Екатерина Владимирова - Ее Величество Судьба
Аааа!!! И кто меня за язык потянул?! Наладил отношения, называется!
Катя мгновенно помрачнела. Недавняя легкая полуулыбка превратилась в узкую линию, девушка сцепила зубы от недовольства.
Ну, естественно! Кто бы сомневался! Я обозвал себя последними словами.
— Не важно как, но прощения попросить не мешало бы! — резко сказала она сквозь зубы — Но вы, Дмитрий Владимирович, для этого слишком гордый, слишком чистенький для того, чтобы ТАК себя испачкать!! Вы, очевидно, вообще не знаете, что значит просить прощения! Вы привыкли лишь к тому, чтобы перед вам преклоняли колени, вас превозносили, у вас…
— Прости!!
Катя замолчала, с открытым ртом уставилась на меня, словно я сбежал из сумасшедшего дома.
Прости…
Я и сам был удивлен не меньше нее. Она сказала правду. Я никогда ни у кого не просил прощения. Для этого просто не было причины. Никто не давал «повода». Все хотели получить мое одобрение и просто молились на то, чтобы быть в моем кругу. Где уж там извиняться?!
Это извинение вырвалось помимо моей воли. Опять — непроизвольно! В присутствии Кати я вообще не мог себя контролировать. Все вырывалось, случалось, происходило… Я не мог ничем управлять.
Кажется, Катя была так же ошеломлена, потому что тихо пробормотала:
— За что?..
Я уставился на нее. Вот тебе и фокус!
— За то, что… вел себя как идиот. За то, что относился к тебе, как… как…
— Как к очередной девице легкого поведения? — колко осведомилась Катя.
— Ты себя так мало ценишь?!
И вновь я ужаснулся. Все, пора мне отрезать себе язык! Какого черта я это сказал?! Зачем?! Мне захотелось себя пристрелить. Представляю, чего хочет Катя. По минимуму — моей смерти. По максимуму — моего жесткого и изощренного убийства.
Мои слова ее задели, без сомнения. Да и кого бы не задели?!
Щеки вспыхнули, глаза загорелись, губы сложились в узкую линию и неестественно подрагивали, дыхание стало прерывистым и частым. Катя всем телом дрожала от гнева, кулачки сжимали салфетку с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
Она хотела разорвать меня на части.
И для того, чтобы исправить свою ошибку и замолить прощение, я готов был собственноручно отдаться ей на растерзание.
— У меня нет денег за обед, — проговорила она сквозь плотно сжатые зубы.
Я не понял, к чему она клонит?.. Подозрение закралось в душу. Что она задумала?!
— Я прошу тебя… — слова давались ей с трудом, я это видел — Заплати за меня… пожалуйста.
Я готов был согласиться подписать ей чек на миллион долларов в этот момент, не то, что за обед заплатить! Поэтому усердно закивал.
— Конечно!! Я…
— Я отдам тебе все до последнего рубля!! — перебила меня Катя — Если тут, конечно, принимают рубли! — саркастически добавила она, беглым взглядом окинув ресторан.
— Катя… — начал я, протягивая руку, чтобы дотронуться до нее.
Она мгновенно отреагировала, убрала руки со стола, откинулась на спинку стула, отшатнулась, не желая моего прикосновения. И уставилась на меня. Всего на мгновение. А затем вскочила из-за стола.
Я уставился на нее, подозрительно сузив глаза и сведя брови, не понимая, что происходит. Точнее, я понимал, отлично понимал. Но не желал признавать того, что Катя решила уйти. Убежать. От меня.
Но я это заслужил…
— Надеюсь, ты подождешь пару дней?! — язвительно спросила девушка.
Я вновь попытался ее остановить и протянул руку вперед, призывая ее сесть.
— Конечно, — сказал я и огляделся — Может быть, присядешь? На нас все смотрят.
— Плевать! — отрезала она — Я все равно уже ухожу!
И тут я не выдержал и вскочил с места вслед за ней, почти перевалившись через стол.
Теперь на нас пялились все, кто мог, почти все посетители ресторана и весь персонал, кроме поваров. Но мне было все равно, так же как и ей. Мои друзья, знакомые… Алексей Новиков!! Плевать я на них хотел! Главное, чтобы Катя успокоилась и приняла мои извинения!! Но она этого делать не собиралась.
— Катя… — я попытался ухватить ее за руку и остановить.
Она отшатнулась, отошла, почти отскочила от меня, словно обжегшись.
— Вот черт!! — выругался я тихо.
— Я ухожу! — сказала, словно выплюнула девушка — Деньги я тебе верну через два дня. Сможешь, приезжай в институт, я все отдам.
— Мне ничего не нужно отдавать! — выдохнул я.
Только не уходи ТАК!! Я не хочу, чтобы ты уходила вот ТАК!! Мы снова — враги!!
— Прощай!!
Она метнулась к выходу так быстро, что я не успел отреагировать. Вот черт!!
— Катя!!! — крикнул я ей вслед, но она даже не обернулась, скрылась за дверями.
Я застыл, словно статуя. Пространство сузилось до размеров игольного ушка, сконцентрировавшись лишь на двери, за которой исчезла Катя.
Вот и подружились! Вайтман, да у тебя дар! У тебя в крови отпугивать от себя людей!! Они разбегаются от тебя с поразительной быстротой! Как Катя и говорила. И она же первая и сбежала.
Я не понял, как оказался сидящим за столом. Не видел изумленных взглядов посетителей ресторана. Мне было просто не до них. Они слились в одно большое серое пятно, превратились в нечто бесформенное и бестелесное, не имеющее для меня значение. Значение имело лишь одно…
Я не видел людей, не смотрел на них, не слушал их, не слышал того, о чем они шептались за моей спиной. Но прекрасно почувствовал боль от удара кулаком по столу. Но даже не вздрогнул. Меня терзал лишь один вопрос: как вернуть Катю?
11
Сознание возвращалось ко мне медленно. Очень медленно!
Я пошевелился, повернулся на другой бок, но глаз так и не открыл.
Что-то где-то настойчиво жужжало, раздражая и вызывая недовольство.
Заткнитесь все!!!
Навязчивое жужжание не прекращалось. Злобная трель, решившая вымотать мои итак ни на что не годившиеся нервы, продолжала звенеть где-то под ухом, протяжно, жалобно, настойчиво. Приводя меня в бешенство.
Я вновь пошевелился, открыл глаза. Пришлось сощуриться от бросившегося в глаза яркого света. Утро. Я бросил взгляд на часы. Ох… Нет, не утро. Уже день!
Пока я осознавал этот факт, сердясь на себя за то, что впервые в жизни умудрился проспать до обеда, злосчастная трель повторился вновь.
Что, черт возьми, происходит?!
Я приподнялся на кровати и сузившимися глазами осмотрел комнату.
Так, лежу в своей комнате, в своей постели. У себя в квартире. Уже хорошо. Значит, ни к кому из своей многочисленных фанаток, мечтавших произвести на меня впечатление, я не поехал. Это хорошо, очень хорошо. Можно пожать себе руку и сказать «Молодец».
