Кэрол Грейс - Серенада над морем
Без него радость открытия была неполной. Она знала, что он безумно злится на нее.
Под большим тентом в тени уходящего в море солнца хлопали пробки шампанского. В воздухе звенели поздравления. В двадцати шагах от нее Оливия заметила глаза Джека. Он смотрел на нее, в глазах застыла враждебность.
Она отвернулась.
Джек наполнил свой бокал шампанским. Он знал, что надо бы подойти поздравить Оливию с успешной расшифровкой надписи на стеле и с таким обилием найденных предметов. Но тогда он бы не выдержал. Он бы потребовал, чтобы она объяснила, что с ней происходит. Ничего хорошего из этого бы не вышло. Она бы ничего не сказала. У нее такой же упрямый вид, как всегда. Он хорошо знал его. Глаза будто зашторены. Подбородок вздернут. Губа закушена.
Найти такое невероятное захоронение — и не иметь возможности разделить радость с ней! Это обидно. Обидно видеть, как она улыбается и болтает с другими. А он стоит тут с вымученной улыбкой…
— Что-то случилось, Джек? — спросила Мэрилин. Бокал в одной руке, блокнот в другой. — У вас такой вид, будто вы только что потеряли лучшего друга. Или жену. Вы опять не вместе?
— Да, это так. — Зачем притворяться? Лето почти кончилось. Все в восторге от результатов раскопок. Все, кроме него. Он не мог больше притворяться.
— Оливия чувствует себя лучше?
— Вам лучше спросить ее, — проворчал Джек.
— Первые три месяца самые трудные, — продолжала Мэрилин. — Уж мне-то надо знать. У меня же четверо…
— О чем вы говорите? — раздраженно спросил он и поставил бокал на ближайший столик.
— О вашей жене. Она беременна, ведь так?
— Не думаю.
— Я могу ошибаться. Но у нее все симптомы. Тошнота, рвота, быстрая утомляемость.
— У нее морская болезнь, — отрезал Джек.
— На твердой земле? Бросьте, Джек! Бывает, что муж узнает последним.
Джек обернулся и снова посмотрел на Оливию. Обтягивающая футболка с эмблемой колледжа. Груди, маленькие, но совершенные, натянули ткань.
У Джека лицо пошло красными пятнами. У него появилось такое чувство, будто в груди разожгли костер и, если бы он открыл рот, пламя вырвалось бы наружу. Он словно пронзил Оливию взглядом, она обернулась.
Это не может быть правдой! Во-первых, это было бы чудом. После пяти лет попыток забеременеть?.. А здесь вот так все просто… Невозможно. Во-вторых, она бы сказала ему. В-третьих…
— Нам надо поговорить. — Он сделал шаг и резко схватил ее за руку.
— Не сейчас. — У нее в глазах мелькнул страх.
— Сейчас, — бросил он.
Джек вытащил ее из-под большого тента. Теплый воздух казался густым от созревавшей пшеницы на соседних полях.
— В джип! — скомандовал он.
Он чувствовал ее сопротивление, напряжение во всем теле.
— О чем ты хочешь говорить? — Она упиралась ногами, когда он тянул ее к машине.
— О тебе и обо мне.
— Нам больше не о чем говорить. — В голосе звучала нота отчаяния.
— Ты уверена?
Если она беременна и не сказала ему… Нет, это невозможно. Она не может так поступить с ним. После всего, что они пережили. Горы анализов. Ожидание и разочарование. Он открыл дверцу джипа со стороны пассажира. Взяв ее за локти, с силой опустил ее на сиденье. Сам обошел машину и сел за руль.
Оливия переплела пальцы, чтобы скрыть, как дрожат руки. Мысли неслись, обгоняя друг друга. Нервы напряглись до предела. Злость, какую испытывал к ней он, буквально висела в воздухе. Конечно, он бы все равно узнал, что она беременна. Но она надеялась, что на это понадобятся месяцы. Она уедет в свой университет, он — в свой…
— Ты хочешь мне что-то сказать? — спросил он.
Он знал! Но откуда? Она сама только что обнаружила.
Опасаясь, что голос выдаст ее, она покачала головой.
— Ты беременна?
Она попыталась отвести взгляд. Но он обхватил ее лицо ладонями и заставил смотреть ему в глаза. Она долго не отвечала, да это и не надо было.
— Как ты могла не сказать мне? — У него бессильно упали руки.
— Я хотела, но не смогла. Я знаю, как ты к этому относишься.
— Ты знаешь, как я к этому отношусь? Тогда ты, конечно, знаешь, что я схожу с ума из-за того, что моя жена не говорит мне, что она беременна. Что мне приходится узнавать об этом от чужих людей.
— Мэрилин? — пробормотала она.
— Да, Мэрилин. Скажи мне, почему? Это все, что я хотел бы знать. Почему, Оливия, почему?
— Потому что ты говорил, что хочешь иметь детей, а потом я поняла, что ты передумал.
— Как ты могла решить, что я передумал?
— Ты сказал, что дети будут препятствовать карьере. Что ты не хочешь ни с кем меня делить. Ты это говорил, не отрицай!
— Постой, постой. Я это говорил, потому что думал, что мы не можем иметь детей. Я старался успокоить тебя. Конечно, я хочу детей!
— Хотела бы я верить тебе, Джек, но не могу. Помнишь, когда я спросила у тебя, уверен ли ты, что не хочешь иметь детей? Ты ответил, что нельзя быть увереннее. Когда ты лгал? Тогда или сейчас?
— Тогда. Пусть я лгал тогда, идет? Ну застрели меня. Я виноват. Во всяком случае, я не виноват в том, что скрывал от тебя самое важное, что случилось этим летом, что случилось в моей жизни. Ты думала, что я не узнаю… что ты… что мы… — Он замолчал на середине фразы, слишком разозленный, чтобы найти нужные слова.
— Ты лгал и когда говорил, что ни с кем не хочешь делить меня? Потому что, насколько я знаю, дети дают много поводов для дележки.
— Это значило, что мы все будем делать вместе. Ты, я и ребенок. Наш ребенок!
— Я знала, что ты это скажешь. Джек, я не могу так жить. Поэтому ты поедешь в Калифорнию, а я останусь с ребенком в Санта-Кларите. Ты сам сказал, что ребенок будет мешать твоей карьере. — С этими словами она открыла дверцу, выпрыгнула из джипа и пошла через поле туда, где шло веселое празднование.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
В день, когда они покидали остров, небо заволокло облаками. На пароме не происходило ничего неприятного. Но никто не мог забыть катастрофу, разыгравшуюся в начале лета. Оливия стояла у ограждения недалеко от спасательных лодок.
На этот раз, когда Джек подошел к ней, она не удивилась. Но и не обрадовалась. Нельзя же без конца спорить на одну и ту же тему. Он не сомневался, что они покинут раскопки вместе. Она с не меньшей уверенностью считала, что этого не будет. Больше сказать нечего. Будущее без Джека будило самые темные мысли.
— Я насчет медового месяца, который обещал тебе, — сообщил он.
— Не беспокойся. Я не жду его. В этом нет необходимости.
— Ты имеешь в виду потому, что ты уже беременная?
— Нет, потому… Этого просто не надо.
