Эмили Роуз - Счастье за доллар
Она округлила глаза.
— Да уж… Особенно после того как он подарил тебе два миллиона долларов.
— Черт возьми, ты просто понятия не имеешь, как это было оскорбительно! — выпалил он. Потом отвел глаза в сторону, смущенно провел рукой по подбородку, словно бы подбирая слова. Когда их взгляды снова встретились, Лукас продолжил: — Эверетт внушил мне чувство вины за то, что я ему обязан. Обязан всей вашей семье и тебе. Он обвинял меня в смерти нашего ребенка. А это означало только одно: я должен был сесть в тюрьму. Он долго шантажировал меня этим.
Да, это было так похоже на стиль ее отца. Ладно, пусть так, но это уже дело прошлого. Но и Лукас был не так уж прост: взять и запросто разрушить семейный бизнес?!
Через пару минут они уже кружили над Далласом. На каких только видах воздушного транспорта она не летала в свое время! Но этот вертолет был каким-то особенным, такого она еще не видела. Его миниатюрный салон был таким уютным и комфортным! Она с удивлением отметила про себя, как тут тихо.
Звон ключей привлек ее внимание. Она перевела взгляд на Лукаса. В его руках висела связка ключей и брелок с эмблемой фирмы «Мерседес».
— Это что?
— Подарок для тебя. Поздравления с окончанием курса вождения и получением прав.
Она перевела дух, но ключи проигнорировала.
— Откуда ты узнал?
— Постарался, вот и узнал. Я горжусь тобой, Надя. Потому что знаю, чего тебе это стоило.
Сердце ее застучало сильней, в глазах появились слезы.
Звук работавших двигателей изменился. Надя отвела взгляд и посмотрела вниз. Господи, почему она такая легковерная? Первая же льстивая фраза от него, и все: она готова сдаться и упасть к его ногам. Она заметила знакомый дом и сверилась с часами. До положенного часа осталось двадцать минут. Лукас не солгал, что они прибудут на место вовремя.
Вертолет плавно пошел на снижение, потом приземлился. Вскоре Лукас уже открывал ей дверцу. Надя коснулась пальцами протянутой руки. И это прикосновение словно обожгло. Он сказал ей что-то, но она не расслышала, потом повел вниз.
Некоторое время спустя они уже стояли перед дверью Надиной квартиры.
— Пригласи меня к себе.
Наверное, ей надо было сказать категоричное «нет».
— Денек выдался не из легких. Ладно, зайди на пару минут.
И он последовал за ней, к ней в квартиру, взгляд его словно бы все время что-то искал.
— Хочешь бокал вина?
Он запустил руки в карманы пиджака.
— Нет. Я хочу попросить у тебя прощения за то, что недооценивал тебя все эти одиннадцать лет. Дело в том, что в этой игре проиграла не ты. Я поступал не по-мужски. Думал, что ты мне откажешь, поэтому решил опередить события. Я пытался сохранить какую-то гордость, достоинство.
Его искренность поразила ее.
— Так ты боялся?!
Он сжал губы и кивнул.
— Ужасно. Но не так сильно, как испугался тогда, когда ты мне рассказала о том, что хотела покончить с собой. Надя…
Голос его надломился. Он сглотнул и заморгал.
— Я не могу жить с этим на совести.
— Все кругом помогали мне: братья и врачи. Я выжила, как видишь.
— Это я должен был быть рядом с тобой.
— Нам обоим пришлось пройти через трудности…
— Но я виноват… — он остановился на половине фразы, словно бы не мог высказать все, что было на сердце.
— Хватит. Эти темные дни миновали. Не будем об этом.
Он потянулся к ней и погладил ее по щеке. Прикосновение передалось ей теплой волной, и в душе что-то растаяло.
— Надя, мы не можем вернуться в прошлое и поступить как-то иначе. Но клянусь тебе, больше никогда не буду недооценивать тебя. И никогда не обижу тебя. Дай нам второй шанс. Без тебя моя жизнь пуста.
Она молчала. В горле образовался комок, и она никак не могла ничего сказать.
— Месть стала мне больше не нужна. «ККЛ» для меня была символом моей будущей победы над врагом и над самим собой. Каким-то образом мне удалось убедить самого себя, что когда-нибудь я возьму реванш и докажу Эверетту, что потратил его деньги не просто так. Это привело к тому, что сейчас есть.
Надя закусила губу: не так-то просто было признаться себе в том, что она начинала испытывать к нему сочувствие.
— Я одного не могу понять: почему он грозился передать все состояние и компанию тебе? В случае нашего поражения.
— Не представляю. Только знаю, что он следил за мной, за моими успехами. Возможно, решил меня по-своему вознаградить за успех. — Он положил ей руки на плечи и помассировал. — Но я больше не тот человек, чтобы купиться на его махинации. Я люблю тебя, Надя. Пожалуй, и никогда не переставал тебя любить.
Она выдохнула: столько чувств было в его голосе.
Может ли она вновь довериться ему? Она уже не та девочка, что раньше. Теперь их жизнь будет иной.
Зазвенел ее мобильник. Она решила не отвечать. Но телефон все звонил и звонил.
— Ответь.
Она посмотрела на определитель.
— Это Рэнд. Я потом перезвоню.
— Лучше ответь, — сказал он более настойчиво.
— Да? — почти рявкнула она в телефон.
— Ты со Стоуном?
Она заморгала:
— Да, а что?
— Отдай парню доллар и передай: сделка заключена.
— Что?
— Просто делай-то, что я тебе говорю. Он тебе все объяснит сам. — С этими словами Рэнд отключился.
Она в удивлении уставилась на телефон.
— Странно как. Он сказал: отдай ему доллар и скажи, что сделка заключена. Что бы это значило?
Улыбка расплылась по лицу Лукаса.
— У тебя нет доллара? Могу одолжить.
— Да есть у меня доллар. Но зачем мне это делать? Глупости какие-то!
Он протянул ей раскрытую ладонь. Недовольно хмыкая, Надя порылась в кошельке и выудила доллар. Положила в его ладонь. Он положил купюру в свой карман.
— Сегодня я летал в Майами на сделку с твоими братьями.
Она подозрительно сузила глаза:
— Что еще за сделка?
— Теперь «ККЛ» владеет компанией «Марди Грас Круиз». Точнее, скоро будет владеть, как только заверят документы.
— Что?!
— Ваша компания купила «Марди Грас» за доллар, ту самую цену, которую назначил отец за вашу компанию. Как только сделка будет совершена, ты сможешь выбраться из этой квартиры и идти куда глаза глядят, и не обязана досиживать тут целый год.
— Не понимаю. Зачем тебе было продавать прибыльную компанию?
— Ты не будешь связана никакими условиями завещания. Потому что если ты проиграешь, то проиграешь как бы своей же компании.
— Ты продал свою компанию за доллар, чтобы выкупить мою свободу?
— Я же хочу, чтобы ты была счастлива, Надя. Со мной или без меня.
Наконец в голове у нее прояснилось. Она заморгала, чтобы сдержать слезы, но светлая капля все равно скатилась по щеке.
