Дикси Браунинг - Сумасшедшее сердце
Тщетно пытаясь совладать с учащенным дыханием, Келл сорвал с себя рубашку и расстегнул пряжку на ремне.
— Мне не верится… то есть я не мог подумать… — Он умолк, качая головой.
Дейзи села на кровать, подложив под себя руки.
— Что не верится? Чего ты не мог подумать?
Келл попытался снять брюки, забыв, что не разулся. Подпрыгивая на одной ноге, он сказал:
— Забудь, о чем я говорил. — Келл Мэджи, два года кряду игравший в высшей лиге, человек, которого осаждали толпы поклонниц, нервничает, как кот, попавший в вольеру с собаками! — Мне нравится твое белье, — неожиданно вырвалось у него. Он тут же хлопнул себя по лбу. — Ах, черт, не может быть, что я это сказал!
Дейзи рассмеялась и, поднявшись, сняла трусики.
У нее были приятно округлые бедра, маленькие груди, тонкая талия и плоский живот. Веснушки покрывали верхнюю часть загорелого — вероятно, от работы во дворе — гибкого тела.
Никогда он не видел ничего более соблазнительного. Ее груди чудесно вмещаются в его ладони, это он уже знает. В ней все к месту, как будто он нашел жизненно важную часть самого себя, о существовании которой даже не подозревал.
Вместо того чтобы откинуться на подушки и принять соблазнительную позу, она просто сидела, оглядывая его. Он почувствовал гордость и в то же время смущение.
— Уф… ты не намереваешься передумать, а? — обеспокоенно спросил Келл. Мягче, Мэджи, мягче!
Не отводя глаз от поросли волос, которая тянулась с его груди на юг, Дейзи покачала головой.
— Они, гмм, в ящике прикроватного столика.
Его были в бумажнике, который лежал на полу.
Келл кивнул. Интересно, какие ей нравятся — простые, рубчатые, цветные или душистые? Дейзи растянулась на кровати, все еще наблюдая за ним.
— Дейзи, ты уверена? — спросил он. — Я хочу сказать, что мы можем не делать этого. В болтовне о венерических заболеваниях нет ни капли правды. Это просто…
— Я знаю. Келл, технически я знаю о сексе все, но я давно не занималась им. Пожалуйста, не ожидай слишком многого. Я никогда не была особенно хороша в нем.
Он молча отпустил длинное ругательство. Как может такая желанная женщина даже думать так, не говоря уже о том, чтобы высказывать такие мысли вслух? Только если какой-то болван, явный импотент, умышленно попытался переложить на нее вину за собственные недостатки.
Подсунув руки под колени и плечи Дейзи, Келл переложил ее, освобождая себе место, чтобы лечь рядом. Затем, закинув одну ногу ей на ноги, Келл склонился над ней и отвел волосы с ее лица.
Не спеши, не спеши, не торопи ее, Мэджи.
Но как бы Келл ни хотел этого, у него было предчувствие, что все неизбежно произойдет яростно и быстро. Во всяком случае, первые несколько раз.
Используя все свое умение плюс нежность, которой ему никогда прежде не доводилось чувствовать, он принялся исследовать каждую клеточку ее тела, начав с розовых ушек и проследовав до впадинки у горла. Келл покрывал поцелуями теплую подмышку Дейзи, сгиб локтя, откуда голубоватые вены проходили от сердца к рукам. Покусывая и лаская ее кожу, он вернулся к плечам и затем к грудям — маленьким душистым холмикам идеальной формы с гордо напрягшимися сосками, молившими его уделить им внимание.
Дейзи оказалась восхитительно чувствительной в области пупка… и в темной складке лона.
Когда она ощутила ласки Келла в этом месте, у нее вырвался судорожный вздох.
— Моя очередь, — задыхаясь, произнесла Дейзи.
О нет, не сейчас, подумал он, находясь в отчаянной близости к разрядке, но покорился ласкам, с наслаждением вдыхая дразнящий запах ее возбуждения и ощущая прикосновение нежных пальцев сначала к соскам, потом к экватору, где они задержались на мгновение, в то время как язык Дейзи скользил по его соску, доводя Келла до исступления. Чем ближе она продвигалась к южному полюсу, тем тверже он становился. Тяжело и неровно дыша, Келл чувствовал, что больше не выдержит.
Напряженный как струна, он поднял Дейзи и, положив ее на спину, склонился над ней. Келл видел, как бьется ее сердце, и знал, что одного запаха, свидетельствовавшего о неодолимой страсти, достаточно, чтобы он шагнул в пропасть.
Сейчас! Сейчас! — кричало его тело.
Оттягивая неизбежное как можно дольше, Келл единственный раз не проявил эгоизм и использовал свой опыт, чтобы свести Дейзи с ума от удовольствия, прежде чем овладеть ею. К моменту, когда он вошел в нее, приглушенные стоны срывались с ее губ. И все же, только когда она подняла бедра и впилась ногтями ему в плечи, Келл перестал сдерживать себя.
Яростные толчки слишком быстро завершились сокрушительной разрядкой. Дрожа и судорожно хватая воздух, они чувствовали, как волна за волной накатывает на них блаженство.
Дейзи казалось, что прошла целая вечность, прежде чем к ней возвратилась способность мыслить. Она с безграничным удивлением подумала о том, как редко это происходит так, как у них. Основываясь на своих медицинских познаниях плюс сведениях, почерпнутых из женских журналов, не говоря об откровенных беседах с подругами, она знала, что мужчины стремятся получить собственное удовольствие. И только если они оказываются достаточно опытными и великодушными — или не успели впасть в сон, они подумают о том, чтобы доставить удовольствие партнеру.
Постепенно ей пришло в голову, что сама судьба, должно быть, приложила руку к тому, что произошло. Она никогда не была суеверной, но если призадуматься… Сначала из трех пациентов она выбрала Харви. Затем дом, в котором находится ее квартира, пострадал от урагана, и ей пришлось переехать сюда. Нет, судьба здесь ни при чем.
Но потом появился Келл.
О боже, да, подумала Дейзи, с нежной мечтательной улыбкой глядя на лежавшего рядом с ней мужчину. Келл казался ей знакомым, словно она знала его всю жизнь. Только прежде она не знала, где его найти.
Это он нашел ее.
— Я говорил тебе когда-нибудь, какая ты красивая? — пробормотал он, не открывая глаз.
Тщетно пытаясь принять вид пресыщенной женщины, Дейзи сказала:
— Не переигрывай, Мэджи. Более или менее симпатичная — с этим я могла бы согласиться, но и только.
Келл улыбнулся, все еще лежа с закрытыми глазами.
— Ну ладно, но ты самая симпатичная женщина из всех, которых я когда-либо имел удовольствие знать, включая центральных нападающих.
Келл добродушно поддразнивал ее, чтобы она не чувствовала смущения. Он делал это так, словно знал о ядовитых замечаниях Джерри, которыми обычно сопровождались его грубые и беспорядочные попытки заняться любовью. Любви не было, только в то время Дейзи не понимала этого.
