Тигр под елку (СИ) - Зайцева Мария

А я не понимала.

Мы оба, выходит, ничего не понимали…

— Лалик… Это договоренность, это родители сговорились, когда она родилась только. — Продолжил Тигран, — у нас не то, чтоб так принято у всех, но… Приветствуется. Своя, чистая, воспитанная правильно. Я думал… Не, я не думал… Веришь? Вообще про нее забыл. А когда ты спалила… Я растерялся. Просто растерялся и напылил. Почему-то решил, что так будет правильно сказать. Что это все — нормально.

— В вашей семье это нормально? — прошептала я, покоренная его искренностью. Наверно, впервые Тигран не строил из себя невъебенного мачо, а просто не боялся показать свою слабость. И сказать, что ошибся.

— Нет, — покачал головой Тигран, усмехнувшись грустно, — нет. Но вообще… Это вполне обычная история. Мы христиане, да. Но часто мужчина имеет и жену, и любовницу. И все друг с другом уживаются. Все про всех знают. У меня у дяди двоюродного такая семья… И у приятеля отца тоже. Вот я и подумал. Голову перемкнуло, Мара, понимаешь? Просто перемкнуло тогда. А потом… Потом закусился. Ты оттолкнула. Такие слова говорила, так любила… И оттолкнула просто, даже рассматривать мое предложение не стала. Я… обиделся.

Офигеть.

Я не верила услышанному.

Обиделся он!

То есть, это не я обиделась, а он! Надо же!

— Ты пойми, — продолжал Тигран, — наши женщины, они… Другие. Они мужчинам не перечат. Любят. Если ты со мной, то ты моя, понимаешь? А ты…

— Видела я, как не перечат… — пробормотала я, — нани особенно не перечила.

— Нани… — Тигран улыбнулся светло и по-детски ласково, — нани — это другое. Она — старшая в семье. Ее все слушают. И дед. И прадед слушал, пока жив был… Ее слово — закон.

— То есть, — удивленно спросила я, — если она меня одобрила, то остальные тоже примут?

— Конечно, — спокойно кивнул Тигран, — а как иначе? Нани же благословила.

— А Лалик? Она ее тоже?..

— Нет… Она ее и видела-то один или два раза. Семья Лалик далеко от нас живет, я сам ее пару раз только видел вживую. Перезванивались, вот, раз в месяц примерно, да и то лишь в последние полгода… Лалик восемнадцать исполнилось, родные торопили со свадьбой, пока невеста не старая.

— Старая?

Тигран досадливо отмахнулся, скривившись:

— Обычаи…

Мы молчали, смотрели друг на друга, переваривая внезапное откровение. Надо же, столько спали вместе, болтали обо всем на свете, казалось, ближе и роднее нет человека, а, оказывается, вообще ничего друг о друге не знали!

И для меня сейчас Тигран открылся абсолютно с новой стороны: человек другой национальности, других обычаев совершенно… Я для него — тоже неизведанная планета.

Получится ли у нас узнать друг друга?

— Знаешь… Я не уверена, что у нас что-то получится, — решилась я высказать то, что думаю, но Тигран, гневно сузив глаза, подался резко ко мне, обхватил за плечи и прошептал жестко:

— А я уверен.

— И докажешь? — также шепотом спросила я, загипнотизированная его уверенностью и огнем в глазах.

— Докажу… — выдохнул он.

И поцеловал.

32

Ну что сказать… С доказательствами у Тиграна был полный порядок. Убедительно, технично, напористо.

Им крайне сложно было… сопротивляться.

И я поплыла, конечно.

На пару сладчайших секунд позволила завладеть своими губами, закрыла глаза от удовольствия, ощущая тот самый терпко-сладкий будоражащий вкус, который меня с ума свел сходу, с первого же нашего поцелуя.

Хотя, учитывая, как я себя вела тогда и что чувствовала, там никакого ума и в помине не было. Голое кошачье хотение и восторг от того, что Тигрик на меня, наконец-то, внимание обратил…

Сейчас все по-другому… По крайней мере, я на это надеялась.

И смогла выплыть из нежного дурмана до того, как меня снова бесцеремонно разложили на парте.

А все к тому шло!

Тигран, ощутив мою готовность и покорность, сошел с ума и кинулся покорять крепость с таким энтузиазмом и напором, что я едва… не покорилась.

