Патриция Фаулер - В поисках прошлого
— Ну да, о нас с тобой. Но ведь ты по-прежнему не помнишь ничего, что было до нашей с тобой первой встречи. Так ведь?
— Твои чары действуют только в том времени, когда мы были вместе, — подтвердил ее правоту Бен.
Эти слова так обрадовали Лору, что она не заметила, как Бен придвигается к ней вместе с креслом — все ближе и ближе. Лора очнулась, лишь когда их колени соприкоснулись… и ее охватила паника.
— Что ты делаешь?!
Бен тотчас остановился, но руку Лоры не выпустил.
— Лора, я тоже хочу коснуться тебя. Я хочу поцеловать тебя.
Она судорожно вздохнула. Вот оно — именно то, что ей сейчас нужно! Ослабить свою защиту, уступить, поддаться, ближе подпустить к себе Бена — единственный верный способ сохранить и сберечь его. И, Бог свидетель, она умирает от желания снова, через столько лет ощутить вкус его поцелуя!
— Что ж, целуй, — почти беззвучно прошептала Лора.
Лицо Бена напряглось, глаза пылали, и Лора, даже если бы захотела, не смогла бы отвернуться от этого обжигающего взгляда.
Бен ухватился за спинку ее кресла и легко, без малейших усилий придвинул к себе, развернул — вместе с Лорой. Она обвила руками его шею, Бен обнял ее за талию и крепко притянул к себе. И закрыл глаза, словно вновь охотился за ускользающим воспоминанием.
Нахмурившись, Лора привычным движением взъерошила его черные волосы и негромко сказала:
— Я здесь, Бен. Я — не воспоминание.
Бен открыл глаза — в них пылал обжигающий огонь.
— Поверь мне, уж это я знаю. Всем своим существом.
— Ты, кажется, хотел поцеловать меня?
— Безусловно. — Он провел пальцами по ее щеке. — Просто… именно об этой минуте я мечтал с тех пор, как мы поцеловались в моей машине. Нет, черт возьми, даже раньше — с тех пор, как ты вошла в мой номер в отеле! Я хочу сполна насладиться этим мгновением.
— Насладись лучше этим… — Лора подалась к нему и губами коснулась его губ.
Мир вокруг взорвался, рассыпавшись разноцветными искрами, — остались лишь руки Бена, крепко сжимавшие ее в объятиях, его горячие губы, жадно пившие дыхание Лоры. Бен целовал ее так долго, что она едва не задохнулась.
— Господи, Лора, — выдохнул он, на миг отстранившись, — наяву это еще прекраснее, чем в моей памяти…
Лору охватило ликование. Удалось! Радуясь исполнению своего плана, она приоткрыла губы, и язык Бена проник во влажную глубину ее рта. Огонь желания растекся по ее жилам, охватил томлением плоть.
Хрипло выругавшись, Бен выдернул Лору из кресла и усадил к себе на колени. Она прильнула к нему… и едва слышно застонала, ощутив его жаркое нетерпение. Сейчас ей живо вспомнилась томительная сладость их недолгих ночей, вспомнилось наслаждение, которым дарил ее Бен. Ее давний возлюбленный, ее потерянный и вновь обретенный супруг. Лора узнала бы его из сотни тысяч мужчин, даже если бы вдруг ослепла и оглохла. От него исходил все тот же чистый мужской запах. И все так же сладки его поцелуи.
Как же долго она была лишена этого! Господи, как долго!..
Она теснее прильнула к Бену.
С губ его сорвался хриплый стон, рука властно легла на ее высокую полную грудь. Лора выгнулась от наслаждения, точно большая кошка, вцепилась в плечи Бена, упиваясь силой напряженных мускулов.
Властным жестом Бен приподнял ее подбородок.
— Посмотри на меня, — велел он.
Лора послушно открыла глаза — и увидела прямо над собой его потемневшее от страсти лицо.
— Скажи, что ты хочешь меня так же сильно, как я тебя.
Желание, прозвучавшее в хриплом голосе, было таким неистовым, что Лора даже испугалась… и все же сердце ее сладко заныло от счастья.
— Я…
— Мама! Бен! Вы здесь?
Они оцепенели, услышав голос Седрика.
— Черт! — не сговариваясь, выпалили они… и, смутившись, обменялись улыбками.
— Хотел бы я сказать, что мы продолжим позже… — Бен бережно отвел с виска Лоры прядь, — но, сдается мне, нам не стоит торопиться.
Лора попыталась уверить себя, что ничуть не разочарована, таким исходом, и пробормотала:
— Ты прав. Я и не собиралась заходить слишком далеко.
Бен невесело усмехнулся.
— Ты забыла, что имеешь дело с почти девственником. Если мы займемся любовью, для меня это будет все равно, что в первый раз.
Лора заморгала: такое ей и в голову не приходило. Изумившись железной выдержке Бена — после стольких-то лет воздержания! — она поднялась и открыла дверь Седрику.
Хвала Господу, что мальчик помешал им! Иначе они бы и глазом не успели моргнуть, как очутились бы в постели.
Лора смотрела, как сын забрался на колени к Бену… и вдруг осознала, что именно в постели с Беном она окончательно добилась бы своего.
Разве есть способ лучше доказать ему, что живая и теплая женщина в его объятиях куда желаннее бесплотной девчонки из туманного прошлого?
Два дня спустя Бен поднялся по лестнице проворнее, чем обычно. Хотя была уже почти полночь, в его комнатах все еще горел свет… и он втайне надеялся, что Лора ждет его.
Он повернул ручку двери — и сразу понял, что надеялся не напрасно. Дверь оказалась не заперта, и в другое время Лору ждал бы суровый выговор за небрежность и разгильдяйство. Но не сегодня. Сегодня Бен был в чересчур хорошем настроении, чтобы устраивать сцены из-за пустяков. Распахнув дверь, он громко позвал:
— Лора!
Ответа не было. Нахмурившись, Бен поставил дорожную сумку на пол и вошел в соседнюю комнату, которая служила им офисом. И наконец увидел Лору, крепко спящую на кушетке.
Облегченно вздохнув, Бен с улыбкой на губах опустился на колени перед кушеткой. Лора спала на боку, свернувшись калачиком и уткнувшись щекой в бархатную подушечку. Спящая Лора казалась совсем юной и невинной — точь-в-точь зеленоглазая девчонка из его обретенных воспоминаний.
Бен бережно поправил локон, упавший на ее щеку.
— Вот я и дома, — тихо сказал он.
Дома. Как ни удивительно, это было правдой. Он вернулся домой — не в эти комнаты, а к женщине, которая спит сейчас на кушетке. И месяца не прошло, как они встретились, а Бен рядом с ней чувствует себя дома. Такого с ним не случалось за все годы, что он, вернувшись из небытия, прожил у родителей в Брайтоне.
Лора что-то пробормотала во сне.
— Проснись, дорогая. Я хочу поцеловать тебя.
Ресницы Лоры затрепетали, и она открыла глаза.
Зачарованный, Бен смотрел, как дремотная бархатистая зелень сна сменяется в них изумрудным сиянием свежих весенних листьев. Лишь сейчас он осознал, что до сих пор вспомнил не все, что было между ними в прошлом. Он только теперь вспомнил, что никогда не видел, как Лора просыпается. Они не смели проводить вместе всю ночь до утра — из боязни, что Лора опоздает домой и все откроется. Они не хотели, чтобы что-то — или кто-то — помешало им быть вместе.
