Карен Брукс Карен Брукс - Вне времени
— Все в порядке, — повторил он. — Это только сон. Все кончилось.
— Нет! — рыдала Мария. — Он никогда не кончится!
Муж зажег ночник, отчего в комнате воцарился полумрак, и снова обнял Марию. Плачущая женщина приникла к его груди.
— Это была катастрофа, — прошептала она. — Она случилась снова.
— Кажется, вам часто снится этот сон, — сказал он.
— Да. Как вы догадались?
— Вы кричите по ночам. Обычно раз или два, но сегодня ночью этому не было конца, и мне пришлось прийти к вам.
— Иногда я боюсь ложиться спать. Мне снится Макс… но, когда я зову его, он куда-то исчезает и остается только его могила.
— Вы все еще тоскуете по нему? — резко спросил Тео.
Мария была слишком измучена, чтобы притворяться храброй. Она по-детски всхлипнула.
— Он всегда был добр ко мне.
Теодор молчал, и тут до женщины дошло, что она прижимается к его обнаженной груди. Эта гладкая мускулистая грудь бурно вздымалась и опадала. На муже были только шелковые пижамные штаны. Тонкая ткань отчетливо обрисовывала узкие бедра и длинные ноги. Загорелая кожа источала приятный, уютный запах табака.
— Да, — наконец сказал он. — Мальчик был добр. Он никогда не думал о завтрашнем дне. Совсем как ребенок. Но он смеялся, пел и согревал дом своим теплом.
— Во сне я жду, что он вернется и мне будет не так одиноко, — хрипло вымолвила Мария. — Жду, а он все не приходит и не приходит…
Тео слегка отстранил женщину и недоверчиво посмотрел ей в лицо.
— Но я чувствую то же самое! Поднимаю глаза и жду, что увижу его прежнюю веселую улыбку. А вместо него вижу страшную пустоту… — Он коротко вздохнул. — Нет, Макс никогда не вернется. Ни к вам, ни ко мне. Нам обоим придется смириться с этим.
Он продолжал медленно покачивать Марию.
— Но вам совсем не обязательно чувствовать себя одинокой. Все здесь заботятся о вас.
— Не обо мне, а о матери маленького Хантера, — тихо поправила она. — А Макс заботился обо мне. Поэтому я и любила его.
Тео посмотрел на нее с удивлением.
— Только за это?
— Да, только. Я знаю, вы думали, что я люблю его из-за денег, но деньги тут ни при чем. Я была ему желанна. А меня до тех пор так никто не желал.
Не следовало говорить об этом Теодору, но его объятия были такими нежными, что Мария открыла ему душу, не боясь насмешки.
— А разве у вас не было семьи? — спросил он.
— Можно сказать, не было. Отец ушел, когда мама собралась завести второго ребенка. Развелся и женился на другой. Когда мама умерла, я думала, что он возьмет меня к себе. Но он так этого и не сделал. Приводил кучу причин, а на самом деле я им просто мешала…
— Боже мой! — негромко ужаснулся Тео и обнял ее еще крепче.
— Я росла без родных, зная, что никому не нужна. А потом появился Макс. При нем я почувствовала себя красивой и любимой. Он рассказывал о родных в Штатах, и это казалось мне самым чудесным на свете. Я мечтала о том, что наконец стану частью настоящей семьи…
Она умолкла, потому что Тео нежно прикрыл ей рот ладонью.
— Не надо, — попросил он. — Это моя вина. Я обязан был попытаться понять.
— А потом я забеременела, и он очень обрадовался. А я подумала, что теперь у меня есть своя собственная семья. А потом…
— Замолчите! — с силой сказал он. — Не надо. Я этого не вынесу!
Мария подняла удивленные глаза. В его голосе прозвучала незнакомая нота. Лицо Тео казалось измученным.
— Все должно было быть по-другому… Все принадлежало ему, а я отнял… Я убил его.
— Нет, — тихо возразила Мария. — Неправда…
— Правда. Мы оба знаем это и никогда не забудем. Разве такое забудешь?
— А-ах! — внезапно вскрикнула Мария.
— Что? Ребенок…
— Нет, это еще не роды. Просто брыкается. В последнее время он часто это делает.
— Он? — спросил Тео с давно забытым насмешливым выражением.
— Должно быть, так, — вздохнула Мария. — И, судя по всему, он будет футболистом.
— Могу я чем-нибудь помочь?
— Иногда я встаю среди ночи и завариваю чай…
— Подождите. Я сейчас.
К ее удивлению, Тео почти сразу же вернулся с горячим чайником.
— Очень вкусно, — сказала она, сделав глоток.
— Теперь вы сможете уснуть? — Он заметил, что по лицу Марии пробежала едва заметная тень. — Что, боитесь нового кошмара?
— Да. Иногда он возвращается.
— Не волнуйтесь. Я останусь с вами. — Теодор уложил ее на подушку и подоткнул простыню. — Если вам приснится что-нибудь страшное, я разбужу.
— Правда?
— Конечно. Я никуда не уйду. Так что спите спокойно. Я здесь.
Она чувствовала, что дремлет. Было очень приятно расслабиться, зная, что бояться нечего. Тео скользнул в постель и обвил Марию руками. Ах, эти сильные, уверенные руки, в которых так спокойно…
Но когда она проснулась, солнце стояло высоко, а Теодор уже уехал на работу.
9
Когда год подошел к концу, Мария обнаружила, что еще одно ее представление о Штатах оказалось ошибкой. Хотя летом здесь действительно стояла жара, зима была достаточно холодной. Однажды утром женщина проснулась и увидела, что сад покрылся сверкающим инеем и стал завораживающе прекрасным. Несколько дней спустя пошел снег. С неба без конца валились нежные белые хлопья. Фонтан покрылся льдом, и наступило безмолвие.
За неделю до Рождества муж предложил съездить за подарками в новый супермаркет. Мария была на девятом месяце беременности и в последнее время сильно уставала, но немедленно на это согласилась.
Хантер ехал быстро, не сводя глаз с шоссе. Он был искусным водителем, и Мария ничуть не тревожилась, несмотря на плохую дорогу. Внезапно он резко затормозил и выругался.
— Пробка! Черт побери, я совсем забыл, что здесь творится в гололедицу! Все, застряли намертво…
— Ох, нет! — пришла в отчаяние Мария. — Мы можем простоять здесь несколько часов!
— Поедем другим путем. — Он покрутил руль и свернул в переулок. — Придется сделать крюк. Так длиннее, но дорога должна быть свободна, и задержек не будет.
Мария потеряла счет поворотам, которые они совершили за несколько минут, но в конце концов машина оказалась за кольцевой дорогой. Дома исчезли, и в окне виднелись только раскинувшиеся вокруг поля.
— Не пойму, где мы, — сказала она. — Далеко от дома?
— Мы почти у… Черт возьми! — вырвалось у него, когда их занесло. Тео бешено крутил руль, пытаясь справиться с машиной. Марию затопила волна ужаса. Она уже прошла через это. Неуправляемая машина, отчаянные усилия удержаться и приближающийся конец… Она пронзительно вскрикнула.