Осознала себя уже сидящей на нем верхом, полуголой, с рубашкой, болтающейся где-то в районе локтей, и с грудью, вывалившейся из лифчика.

Тигран, словно огромный довольный кот, облизывал мои соски и урчал от удовольствия.

Лапы его нахальные тоже не бездействовали, он активно ими работал, пытаясь вытряхнуть меня из джинсов.

Ох… Мама моя!

— Билять… — как всегда, в моменты сильнейшего напряга, у него прорывался акцент, — джинсы эти… Нахуй…

— Стой! — пробормотала я, замирая и упираясь ладонями в его плечи.

Надо сказать, что это тоже был провал по стратегии, потому что я, оказывается, вовсе не бездействовала, а успела стянуть с Тиграна футболку.

И теперь он прижимался ко мне всем своим мохнатым горячим великолепием. И сводил с ума терпким запахом возбужденной кожи.

Под пальцами он ощущался огненным, и я боязливо убрала ладони.

— Стой же… — это было больше похоже на стон, да… Моя крепость еще никогда не была настолько уязвимой… Она, эта глупая крепость, помнила, насколько невероятно сладким может быть захват, насколько жестким и одновременно нежным — захватчик… И все внутри замирало и пульсировало, сдаваясь…

А, учитывая, что я с утра ходила вся взбудораженная, то неудивительно, что сейчас я не столько с Тиграном боролась, сколько сама с собой.

Ох, какая это была тяжелая борьба!

— Киса… — проурчал Тигран, тонко чувствуя мои настройки и грамотно усиливая напор, — хочу тебя… Билять… Какая ты… Я скучал, билять… Скучал…

— Врешь… — шептала я, пытаясь вывернуться из его лап. Безуспешно, конечно же! — Врешь ты…

— Нет, нет, нет… — на каждое «нет» он целовал, оставляя ожоги на коже! Я вся уже горела!

— Да! С девками… Целовался…

Перед глазами возникла та самая возмущающая меня картина, как он лапал девок на моих глазах. И его нахальная довольная улыбка на тех фотках… Мы их, кстати, не прояснили еще до конца! Его невнятные бормотания не в счет!

— Стой! — возмущение придало мне силы, и я, резко толкнув в плечи Тиграна, все же умудрилась соскочить с его коленей.

Отпрыгнув на пару метров к двери, я, задыхаясь от возбуждения и волнения, уставилась на все еще сидящего на стуле хищника безумными глазами.

И получая дополнительный коварный удар под коленки от его вида.

Ну это противозаконно таким быть!

Тигр сидел, без футболки, с расстегнутой пуговицей на джинсах, возбужденный, напряженный, горячий, как сам ад!

И взгляд его, казалось, краснотой дьявольской отливал!

Чертов искуситель!

Инкуб проклятый!

Душу из меня всю выпил уже! Замучил!

Огненный взгляд скользнул по моей расхристанной, зацелованной, затисканной персоне, вспыхнул еще ярче, тормознув на бесстыдно вываленной груди, и я, охнув, принялась торопливо поправлять одежду.

Тигран, недовольно дернув на мои телодвижения ноздрями, встал и лениво шагнул ко мне. Хищник, считающий, что он в своем праве.

Гад!

— Стой, где стоишь! — хрипло выкрикнула я, отступая еще на шаг, — нифига у нас не получается говорить! Ты, гад, вообще…

— Ты — моя невеста, жена будущая, — чуть обиженно ответил Тигран, — конечно, я тебя хочу.

— Да я еще не соглашалась! — рявкнула я с досадой.

Непрошибаемый!

Я как-то упустила эту особенность его характера.

— Что мне сделать, чтоб согласилась? — задал вполне логичный вопрос Тигран.

Вопрос, от которого я онемела.

В смысле, что сделать?

А я откуда?..

Но он стоял, молча ожидая ответа и показывая, что вопрос нихрена не риторический.

Так…

Надо собраться.

Надо… Отвернуться надо от него! А то вообще не соберусь! Он что, специально живот напрягал, чтоб кубики так качественно отрисовывались? Ой, мама…

Нет!

Нельзя отворачиваться!

Сразу нападет, зверюга…

Но что делать-то?

— Во-первых, — я, запихав грудь в лифчик и застегнув рубашку, все же почувствовала себя уверенней, — я не давала своего согласия.