Линн Грэхем - Благородный соблазнитель
– При свете дня пейзажи здесь открываются сказочные, – сказал Джасим, поднимая ее на руки, чтобы перенести через порог.
– Не стоит делать фальшивых жестов, чтобы произвести на меня впечатление или сделать меня счастливой, – потупила глаза Элинор. – Я признаю, что это брак по расчету, и не питаю иллюзий.
– Это не фальшь, – возразил Джасим, опуская ее на пол.
– Мне бы не хотелось вновь… э-э-э… разойтись с тобой во взглядах, – Элинор тщательно подбирала слова, остановившись на его собственной терминологии, – но ты никогда не хотел меня по-настоящему. Ты не выбрал меня. Ты заинтересовался мною только потому, что думал, будто твой брат…
Джасим прижал к ее распахнутым губам указательный палец, и у нее язык к нёбу прирос.
– Не оглядывайся назад, иначе можешь опять прийти к ложному выводу, – приказал он. – Это наша брачная ночь.
– Я знаю, – напомнила ему Элинор, входя в богатую спальню, в которой было море цветов. – Но факты есть факты…
– Ну и упрямая же ты женщина! – улыбнулся Джасим. – Но мы с тобой два разных человека. Твои факты – не мои факты.
Элинор настороженно обернулась и заглянула в его прекрасное бронзовое лицо. В серьезных черных глазах затаилась грусть.
– И чем же твои факты отличаются от моих?
– В тот первый раз, когда я увидел тебя – несмотря на то что ты была пьяна, – я решил, что ты самая роскошная женщина из всех виденных мною, – поспешил высказать он. Подобная откровенность, несомненно, давалась ему с трудом. – И хотя мне никогда не нравились рыжеволосые, я влюбился в твои волосы.
Джасим запустил длинные пальцы в ее роскошную гриву.
– Я люблю твои волосы, – повторил он, потом провел согнутыми пальцами по ее щеке, губам и изгибу груди. – Твое лицо, твой рот, все твое прекрасное тело. Я захотел тебя с первого взгляда, причем с такой страстью, о существовании которой раньше и не подозревал. Эта реакция не имела ничего общего с тем, что мне рассказывали о тебе… она была очень личной и касалась только тебя…
Элинор захватил этот поспешный рассказ.
– Если это правда, я…
– Ты должна принять эту правду. И должна понять, что эта реакция не порадовала меня, – насупился Джасим. – Мне вовсе не хотелось, чтобы меня так влекло к тебе.
У Элинор появилось такое чувство, будто она выиграла утешительный приз в свадебном состязании на самую желанную женщину. Худенькие плечики немного расправились, спина распрямилась. Ее руки легли на его широкие плечи, она стала помогать ему снимать пиджак.
С его губ слетел удивленный смех. Он скинул с себя пиджак, расправился с галстуком и улыбнулся ей, пока она трясущимися руками расстегивала пуговицы на его рубашке.
– Ты знаешь, чего хочешь, – осипшим голосом проговорил он.
Да, она знала, что хочет его; в первый раз более чем за год она хотела его без чувства внутренней вины или стыда. Теперь она без тени сомнения знала, что он тоже искренне хочет ее. Это была правда, простая, но очень важная для ее душевного спокойствия. Ее ладони скользнули под его рубашку и пробежались по теплому, покрытому волосами мускулистому торсу, наполняя восторгом все ее естество. Его дыхание участилось и стало неровным, когда ее пальцы опустились ниже его талии. Он взял ее руку и прижал к пульсирующему пенису.
– Это будет ночь незабываемого наслаждения, – пообещал Джасим. Он решительно развернул Элинор и стал расстегивать ее платье.
Она шагнула из облака кружев, упавшего к ее ногам. Щеки ее порозовели. Она никогда не чувствовала себя такой раздетой, как в этот миг, когда на ее стройном теле остались лишь атласный бюстгальтер, трусики и кружевные чулки.
– В жизни не видел ничего более изысканного, – поклялся Джасим, с восторгом разглядывая жену.
Между ее ног разгорелся огонь, стоило ему снять с нее бюстгальтер и откинуть его прочь.
– У тебя прекрасная грудь.
Он положил руки на теплые полушария, зажав между пальцев напрягшиеся соски, а потом прильнул к груди губами. Его губы и язык превратили тлеющий огонек в полыхающий пожар. Отступив на шаг, он сбросил с себя остатки одежды.
Элинор не могла вздохнуть от желания и восторга. В его бронзовом теле и необузданной эрекции таилась языческая красота. Он уложил ее рядом с собой на белые простыни. Ее пальцы легкими бабочками летали над его мощным бедром. Уверившись в своих силах, Элинор трогала его так, как ей всегда хотелось. Интимность ее эротического исследования и эффект, который оно оказывало на него, возбуждали ее еще сильнее.
По его телу пробежала дрожь, он прошептал ее имя. Пальцы Элинор нашли возвышающийся колосс, несколько раз прошлись вверх-вниз, и ее губы сомкнулись на самой чувствительной части. Она добилась своего – из его груди вырвался стон, а вслед за ним протест.
– Достаточно. – Он пораженно уставился на нее, запустив пальцы в роскошные локоны. – Я хочу заняться с тобой любовью.
– За тобой всегда остается последнее слово, – игриво прошептала Элинор, готовая прекратить чувственную пытку только потому, что знала – в их распоряжении целый месяц. Причем по велению самого короля! Только теперь она стала понимать, как сильно Джасим уважает своего отца и какой это был смелый поступок – жениться на ней без его согласия.
На его губах заиграла улыбка голодного волка, он поднял ее и поцеловал с неистовой, дикой страстью. Сердце ее было готово вырваться из груди, когда он снова уложил ее на подушки.
– Я хочу, чтобы ты навсегда запомнила нашу брачную ночь, – прошептал он.
Намного позже она поняла, что действительно никогда не забудет ее. Он начал с ее ног, открывая на ее теле все новые и новые эрогенные зоны, не упустив в своем тщательном исследовании ни единого миллиметра. К тому времени, когда ее сердце уже билось через раз от искусного прикосновения его губ и рук, Элинор знала – ее медовый месяц будет наполнен восторгом от начала до конца, ибо он находил несказанное удовольствие в ее ответной реакции.
Наконец Джасим принялся ласкать ее там, где ей отчаянно хотелось. Он не оставил без внимания полную депиляцию, сделавшую ее интимное местечко розовым и гладким. Ее возбуждение нарастало в геометрической прогрессии и выходило из-под контроля. Он раздвинул ее набухшие, мокрые губки, и она вскрикнула, в отчаянии желая большего. Боль между ног стала непереносимой.
– Джасим… сейчас! – взмолилась она.
Он приподнял ее ягодицы и взял ее с той неистовой силой, о которой она мечтала. Раз за разом погружался в ее теплое естество, и с каждым движением ее уносило все выше и выше на волнах наслаждения. Именно этого ей и хотелось. Когда ее начали сотрясать судороги, Джасим застонал, почувствовав ее напряжение. Она закричала, достигнув вершины и вцепившись в него, и он взлетел на небеса вместе с нею. В ее глазах стояли слезы. Она все еще сходит по нему с ума, призналась Элинор самой себе. Любовь сковала ее навеки, и надежды на спасение нет.
