Натали Риверс - Свадьба в Венеции
— Да, это правда, — согласилась Хлои, остановившись на минуту, чтобы стереть большое пятно от яблочного пюре со щечки девочки. У нее появилась привычка кормить Эмму на кухне — так она чувствовала себя менее одинокой.
— И аппетит у нее значительно улучшился, — добавила миссис Гест.
— Да, она почти все доела, — сказала Хлои. — Вы не знаете, держит ли тут Лоренцо какие-то автомобили помимо лимузина и машины с открытым верхом? — спросила она, неожиданно сменив тему. — Что-то более обычное?
Миссис Гест засмеялась.
— Не знаю, — ответила она. — Я могу спросить у мужа, если хотите. А вы надумали поехать куда-то с Эммой самостоятельно и хотите управлять более привычной машиной?
— Да, такая идея вдруг возникла, — ответила Хлои, скармливая Эмме последнюю ложечку фруктового пюре. — Не беспокойтесь и не спрашивайте мужа, я могу сделать это сама.
— Я сейчас все уберу, — сказала миссис Гест, подходя к детскому высокому стульчику, чтобы вытереть капли пюре. — Почему бы вам не выйти с Эммой в парк? Прогноз обещал позже дождь, так что вам, возможно, не удастся погулять с ней, если вы замешкаетесь.
Хлои последовала совету миссис Гест и вышла с Эммой на воздух, чтобы продолжить знакомство с территорией. Это время года всегда заряжало Хлои энергией и радовало ее. Длинные яркие дни, короткие и теплые ночи, все вокруг бурно зеленело, парк преображался с каждым днем. Хлои с удовольствием разглядывала каждую мелочь, впитывала в себя каждый образ — именно этого ей недоставало, когда она жила в городе.
Пурпурные ирисы вблизи пруда отцветали, но появилось огромное количество кремовых и белых водяных лилий, а бутоны ползучих роз, которыми были увиты беседки, полностью раскрылись и превратились в роскошные благоухающие цветы.
Мистер Гест, радостно насвистывая, водрузил на несколько больших деревьев, растущих возле пруда, коробки с птичьими гнездами, и Хлои с удовольствием наблюдала за пируэтами парочки синиц, которые прилетали к своим птенцам, сверкая синими и желтыми перьями. Она села на скамейку, держа Эмму на руках, чтобы наблюдать за птицами. Мистер Гест сказал, что птенцы, по его мнению, со дня на день оперятся, и Хлои мечтала увидеть момент, когда они вылетят из родного гнезда.
Через несколько минут хруст гравия на дорожке возвестил о чьем-то приближении. Вероятно, это был Лоренцо. У Хлои все внутри сжалось от волнения. К ней быстрыми шагами приблизился муж, и она напряженно посмотрела в его голубые глаза.
— Привет, — сказал он, садясь рядом с ней и протягивая руки к Эмме. — Как она сегодня? — спросил он, поворачивая малышку лицом к себе. От его неуклюжести, которую она наблюдала еще несколько дней назад, не осталось и следа. Он поставил девочку к себе на колени, чтобы она могла встать на ножки.
— Она в порядке, — коротко ответила Хлои, которую непостижимым образом раздражало то, как непринужденно теперь вел себя Лоренцо с Эммой.
Было несправедливо, что она так разволновалась при его приближении, а он, очевидно, полностью преодолел свое смущение, занимаясь с малышкой.
— Я обдумываю наш план относительно того, чтобы завести еще детей, — продолжил Лоренцо.
— Наш план? — Хлои повернулась и пристально взглянула на мужа. — Я думала, что наш план — подождать, пока все уляжется, и мы основательно привыкнем к новым обстоятельствам.
Заявление Лоренцо прозвучало для Хлои совершенно неожиданно, грянуло как гром среди ясного неба. Неужели он думал, что она уже готова завести ребенка? Они вернулись всего несколько недель назад, и Хлои все еще чувствовала себя неуверенно.
— Мы же решили, что хотим детей. — Лоренцо пожал плечами. — И я не вижу причин тянуть с этим. Для Эммы будет лучше, если разница в возрасте между ней и нашим родным ребенком будет как можно меньше.
— Не могу поверить, что ты серьезно, — ахнула Хлои. — А ты не забыл, что говорил мне прямо перед нашим отъездом из Венеции? Ты был готов отказаться от нашего брака. На самом деле, я подумала, что именно по этой причине ты привез меня обратно в Англию: чтобы можно было оставить меня здесь, потом уехать и жить дальше своей жизнью.
— Я ничего не забыл, — натянуто произнес Лоренцо, словно ему было неприятно напоминание об этом разговоре. — Но сейчас все изменилось.
— Нет, не изменилось! — воскликнула Хлои. — Только потому, что ты понял для себя, что способен испытывать человеческое чувство к ребенку, не означает, что мы готовы завести детей в этом браке.
— Ты прирожденная мать. Я подумал, что, если ты родишь собственного ребенка, твоя жизнь наполнится новым смыслом, и это поможет тебе двигаться дальше после потери твоей подруги, — спокойно сказал Лоренцо, несмотря на усиливающееся смятение Хлои.
— Не опекай меня! — задыхаясь, произнесла Хлои. — Я получила Эмму, о которой должна заботиться. Мне не нужен другой ребенок, чтобы помочь забыть о Лиз.
— Я совсем не это имел в виду. Я, разумеется, не предлагаю тебе забыть свою подругу. Но, похоже, ты не осознаешь полностью свою ответственность в этом браке. Я подумал, что, возможно, ребенок…
— Нет! — перебила его Хлои. — Нельзя решить наши проблемы с помощью ребенка. Как ты можешь даже подумать о том, чтобы так использовать невинное существо?
Она протянула руки и забрала Эмму, потом крепко прижала ее к себе.
— Ты знала, что тебя ждет, когда соглашалась на этот брак, — резко произнес Лоренцо. — Все осталось по-прежнему. Недопонимание возникало между нами в прошлом, но на этот раз ты точно знала, что происходит.
— Откуда мне было знать?! — закричала Хлои, вскакивая и глядя Лоренцо прямо в глаза. — Я хочу сказать, откуда мне было знать, что будет происходить на самом деле? До тех пор пока человек не поживет в браке без любви, он не может себе представить, каково это. Ты сказал мне прямо в лицо, что не любишь меня.
Лоренцо резко встал и навис над ней:
— Только не начинай опять нести весь этот вздор о любви.
— Это не вздор! — громче прежнего закричала Хлои.
Она отвернулась, чувствуя, как слезы жгут ей глаза. Она предпочла оставаться в этом браке, потому что любила Лоренцо и не могла представить себе жизни без него. Но она никогда не могла предположить, насколько это будет тяжело.
А теперь, когда она увидела, как сильно он полюбил Эмму, это становилось еще тяжелей. Эмма не была родным ребенком Лоренцо и присутствовала в его жизни всего несколько недель, а он уже открыл ей свое сердце. А Хлои появилась в его жизни больше двух лет назад. Если он не полюбил ее до сих пор, значит, как она понимала, не полюбит никогда.
— Я хочу, чтобы у нас все получилось, — прогремел глубокий голос Лоренцо. — Но этого никогда не произойдет, если ты будешь все время создавать препятствия.
