, — но любая фирма в Англии купила бы эти чертежи, а Тим стащил старые, никому не нужные.
— Нет! — крикнула Лора. — Он не мог такое сделать! Я не верю.
— Но это не в первый раз.
Ее потрясли слова отца.
— Он что-то украл раньше? — с ужасом спросила она.
— Да. Вот почему он ушел из «Грэнтли». Парень влез в долги и пытался продать список наших заказчиков другой компании. Мне пришлось употребить все свое влияние в совете директоров, чтобы его не отдали под суд. Теперь иногда жалею, что вступился, наказание пошло бы ему на пользу. Но ведь речь шла о собственном сыне.
— У Тима нет темно-зеленой куртки, — заметила Лора.
— У него есть черная кожаная, которую при искусственном освещении легко принять за темно-зеленую.
— А почему ты уверен, что это был Тим? Потому что он раньше украл список?
— Да я же знаю, что это не ты. Но если дежурный тебя видел, тогда это был твой двойник. И это может быть только Тим. Я позвоню Джейку и расскажу ему правду.
Лора содрогнулась.
— Я не могу в это поверить. Чтобы наш Тим…
— Мне тоже тяжело, девочка.
Она взяла отца за руку.
— Я знаю и разделяю с тобой горе. Но сделаю все, чтобы помочь брату.
— Даже позволишь Джейку считать, что виновна ты?
— Мне все равно, что он думает, — твердо сказала она, — а если не верит, что ж…
Не слушая больше отца, Лора пошла в холл и набрала номер брата. Тот почти сразу снял трубку, и она поняла по его голосу, что он ждал звонка, но не от нее.
— Лора? — Голос выдал его разочарование. Потом потеплел. — Как приятно слышать тебя. Как дела дома?
— Хорошо. — Она стиснула трубку влажной рукой. — Мы хотим тебя видеть.
— Вероятно, я приеду на ленч в следующее воскресенье.
— Папа хочет видеть тебя раньше. Это важно. Завтра можешь?
— Нет. У меня назначено свидание.
— Отложи, — приказала сестра тоном, не допускающим возражений, — мы ждем тебя завтра. — И повесила трубку.
Почти всю ночь Лора расхаживала взад-вперед по комнате, не в силах улечься и уснуть. Воспоминания о детстве, с его шалостями и проказами, преследовали ее… Неужели брат может быть вором? Но, невольно задавая без конца этот вопрос, она в глубине души знала ответ. Тим всегда стремился быть первым, хотел иметь все самое лучшее, не принимая во внимание возможности семьи, не желая знать, откуда берутся деньги.
