Люси Гордон - Рассвет над Темзой
— Нет, — решительно ответил Карло. — Я буду оберегать ее от всего, что может принести вред ее здоровью.
— Хорошо. Пока больная окончательно не окрепнет, лучше сексом не заниматься. А уж тем более заводить детей.
— А сколько может продлиться процесс выздоровления? — тихо спросил Карло.
— При тщательном уходе, наверное, около года. Может, больше. Если, конечно, не начнутся какие-нибудь осложнения. Сейчас трудно сказать. Признаться, я был удивлен тем, что она вообще осталась жива. К счастью, у нее крепкий организм. А еще любящие муж и сын. Это чрезвычайно важно, ведь, только если у нее будет спокойная счастливая жизнь, можно надеяться на лучшее. Волноваться ей сейчас категорически противопоказано. Так что очень многое будет зависеть от вас, синьор.
— Спасибо вам огромное, доктор. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы она была здоровой.
— Ну что ж, желаю вам удачи, — произнес доктор на прощание.
Деллу поместили в машину «скорой помощи», и Карло поехал вместе с ней. На вилле ее встретили Хоуп с Тони и Руджеро с букетами цветов.
К ее приезду готовились, уделив особое внимание обстановке в ее комнате. Слева находилась комната сиделки, справа — Карло.
Зная, что ей нужен отдых после переезда из больницы, ее уложили в постель и оставили одну, и она проспала целых два дня, а проснувшись, почувствовала себя значительно лучше.
Теперь Карло находился с ней все время. Он запоминал все, что делала сиделка. И потом старался повторять ее действия. Поднимал Деллу с постели и шел рядом, поддерживая за плечи, когда той пришлось заново учиться ходить.
Постепенно она смогла перейти с постельного режима на более активный образ жизни: и часто ходила с палочкой, свободной рукой держась за Карло, а потом и без него.
— Ты быстро идешь на поправку, — сказал он ей. — В таком случае мы можем начать готовиться к нашей свадьбе.
— Ты все еще хочешь, чтобы я стала твоей женой? — спросила Делла. — Ты взвалишь на себя такую нелегкую ношу…
— Неужели ты хочешь сказать, что не желала бы прожить со мной всю оставшуюся жизнь? — настороженно спросил он.
— Ты прекрасно понимаешь, что я хотела сказать. Теперь тебе понадобится гораздо больше сил и терпения, чем прежде.
— До каких пор мы будем спорить об одном и том же?! — раздраженно воскликнул Карло. — Мы давно все обсудили. Я уже привык считать тебя своей женой. Осталось оформить это официально. Выходи за меня замуж, и все тут!
— Это что же, ты не оставляешь мне права выбора? — с вызовом спросила Делла.
— Будто у тебя не было времени подумать! — отпарировал Карло.
— Ну, хотя бы один день… — начала было Делла, но замолчала под его укоризненным взглядом.
Она собиралась предупредить Карло, что не хочет связывать его никакими обязательствами и что он может в любой момент развестись с ней.
— Нет, — твердо проговорил он, будто читая ее мысли. — Не смей даже думать об этом! — воскликнул он, целуя ее. — Ты обращаешься со мной как с безусым мальчишкой, не способным самостоятельно принять решение. Так мы вернемся к тому, с чего начали. Когда мы обвенчаемся, ты поймешь, что мы действительно стали мужем и женой и что это навсегда.
— Но я могу иметь детей, — напомнила она.
— Тогда мы должны любить друг друга еще сильнее.
Им нравилось проводить вечера на террасе, часто засиживаясь допоздна. Они сидели, крепко обнявшись, и говорили без умолку, поверяя друг другу свои сокровенные мысли. Она жалела, что они мало говорили прежде, так как бурная страсть не оставляла времени на разговоры. Теперь он остерегался лишний раз прикоснуться к ней, боясь причинить ей боль.
— Я не хрустальная, не разобьюсь, — однажды сказала она ему, когда он прервал долгий поцелуй, испугавшись, что может навредить ей. — Мы могли бы пойти в мою комнату и…
— Как, предаваться любовным утехам до первой брачной ночи?! — с притворным ужасом воскликнул он. — Я потрясен до глубины души! Какое распутство! Какие, оказывается, нравы в Англии! Нет, вначале мы поженимся, ты поправишься и уж тогда держись, ты будешь вся, от макушек до пяток, синей от моих поцелуев.
Карло придал своему лицу свирепое выражение, и она разразилась громким смехом. Тогда он привлек ее к себе и поцеловал.
— А ведь ты спас меня от смерти, — вдруг тихо проговорила Делла. — Было страшно и темно, как в туннеле, а потом появился ты и уговорил меня вернуться. Ты говорил, что все будет хорошо, так как ты мой муж и будешь заботиться обо мне.
— Тогда почему ты прогнала меня, когда пришла в сознание?
— Когда я узнала, что со мной произошло, во мне что-то надломилось. Я вновь подумала, что наш союз — несбыточная мечта, вот и решила, что при сложившихся обстоятельствах надо здраво смотреть на вещи.
— Здравомыслие всегда было нашим проклятием, — с наигранной суровостью заметил Карло. — Хорошо, что ты хоть на этот раз отказалась от плохой привычки.
— Клянусь тебе, что больше никогда не буду разумной и здравомыслящей!
Иногда она с тревогой вглядывалась в зеркало, боясь, что полученные в авиакатастрофе травмы преждевременно состарят ее. Ее лицо сделалось более худым, над левым глазом остался шрам, который, как уверяла медсестра, когда окончательно заживет, будет почти незаметен.
Делла облегченно вздыхала, когда, внимательно рассмотрев свои волосы, не находила среди них седых.
— Не то что у меня, — как-то раз сказал ей Карло. — Смотри.
Невероятно, но у него на висках появилась первая седина. Неужели это из-за тяжелых испытаний, выпавших на его долю: из-за ее отъезда в Англию и из-за недавней авиакатастрофы?
— Ты должна теперь больше уделять мне внимания, дорогая, так как я становлюсь немощным стариком, требующим неусыпной заботы, — сказал Карло серьезным тоном.
— Да он тебя просто дурачит, дочка! — бросив на сына укоризненный взгляд, воскликнул находившийся рядом Тони. — Все Ринуччи рано седеют. Такая уж у нас наследственность.
— Ты все испортил, папа! — рассмеялся Карло. — Я хотел извлечь из своей ранней седины хоть какую-то выгоду!
— Делла, как только ты станешь Ринуччи, то и с тобой произойдет то же самое! — проговорил Тони, хитро подмигнув своей будущей невестке.
— Я не думаю, что смена фамилии подействует на меня таким образом, — усмехнулась Делла.
— Не веришь? — спросил Тони. — Стоит женщине выйти за одного из Ринуччи, как через тридцать-сорок лет она обязательно поседеет!
Все засмеялись, и Делле показалось, будто мир стал радостней и светлее, потому что Тони назвал ее дочерью.
Сдав экзамены, к ним приехал Сол с пачкой фотографий своего новорожденного сына. Сол сказал, что прошел собеседование и, вернувшись в Англию, сразу же начнет работать.
