Ли Уилкинсон - У очага любви
— Не плачь. Прошу тебя, только не плачь.
— Прости, обычно я никогда не плачу, просто… — Элеонора вовремя остановила себя.
— Мы найдем его, я тебе обещаю, — заверил Роберт, вытирая ее слезы кончиком пальца. — Если оно так много для тебя значит.
— Оно много для меня значит. — Элеонора почувствовала, как Роберт весь напрягся. — За всю мою жизнь меня никто по-настоящему не любил, я совершенно никому не была нужна, — попыталась объяснить она. — Когда Дэвид подарил мне кольцо, это было как символ, как обещание новой жизни, надежда на лучшее будущее. Поэтому я никогда не снимала его.
Роберт резко встал и отошел к окну. Шторы еще не были опущены, и он смотрел в темноту. Элеонора видела, как напряглись его мышцы. Волосы, мокрые после душа, казались темнее, чем обычно, и завивались на затылке. Он был сногсшибательно привлекательным и сексуальным. Элеонора не могла оторвать глаз от его затылка. Неудивительно, что Зои все еще охотилась за ним.
Элеоноре показалось, что прошла вечность. Роберт продолжал молчать, и она мучилась догадками, о чем он думает в эти минуты. Наконец Роберт резко повернулся и вновь уселся рядом с ней. На его лице были решимость и твердость.
— Я сказал, что за сегодняшний день много произошло — хорошего и плохого, но боюсь, что самое худшее еще впереди.
Элеонора побледнела.
— Ты собираешься сказать мне, что Дэвид попал в аварию? — спросила она почти шепотом.
— Нет, никакой аварии не было.
— Но с ним наверняка что-то случилось, иначе бы он не пропадал так долго. Может быть, он лежит где-нибудь в больнице без сознания? — с ужасом произнесла Элеонора свою догадку. — Или еще хуже, может быть, он мертв…
— Могу заверить тебя, что Бенсон жив-здоров и с ним все в порядке, — твердо произнес Роберт. Элеонора собиралась было спросить, откуда он так уверен в этом, но Роберт продолжил сам: — Но, думаю, пришло время принять тот факт, что он уже не вернется. Он уехал насовсем.
— Неправда, он приедет, он обещал мне, — выкрикнула Элеонора. — Он просто должен вернуться. Понимаешь, последний наш чек оказался недействительным, и мы не смогли заплатить поставщикам. Если бы ты не дал нам аванс в десять тысяч, у нас были бы большие проблемы. Мы должны выполнить этот заказ. Во-первых, потому, что часть твоих денег уже потрачена. И если Дэвид заказал оборудование сегодня утром, то на счете должно остаться не больше пяти тысяч.
— На счете не осталось ничего. Как только чек был обналичен, со счета были сняты сразу все десять тысяч.
— Я не понимаю, почему. Нам не нужно было сразу так много. Мы должны были полторы тысячи, плюс аванс за оборудование, которое он собирался заказать. Сумма никак не могла превышать пять тысяч.
— Он не платил за оборудование никаких авансов.
— Ты не понимаешь. Он должен был заплатить. Они бы не согласились иметь с нами дело, если бы не увидели наличных. Он бы не смог сделать заказ без денег.
— Он и заказов никаких не делал.
— Но он же за этим поехал в Лондон.
— Это тебе он сказал, что поехал в Лондон, чтобы заказать товар. А поехал он на самом деле, чтобы забрать все деньги и сбежать.
— Странно, — пожала плечами Элеонора. — Я знаю, что тебе он никогда не нравился, но сейчас ты явно преувеличиваешь. Ты говоришь о нем, как о каком-то преступнике.
— Вообще-то, так оно и есть.
— Это неправда. Этого просто не может быть, — твердо произнесла Элеонора.
— Поверь мне, я бы не стал говорить тебе об этом, если бы не знал всех подробностей, — сказал Роберт, глядя ей в глаза. — Помимо того, что я нанял частного детектива, чтобы следить за ним, я также основательно покопался в его прошлом. — (Элеонора молчала, прикованная к месту.) — Когда только навел справки, я обнаружил, что он уже был судим за мошенничество и сидел в тюрьме. Его выпустили всего за несколько дней до вашей встречи.
— Да нет же, этого не может быть. Ты, должно быть, перепутал его с кем-то другим. — Элеонора вздохнула с облегчением. — Когда мы встретились, Дэвид учился в колледже. Он уже проучился два года, и оставался еще один.
— Бенсон никогда не учился в колледже.
— Неправда, иначе откуда бы он знал столько о компьютерах и современных технологиях? И он действительно очень хорошо в этом разбирается.
— Не сомневаюсь. Но большую часть всех этих знаний он получил в тюрьме. Они там озабочены перевоспитанием заключенных, улучшением условий их жизни, поэтому были организованы курсы по компьютерным технологиям. Бенсону удалось попасть туда, потому что он не упускал ни единой возможности. Он все ловит на лету и, надо отдать ему должное, прекрасно ориентируется в ситуации. И отлично разбирается в людях. Это-то и помогло ему стать успешным аферистом.
— Я не верю тебе. У тебя есть какие-нибудь твердые доказательства?
— Сколько угодно. Взять, к примеру, то, что после приюта он не задерживался ни на одной работе больше двух недель. Он привык жить за счет богатеньких женщин. Особенно молоденьких, которые западали на него из-за его привлекательной внешности и обаяния. Но обнаружив, что у молодых женщин недостаточно денег, чтобы покрыть все его нужды, он переключился на богатую вдову. К ее несчастью, она поверила ему полностью, и в кратчайшие сроки ему удалось ободрать ее до нитки. Он мошенническим образом лишил ее всех ее денег, которые она накопила за свою жизнь. Но он допустил ошибку, украв ее кредитку. Его вычислили, и он оказался в тюрьме.
— И говоришь, что его выпустили незадолго до того, как он встретил меня? — спросила Элеонора.
— Да. Он, наверное, и счастью-то своему не поверил, встретив тебя и обнаружив, что у тебя есть деньги. Но зная, как много ты работала ради них, и понимая, что ты умнее многих простушек, которых он обвел вокруг пальца, Бенсон решил действовать осторожно. Его привлекла твоя идея открыть свое дело. Его не смутило даже то, что пришлось бы ждать целый год. Во-первых, потому что компьютерами он был готов заниматься с радостью, а во-вторых, целый год он мог жить за твой счет.
— А ты не думаешь, что срок в тюрьме изменил его? И что к тому времени, когда он встретил меня, он исправился и решил начать жить честно?
— Не думаю. Может быть, он и собирался найти применение своим способностям, хотя сомневаюсь, что у него были какие-то достойные мотивы.
— Почему ты так думаешь?
— А почему, по-твоему, он назначил тебя директором фирмы, старшим партнером?
— Не знаю.
— Поскольку ты знала его и раньше, он вынужден был пользоваться своим настоящим именем, и стоять во главе компании было рискованно. А так в случае чего все шишки полетели бы на тебя. Хотя начать общее дело было серьезным шагом. Это, может, и могло бы обеспечить ему достойную будущую жизнь, если бы он хоть чуть-чуть выполнял свои обязанности…
