Рэй Морган - Чужая невеста
— Ты все еще их ищешь?
— Разумеется. Я буду продолжать это делать до тех пор, пока не найду всех. Если понадобится, посвящу этому весь остаток своей жизни. — Он пожал плечами. — Я не знаю, живы они или нет, но продолжу их искать. — Повернувшись, он посмотрел на Пеллеа горящими глазами. — Когда мы соберемся все вместе, нас никто и ничто уже не сможет остановить.
Пеллеа покачала головой. Должно быть, потеря родителей и разлука с братьями и сестрами сильно повлияли на дальнейшую жизнь этого амбрийского принца.
— Как ты жил после того, что произошло? Наверное, расти одному было ужасно.
Он кивнул:
— Да. До восьми лет у меня была замечательная семья. После случившегося меня долго передавали из рук в руки. Некоторые из тех людей даже не знали, кто я. Они знали только, что меня нужно спрятать. В конце концов я оказался во Франции у одной пожилой пары. Стефолы были ко мне добры, заботились обо мне, но не любили меня. — Он пожал плечами. — Но это не имело значения. Я не искал замену своим родителям. Я знал, что их никто не сможет заменить.
— Почему эти люди тебя прятали?
— Чтобы Гранвилли не нашли и не убили меня.
— О… — Пеллеа покраснела, как будто отчасти это была ее вина. — Понятно.
— Нас всех прятали. Даже друг от друга. Ты, наверное, понимаешь, что любой близкий родственник покойных Де Анжели представлял угрозу для режима Гранвилли. Я, как кронпринц, был самой страшной угрозой.
— Конечно. Я понимаю.
— Мы с моими приемными родителями много путешествовали. Я посещал элитные школы. Получил образование и воспитание, достойное королевского отпрыска. У меня было все, кроме родительской любви и ласки. Я преуспел в жизни без этого и, только найдя своего брата Дариуса, снова узнал, что такое иметь семью. Тогда я словно обрел самого себя.
— А как насчет второго брата?
— Кассиуса нашла молодая женщина, работающая в амбрийском агентстве новостей в Соединенных Штатах. Во время переворота ему было всего четыре года и он не помнил, что он королевский сын. До недавнего времени он думал, что его зовут Джо Тэннер. Он вырос в Калифорнии и прослужил много лет в вооруженных силах. Узнав о своем происхождении, он испытал шок. Парню, выросшему в небогатой американской семье, нелегко свыкнуться с тем, что он кронпринц маленькой европейской страны. Надеюсь, ему скоро это удастся, и мы все вместе сможем вернуть нашу страну.
Пеллеа взглянула на старинные настенные часы. Оказалось, что уже перевалило далеко за полночь. Посмотрев на Монте, она вздохнула:
— Ты должен идти.
«Как я могу ее оставить?» — подумал он, глядя на нее.
— Пойдем со мной, Пеллеа, — произнес он сдавленным от волнения голосом. — Утром мы уже будем во Франции.
Пеллеа закрыла глаза. Она так устала.
— Ты же знаешь, что я не могу, — прошептала она.
Поднявшись, он подошел к ней и нежно поцеловал ее мягкие чувственные губы.
— Тогда иди поспи немного, — сказал он ей. — Я уйду перед рассветом.
— Ты меня разбудишь, когда соберешься уходить?
— Да, конечно, — солгал он.
Если он ее разбудит, ему придется показать ей потайной ход. Это слишком рискованно. От того, узнают Гранвилли об этом ходе или нет, будет зависеть исход дела всей его жизни. Он не может подвести других людей.
Пеллеа легла на свою большую кровать, а Монте на диван, почти не уступающий в удобстве. Он никак не мог понять, почему она не позволила ему лечь рядом с ней. Должно быть, причина в ее странном чувстве долга перед Леонардо. Что ж, если это для нее так важно, он будет уважать ее решение. Она будет исполнять свой долг, а он свой.
Он устал, но ему нельзя спать. У него есть дела поважнее. Он неподвижно лежал на диване, прислушиваясь к ее дыханию. Когда оно стало ровным и глубоким, он тихо поднялся и вышел из спальни.
Глава 9
Проснувшись, Пеллеа сразу поняла, что Монте нет в комнате. До рассвета было еще далеко, но он уже ушел.
Свернувшись калачиком, она заплакала. Однажды у нее для утешения будет ребенок, но сейчас в ее жизни нет ничего красивого и настоящего, кроме Монте. Но он ушел.
«Подожди», — сказал ей внутренний голос. Подняв голову с подушки, она задумалась. Он обещал попрощаться. Он не стал бы нарушать свое обещание. По крайней мере, оставил бы записку. Она включила ночник и огляделась. Ничего. Это означает… что он по-прежнему находится где-то во дворце.
Ее сердце оборвалось. Где он может быть? Его могут поймать. Его могут убить. Она этого не вынесет. Ей нужно действовать быстро.
Поднявшись с постели, она прошла в свою комнату наблюдения и принялась изучать изображения на мониторах. Сначала она не увидела никаких движущихся объектов. Конечно, никто не станет разгуливать по дворцу в три часа ночи.
Возможно, она ошиблась. Возможно, Монте ушел, не попрощавшись. Черт бы его побрал!
Вдруг она заметила какое-то движение в музейной комнате. Это была высокая широкоплечая мужская фигура. Монте! Что он там делает?
Диадема!
Она застонала:
— Нет, Монте!
Разумеется, он ее не услышал.
Затем на другом мониторе она увидела охранников. Их было трое, и они медленно шли по коридору по направлению к музейной комнате. При этом они выглядели так, словно кого-то выслеживали. У Пеллеа не осталось никаких сомнений. Они обнаружили присутствие Монте и собираются его схватить.
Сердце бешено заколотилось у нее в груди. Она должна действовать быстро. Она не может допустить, что бы они его поймали. Они бросят его в темницу и сообщат об этом Леонардо. Тот разоблачит Монте и убьет его. Она застонала.
Она должна это предотвратить. Единственный способ это сделать — помешать им его арестовать.
Мгновение спустя она уже бежала босиком по коридору в белой ночной рубашке и с распущенными светлыми волосами, развевающимися за спиной. Она не обращала внимания на видеокамеры, не боялась, что кто-то может ее увидеть. Все три охранника оставили свои посты и бросились ловить Монте. Сейчас у нее есть всего одна цель — спасти ему жизнь. Только бы успеть.
Дверь музейной комнаты была открыта. Ворвавшись в нее, Пеллеа увидела Монте. Он стоял перед ней в наручниках. Его держали под руки двое охранников. У него за спиной в стеклянном ящике сверкала диадема. По крайней мере, они не поймали его с поличным.
Пеллеа на секунду заглянула в глаза Монте. Этого оказалось достаточно, чтобы увидеть в них досаду. Затем она переключила все свое внимание на охранников.
— Что здесь происходит? — бросила она властным тоном.
Она всегда умела принимать надменный вид в случае необходимости. Безусловно, даже сейчас, босая и в ночной рубашке, она похожа на командиршу.
