Ли Майклс - Это не я!
– После длительного кислородного голодания возможны серьезные неврологические рецидивы, – объяснил врач. – Надеюсь, в вашем случае это не так, но все же рисковать не стоит.
С этим Шарли спорить не могла, но, когда ее привезли назад в палату, она была совершенно измучена. Ей хотелось лишь проглотить несколько ложек бульона и до вечера побыть одной в темной комнате.
Дверь в палату открылась, и по кафельному полу застучала палочкой Шарлотта Хадсон.
– Милочка! – запричитала она. – Как ты нас всех напугала!
Пожав плечами, Шарли принялась помешивать бульон.
– Знаю, тетя Шарлотта, и очень за это корю себя.
– Передать не могу, как потрясла меня новость, что ты не на Багамах! К счастью, я не звонила туда. Страшно даже представить себе, что бы я подумала, обнаружив, что ты туда не прилетала. А потом это… – она принялась обмахиваться перчатками. – Это уже было слишком. Дорогая, ты выглядишь ужасно.
– Учитывая ситуацию, она выглядит неплохо, – заметила Либби.
– От кислородной маски у тебя на лице красные следы, – не унималась Шарлотта.
– Пройдут. – Сняв шляпку, Либби бросила пальто на спинку стула. – Шарли, если только вы не собираетесь играть с бульоном, давайте я вас покормлю.
– Я и сама могу, – ответила Шарли, однако не стала возражать, когда Либби, подсев к кровати, взяла ложку.
Послушно открыв рот, она глотнула бульон.
– И ей совершенно не нужны ваши нравоучения, – сказала горничная Шарлотте. – Пусть она сначала домой вернется – там и пилите ее за безрассудство и неблагодарность.
– Ничего подобного я не говорила, – обиделась Шарлотта. – Я только сказала, как расстроились мы с Мартином, узнав о случившемся.
– И я тоже, – вполголоса пробормотала Либби.
Шарли, занятая бульоном, поняла, что ей не дадут вставить ни слова.
– По крайней мере у тебя все обошлось без последствий, – сказала Шарлотта.
Шарли нахмурилась. Показалось ли ей, что тетка сделала ударение на местоимении? Отставив бульон, девушка покачала головой.
– А что Спенс? Ему сегодня стало хуже?
Тщательно подведенные брови Шарлоты чуть двинулись вверх.
– Не знаю и не имею ни малейшего желания знать.
Постучав в полуоткрытую дверь, в палату зашел Мартин.
– Ему лучше. Я только что от него.
Услышав его уверенный тон, Шарли сразу успокоилась.
– Ты отправился к нему, даже не повидавшись с Шарли? – язвительно заметила Шарлотта.
Не обращая на нее внимания, Мартин подошел к изголовью кровати и стиснул рукой металлическую опору.
– Как тебе – лучше?
– Врачи, исследовав мой мозг, пришли к выводу, что он еще послужит. – Увидев печаль в глазах дяди, Шарли тотчас пожалела о легкомысленном ответе. – Со мной все в порядке, дядя Мартин. – Она взяла его за руку. – А как Спенс?
– Поправляется. На дверях его палаты еще висит табличка «Посещения запрещены», но медсестра пустила меня на минутку. – Мартин посмотрел на тонкие пальцы Шарли, резко выделяющиеся на его смуглой руке. – И я говорил с Джо Бакстером. Сегодня утром он первым делом поехал в охотничий домик. Вытяжная труба камина забита ветками. По-видимому, какая-то птичка приложила много сил, пытаясь свить там гнездо.
Шарлотта фыркнула.
– Больше это не повторится.
– Разумеется, – удивленно сказал Мартин. – Джо прочистил трубу еще до того, как позвонил мне. И впредь он будет внимательно осматривать домик каждый раз перед тем, как кто-нибудь соберется провести там хоть час.
– Я хотела сказать, что домик надо продать, – оборвала его Шарлотта.
– Но, тетя Шарлотта…
– Мне никогда не нравился этот вонючий, грязный сарай. И я не понимала твою любовь к нему, Мартин. К тому же не представляю, как сможете вы приезжать туда, сознавая, что Шарли едва не лишилась там жизни.
– Но дядя Мартин ни в чем не виноват, – возразила Шарли. – Зачем заставлять его продавать домик?
– Это глупая и бесполезная вещь, – упрямо стояла на своем Шарлотта.
Мартин стиснул руку племянницы.
– Не беспокойся, – тихо заметил он. – Сейчас это не самое важное. – Он повернулся к жене: – Своей пустой болтовней ты действуешь Шарли на нервы.
– Пустой болтовней? Ты так называешь мое искреннее сочувствие? Начнем с того, кто виноват в том, что она там оказалась?
– Прекратите, – дрогнувшим голосом промолвила Шарли. – Пожалуйста, возвращайтесь домой. Мне хочется спать.
Наступившая тишина показалась вечностью. Наконец Шарлотта поднялась.
– Отлично, – раздраженно бросила она. – Пошли, Мартин. Кажется, нас выгоняют.
Мартин задержал свою руку на руке Шарли.
– Мы еще с тобой поговорим.
Девушка улыбнулась, признательная за то, что хотя бы он ее понял.
Либби потрепала ее по плечу.
– Я приложу все силы, чтобы день-два не выпускать их из дому, – сказала она. – Хотя твердо ничего не обещаю.
Но даже в тиши больничной палаты сон не шел. Тихое шипение кислорода и доносящиеся из коридора приглушенные голоса постоянно напоминали Шарли, что где-то поблизости в таком же состоянии, как и она, находится Спенс.
Мартин сказал, что сегодня Спенсу лучше. Однако ей очень хотелось во всем убедиться самой.
И напрасно ее держат в неведении. Если бы все сложилось иначе, врачи ежечасно спешили бы докладывать ей о его самочувствии. И ее непременно пустили бы к нему, потому что на жен никакие ограничения не распространяются.
Значит, она по-прежнему мечтает именно об этом.
Впрочем, может ли она искренне поверить в невиновность Спенса? Может ли, несмотря на то, что никакого мыслимого объяснения случившемуся в домике садовника, судя по всему, нет, поверить ему на слово? И может ли забыть о том, что было у них с Венди? Не только простить, но и вычеркнуть из памяти?
Если бы она была уверена, что Спенс ее любит, то смогла бы.
Но полной уверенности не было. Несомненно, поступок Спенса вчера вечером говорит о многом. Он едва не пожертвовал своей жизнью ради того, чтобы спасти ее, а если это не любовь, то что же тогда называется этим словом?
Шарли решила, что, как только у нее появится возможность, она скажет Спенсу, что никаких оправданий больше не нужно и достаточно одного его слова. И спросит, хочет ли он попробовать начать все сначала.
Она сделает это, как только поправится.
Прошло еще целых два дня, прежде чем врач сказал Шарли, что выписывает ее домой.
– Однако минимум неделю о школе и не вспоминайте, – предупредил он. – Займитесь физкультурой – зарядка, прогулки, но ни в коем случае не тяжелые нагрузки. Через неделю покажетесь мне.
Шарли послушно кивнула.
– Не беспокойтесь, доктор, – вмешалась Шарлотта. – Мы будем бдительно присматривать за нашей больной. Одевайся, дорогая, мы с Либби отвезем тебя домой.
