Кейтлин Крюс - Запретный союз
– Куда ты поехала? – Голос Рафаэля казался чужим, но Лили было на это наплевать. – К своим друзьям?
– Мои друзья тебя ненавидели, – сказала она и заметила, как он моргнул, когда до него дошел смысл ее слов. – О, они на самом деле тебя не знали. Они знали, что есть некий мужчина, который надо мной издевается. Они годами его ненавидели. Открыто. Любое упоминание о тебе провоцировало их на ругань. Я не стала им звонить. Я знала, что они скажут.
Лили подтянула колени к подбородку. Рафаэль не двигался, и Лили показалось, что он превратился в статую.
– Я просто уехала, – произнесла она. – Из Сан-Франциско, а затем направилась к побережью. У меня не было плана. Я не рыдала и не кричала. На самом деле я чувствовала себя онемевшей. Но я понимала, что делаю. – Она поймала его взгляд в тускло освещенной комнате и поняла, что ее собственный взгляд такой же страдальческий, как его. – Я не пыталась себя покалечить. Ты должен об этом знать.
– Тогда как это случилось? – спросил он.
Лили пожала плечами:
– Я слишком разогналась на очень мощном автомобиле. Я сделала поворот и налетела на камень посреди дороги. Машину занесло, и я потеряла управление. – Она снова услышала визг тормозов, собственную громкую и резкую ругань и вспомнила момент, когда осознала, что на самом деле она не хочет спастись. Тряхнув головой, Лили выдохнула: – Потом автомобиль во что-то врезался. Я не помню эту часть происшествия. Я лишь понимала, что умру. – Она сглотнула, решив не поддаваться сокрушающим ее эмоциям. – Но я не погибла. Я обнаружила, что лежу на земле. Что я жива. Я до сих пор не понимаю, как такое произошло.
– Нам сказали, что ты вылетела через лобовое стекло, – отчеканил Рафаэль. – Такой вывод сделали эксперты, осмотрев то, что осталось от автомобиля.
– О… – Она попыталась представить, что произошло, но у нее снова закружилась голова. Лили почувствовала себя уязвимой. – По-моему, это логично. Я упала лицом вниз в грязь.
– Ты не была ранена? – спросил он так напряженно, что Лили едва не спросила его, хорошо ли он себя чувствует.
– Я была в шоке, – ответила она. – У меня были царапины и небольшое кровотечение. Я была без сил. Синяки появились через несколько дней и долго не проходили. – Она крепче обняла свои колени. – Но я выжила. Однако я испугалась, когда автомобиль взорвался.
– Я понимаю, – резко сказал Рафаэль, выражение его лица стало суровым. – Я видел машину. Она была изуродована до неузнаваемости.
– Разве кто-нибудь сумел бы выжить в такой аварии? – спросила Лили. – Когда я попыталась встать, меня стошнило. И я осознала, что жива, по-настоящему. Потому что у мертвецов не бывает рвоты. Меня шатало. – Она приготовилась к следующей части рассказа, не отваживаясь посмотреть на Рафаэля. Она закрыла колени одеялом. – Но я могла думать тогда только о том, что хочу тебя. Ты был мне нужен.
Она услышала, как он издал резкий звук, но не стала его анализировать.
– Я добралась до ближайшего города, решив тебе позвонить. Я думала, что, услышав твой голос, я буду в порядке. – Лили по-прежнему ощущала едкий запах и густой туман. Она была в грязи и крови, ей было немного больно ходить. Но она продолжала идти. – К тому времени, когда я дошла до города, на место аварии прибыли пожарные машины. Я не знаю, почему не постаралась привлечь внимание пожарных. Вероятно, я боялась, потому что разбила автомобиль твоего отца.
И я взяла его без разрешения. Возвращаясь в город, я думала о том, сколько сотен тысяч долларов я обязана ему выплатить и как мне удастся это сделать, имея дурацкий диплом в области англосаксонских элегий. Я вряд ли тогда рассуждала здраво.
Рафаэль пробормотал что-то по-итальянски. Лили продолжила рассказ:
– Я пришла на заправочную станцию, где был таксофон. Может быть, последний рабочий таксофон в Калифорнии. И я решила позвонить тебе. – Она изобразила, что поднимает телефонную трубку, и тут к ее горлу подступил ком. У Лили сдавило грудь. Она посмотрела на Рафаэля и опустила руку. – Но какой смысл было тебе звонить?
– Лили, – произнес он так, словно ее имя его ранило. Он провел рукой по подбородку, но не стал с ней спорить.
– Ничего бы не изменилось, – сказала она, будто Рафаэль в самом деле с ней спорил. Он выглядел измученным, его губы скривились. Лили продолжала на него смотреть. – Именно в этот момент я все поняла с ужасающей ясностью. Ты был в постели с той женщиной, но на ее месте могла оказаться любая другая, и это произошло бы любой ночью. Это не имеет значения. Прошли годы, но ничего не изменилось. Мы с тобой не собирались меняться. И это убивало меня, Рафаэль.
Они сидели, разделенные своим прошлым. Казалось, прошло столько времени, что Лили не удивилась бы, если б в окна проник солнечный свет. Но было по-прежнему темно. Рафаэль поерзал на месте и откашлялся.
И Лили поняла все, что ей необходимо было понять о том, как мало она изменилась за прошедшее время. Даже сейчас она была готова пожертвовать чем угодно, чтобы узнать, о чем думает Рафаэль. У нее не хватило смелости, чтобы назвать себя жалкой. Она просто осталась такой же одержимой Рафаэлем, как было прежде. Вот оно доказательство того, что ничего не изменилось.
– И что ты сделала? – спросил он.
– На автозаправочной станции я встретила милую канадскую пару и сказала им, что мой друг избил меня и бросил. Они были так любезны, что довезли меня до Портленда, штат Орегон, подальше от моего друга. Потом они поехали в сторону Ванкувера, а меня оставили на автобусной станции, дав мне денег и купив билет до Техаса, где жила моя тетя.
– У тебя нет тети в Техасе. – Он посмотрел в ее лицо. – У тебя вообще нет тети.
– Нет, – согласилась Лили. – Но это не причина отказываться от поездки в Техас. Что я и сделала. Прошла неделя, и все решили, что я мертва. Никто даже не искал меня. Поэтому я решила оставаться мертвой.
– Но ты была беременна, – сказал он.
Она кивнула:
– Да, хотя тогда я еще об этом не знала.
– Как бы ты поступила, если бы знала? – произнес он.
Она хотела ему солгать, но решила этого не делать:
– Я не знаю.
Рафаэль кивнул. Так резко, словно ему было больно.
– А когда ты обнаружила, что беременна, тебе не приходило в голову, что женщина в бегах, считающаяся погибшей, не будет для ребенка лучшим родителем?
– Конечно, я об этом думала, – сказала она, хмурясь и глядя на него. – Если бы я не смогла обеспечить себя, то не стала бы мучить ребенка. Я уже все спланировала.
– Ты отдала бы его в приют? – спросил он почти равнодушно, хотя она ему не поверила.
– Нет, – ответила Лили. – Я отдала бы его тебе, Рафаэль. Только тебе. Я хотела оставить его на пороге твоего дома. Думая об этом, я задавалась вопросом, почему женщины отдают детей в приют, а не подбрасывают малышей их отцам.
