Ирен Беллоу - Любимец женщин
Сильвия услышала, как звонко рассмеялась молодая женщина. Отчаянно пытаясь подавить в себе чувство, определенно похожее на ревность, она пристально наблюдала за тем, как Трэвис небрежно обнял за талию эту женщину, прошептал ей что-то на ухо и повел в гостиную. Девушка прислонилась к стене и судорожно вздохнула. К чему заставлять себя терпеть такие муки? Она не желает находиться здесь! Она не желает даже думать о Трэвисе Стиле…
— Что вы там делаете?
Услышав внезапно голос Трэвиса, Сильвия вздрогнула, вскинула голову и увидела, что он беспечно стоит, опершись на перила лестницы.
— Я заметил вас снизу. Притаившись в тени, наблюдаете за гостями. Это не в вашем стиле! — сказал он, подходя к ней, и поправил на ее талии пояс банного халата. — Вы должны переодеться, все уже прибыли.
Ее поразило, как он может разговаривать с ней так небрежно и так холодно. Неужели Трэвис не понимает, что после всего, что он наговорил ей, он не может быть ей приятен!
— Я… я не собираюсь спускаться вниз. Разве это не понятно? — возразила Сильвия, выдергивая из его пальцев пояс халата.
— Из-за того, что случилось прошлой ночью, я полагаю? — нетерпеливо спросил он, подняв темные брови.
Сильвия смело взглянула ему в лицо.
— Конечно, из-за того, что произошло вчера ночью, — резко отрезала она. — Неужели вы думаете, что я захочу оставаться в вашей компании хоть одну минуту после того, что вы сказали мне, после всех ваших обдуманных попыток соблазнить меня?
На его губах появилась улыбка. Черт побери, он способен улыбаться после того, что произошло! Как он может так вести себя, разбив ее жизнь?
— Давайте не будем вспоминать об этом! — сказал он, растягивая слова, и покачал головой, как бы не веря своим ушам. — Намеренно пытался соблазнить вас? В глубине души вы сами не верите в это!
— Вы назвали меня соблазнительницей! — резко напомнила она, меняя тон, пытаясь подавить свое раздражение, поскольку чем больше она сердилась, тем спокойнее держался он.
— Я был зол, — ответил он ровным голосом. — Вы знаете, что…
— О, и это все объясняет, не так ли?! — презрительно воскликнула девушка, и ее щеки стали пунцовыми. — Мистер Стил соизволил рассердиться! Поэтому ему наплевать на то, что он говорил, на того, кого он оскорбил при этом! — сказала она и увидела, как обостряются черты его лица. Темные брови сомкнулись от вспыхнувшего раздражения.
— Вы решили сделать из этого проблему, не так ли? — сказал он сдержанно. — Боже мой, Сильвия! Разве вы не понимаете, что вы со мной делали вчера ночью? Я не сверхчеловек! Я только крепко держу себя в руках, черт возьми! Когда я начал массировать вам кожу, я точно знал, чего хотел и чем это должно кончиться, и не говорите мне, что вы этого не знали! — сказал он, сверля ее своими темными глазами. — Так же, как и тогда, в лесу. Вы позволили мне целовать и обнимать себя, а потом…
— Довольно! — раздраженно отрезала Сильвия, в отчаянии закрывая уши ладонями. — Я больше ничего не хочу слышать!
— Поскольку вас не устраивает, что вам напоминают некоторые ваши поступки! — продолжал Трэвис ядовито. — Слишком легко притворяться, что в том, что произошло между нами, нет вашей вины! Слишком легко сделать из меня злодея! Это никуда не годится! Что-то мешает вам признать тот факт, что мы считаем друг друга привлекательными. Это — ваша проблема, не моя! — сказал он, отводя свой взгляд и стараясь успокоиться. — Перестаньте вести себя, как холодная девственница, Сильвия! Это вам не идет! — Вдруг его лицо изменилось, очевидно, высказанное в пылу спора предположение заставило его всерьез задуматься. Прежде чем задать вопрос, он долго пристально всматривался в ее лицо. — Вы девственница? — спокойно спросил он. — И поэтому так себя ведете?
Сильвия бросила на него удивленный взгляд. Девственница? О, нет, подумала она. Боже мой.
— Я прав? — спросил Трэвис, поскольку она ничего не отвечала, беспомощно глядя на него.
Сильвия перевела дыхание и почувствовала, как внутри нее все сжалось. На мгновение она закрыла глаза, а потом заставила себя посмотреть прямо в лицо человеку, который пять лет назад лишил ее невинности, а теперь даже не предполагал этого.
— Как… как вы смеете спрашивать меня об этом? — проговорила она предательским задрожавшим голосом.
— «Да» или «нет»? — спокойно настаивал он.
Сильвия несколько раз глубоко вздохнула, откинула голову и смерила Трэвиса уничтожающим взглядом.
— Я не девственница, — ответила она, решительно покачав головой. — О нет! Я была посвящена в искусство секса по-настоящему, и обучал меня мастер своего дела! Вы разочарованы, Трэвис? — добавила она безжалостно. — Я знаю, что мужчины ценят девственниц для…
— Хватит! — резко оборвал он, сделав шаг к ней и бросив на нее такой взгляд, который заставил ее замолчать. — Вы не смеете больше говорить! — сказал он. В течение нескольких секунд Трэвис пристально смотрел на нее. На его лице ясно отражалась неприязнь. Потом он глубоко вздохнул, и, когда заговорил снова, девушка почувствовала, что он вновь овладел собой. — Не говорите так, Сильвия, — сказал он негромко, но твердо. — Никогда!
Резко повернувшись, он стал медленно спускаться с лестницы, в его походке и движениях чувствовался сдерживаемый гнев.
— Даю вам десять минут! — заявил он, обернувшись. — Если вы не будете готовы к этому времени, я поднимусь и приведу вас к обеденному столу, хотя бы в банном халате!
Разумеется, уйти! Это единственный путь избежать мучений. И она сделает это! Однако жизнь никогда не бывает легкой, никогда не бывает простой. У нее не было места, куда она могла бы уйти, не было работы, за которую она могла бы взяться. Она может сделать красивый жест — упаковать свои вещи и убраться, хлопнув дверью. Но если она уйдет сейчас, то ей придется ночевать в своей машине… И конечно, следовало подумать о Джейке. Ее отношения с ним были единственным светлым пятном в этой мрачной кутерьме. Двоюродный брат Кэти…
Я не хочу уходить, услышала она свой внутренний голос. Сильвия зажмурила глаза. Ей не следует прислушиваться к своему сердцу, не следует. Это был бы вернейший путь к гибели.
Трэвис ничего не помнил о ней. Он хотел бы использовать ее и наслаждаться каждой минутой с ней, а потом выбросил бы ее, как отыгранную карту. А ей пришлось бы вновь собирать себя по частям.
Нет. Во-первых, завтра она должна выглядеть соответствующим образом. У нее есть своя гордость, она еще оставалась, хотя и висела на ниточке, но это неважно. Она должна быть сильной.
Но что ей делать сейчас, в настоящую минуту? — спрашивала она себя. Ведь в глубине души Трэвис не ждет, что она спустится вниз и предстанет перед ним и его обаятельными гостями, будет вести себя так, словно бы ничего не случилось? Неужели он действительно заставит ее пройти через это?