Ребекка Уинтерз - Принцесса и садовник
Теперь и мать называла его так.
— Он уехал в клинику. Я поеду туда позже.
— Присядь и дай мне посмотреть на тебя.
— Я скучала по тебе, мама. Как ты?
— Теперь, когда увидела тебя, чувствую себя прекрасно. У тебя отросли волосы. Мне очень нравится.
— Дицо не хочет, чтобы я их стригла. Ему нравится мой цыганский вид.
— Я никогда не видела тебя такой счастливой. Жаль, что твой отец не видит этого, — печально покачала головой мать.
Реджина кивнула.
— Я так люблю Дицо, что мне трудно дышать.
— Это замечательно! Хорошо, что ты работаешь вместе с ним. Нам с твоим отцом тоже было вместе комфортно...
— Иногда мне так радостно, что даже страшно.
Ее мать улыбнулась.
— Это хорошо. Длительная борьба, которая привела вас к этому, никогда не позволит вам быть равнодушными друг к другу.
— Никогда! Когда я увидела, как любят друг друга Лукка и Александра, мне стало ужасно завидно.
— Мы чувствовали это. — Мать наклонилась и обняла ее. — Считаешь, что твой брат поступил правильно, нарушив для тебя обычай?
— Я это знаю.
— И не сожалеешь?
— Нисколько!
— Тогда ты должна сказать об этом Лукке.
— Зачем? Он знает, что моя жизнь — это Дицо.
— А ты говорила с ним сегодня утром?
— Нет еще. А что случилось?
— Когда неделю назад Дицо примчался во дворец в полном отчаянии, Лукка отдал ему твой конверт. Он опасался, что совершил неисправимую ошибку...
Реджина нахмурилась.
— Я просто пыталась разобраться в своих чувствах. Но это совсем не похоже на моего брата, он всегда уверен во всем.
— Только когда дело не касается тебя. Должно быть, ты сильно досадила Дицо, он так резко сократил медовый месяц на Сардинии.
— Я думала, что хорошо знаю его, но все оказалось не так. Мне потребовался целый месяц и часы разговоров, чтобы понять, что творилось у него в душе все эти годы.
— Думаю, тебе надо навестить Лукку. Почему бы тебе не пройти в его офис и не поговорить с ним?
— Хорошо, я пойду к нему, но скоро вернусь. Хочу услышать о твоей поездке в Испанию. — Поцеловав мать в щеку, Реджина отправилась к брату.
Она вошла в его кабинет через боковую дверь, которой пользовались только члены семьи. Перед ним лежала кипа документов. Она подкралась сзади и закрыла ему глаза руками.
Лукка вскочил на ноги. Потом повернулся.
— Малышка! — пробормотал он, внимательно глядя на нее. — Отсутствие новостей тоже хорошая новость. Полагаю, ты вернулась к Дицо?
— Навсегда, — трепетно ответила она.
Минуту спустя он прошептал:
— Слава богу.
Его волнение потрясло ее.
— Мама сказала мне, что ты был расстроен, но в этом нет нужды. Я самая счастливая женщина на свете, хотя Александра могла бы поспорить со мной. — Ее шутка не вызвала должной реакции. — Лукка? Что случилось?
Он провел рукой по волосам.
— С чего начать?
— Не понимаю.
— Только полное признание принесет мне облегчение. Когда у нас с Александрой был медовый месяц, я хотел, чтобы у тебя было такое же счастье. Я знал, как сильно ты была влюблена в Дицо. Папа поступился бы обычаями, если бы Дицо пришел к нему и сказал, что хочет жениться на тебе. Но мы оба знаем, почему этого не случилось. Дицо был истинным сыном Гвидо Форнезе.
— Папа так говорил?
— Он сказал об этом нашей матери. А потом... Даже эти фотографии я не мог использовать, пока не был уверен, что Дицо любит тебя. То, что он в пьяном виде целовал тебя, — это одно. То, что, проснувшись, он выгнал тебя из своей комнаты, использовав окно, — это другое. Но и такое поведение ничего не сказало мне. — Лукка сделал несколько шагов по офису. — Когда он сказал, что собирается на Сардинию, чтобы начать там ветеринарную практику, я решил проверить его. Я хорошо знал, что, если Дицо действительно любит тебя, он не сможет быть далеко. Через неделю я получил письмо с благодарностью за то, что сказал ему о вакансии. Он решил воспользоваться ею. Вот тогда я сделал свой ход и пригласил тебя и Гвидо на тот совет.
— Я не имела представления...
— То совещание было авантюрой. И когда ты убежала от него после круиза, я не мог спать по ночам из-за страха, что сделал неверный шаг. Дицо так нужна была помощь, что я дал ему ваучер на поездку в Афины и молился, чтобы ты была там. И кто-то наверху откликнулся. Можешь ли ты простить меня за то, что я причинил тебе столько неприятностей?
Реджина обвила его шею руками.
— Ты самый замечательный брат на свете! Если бы ты не сделал того, что сделал, я бы не стала его женой. Спасибо, дорогой брат. Помнишь, что говорил папа: «Самая большая любовь мужчины — это та, когда он отдает свою жизнь друзьям». А я бы сказала «Своей сестре». Я люблю тебя, Лукка. — Она поцеловала его в щеку.
— Я тоже, малышка.
— Я бы хотела попросить тебя кое о чем. Не мог бы ты отдать мне те фотографии?
— Они твои. — Он подошел к ящику и протянул ей конверт. Она вынула черно-белую фотографию, на которой она буквально висела на Дицо под окном фермы. Теперь Реджина точно знала, что сделает с нею.
— Спасибо. Теперь мне пора в клинику. Дицо не поверит, когда я все расскажу ему.
Однако сначала, до поездки к мужу, ей нужно кое-что сделать.
Дицо осмотрел больного котенка и выписал рецепт для его хозяина. Вышел в переполненную приемную, чтобы вызвать следующего. Надо было бы радоваться, что его ветеринарная практика так бурно развивается, но он не мог избавиться от тревоги — Джина еще не вернулась из дворца.
Теперь, после их медового месяца, он знал, что она любит его всем сердцем. Но старые страхи уходили с трудом. Он успокоится, только когда она легкой походкой войдет в дверь клиники.
Джина вернулась только днем, когда он готовился к удалению опухоли у бульдога. У нее был такой сияющий вид, что он простил ее за свои волнения. Она была одета в летний костюм дивного розового оттенка. Глядя на ее черные локоны и соблазнительный изгиб губ, он с трудом сдерживался, чтобы не накинуться на жену прямо здесь.
Она озарила его улыбкой и направилась в приемную.
Дицо считал секунды, пока последний пациент уйдет из клиники. Наконец он снял халат и пошел искать ее. Она осматривала своих питомцев в приюте. Он подошел сзади и обнял ее.
— Мне хотелось сделать это целый день, — пробормотал Дицо.
— А мне еще больше.
— Как мне ни нравится твой роскошный наряд, нас разделяет слишком много одежды. Поехали домой!
— Я говорила тебе, как люблю тебя и наш дом, наш рай? Ты сделал меня такой счастливой.
— Джина, — воскликнул он и снова поцеловал ее. — Мне потребуется целая ночь, чтобы показать свои чувства.
