Нинель Языкова - Ребусы жизни, или Шарада для любимого
Точно, колоритная. Я никак не могла подобрать слово, чтобы охарактеризовать свои ощущения от увиденного.
При каждом доме был большой двор с приусадебными постройками. Большие сараи и амбары. Все дворы были огорожены деревянными заборами с огромными воротами. Каждый дом начинался с высокого широкого крыльца с навесом. Все было надежным и крепким.
Мне, как мастеру художественного стиля, сразу захотелось все это воплотить на полотне. Особенно церковь. Она была очень старой, но ухоженной. Чисто выбеленной. Окна и двери были покрашены сиреневой краской. От этого она выглядела, как игрушка. Не настоящей. Нарисованной. Вроде это старинная, но цветная фотография. Буйная зелень, растущая вокруг церкви, дополняла картину.
Создавалось впечатление, что вся деревня состояла из двух цветов: коричневого и зеленого. Коричневый цвет — это дома, остальное все зеленое. Деревья, кусты, огороды, палисадники возле каждого двора. Казалось, что трава и дикие цветы просто неуправляемые. Они тянулись к солнцу, небу и их рост достигал роста среднего ребенка. Все вокруг цвело и колосилось. Местные жители днями трудились на своих огородах, уничтожая сорняк, но труды их были напрасны. Его перло неизвестно куда, и чем больше его уничтожали, тем больше он прорастал в самых неподходящих местах. Возле домов и возле ограды заросли были непролазные, так как у хозяев не хватало рук и времени их выкашивать.
В деревне люди трудились, как в муравейнике. Кто на огороде, кто в саду. По дороге ездили телеги, запряженные лошадьми. Молодежь на мопедах, пожилые бабушки на велосипедах. Жизнь била ключом.
Проехав, таким образом, всю деревню, мы подъехали к дому на окраине и увидели возле забора женщину среднего возраста, приятной наружности. Опираясь на грабли, она смотрела на нашу машину, в уме, наверное, соображая, кто же это мог быть.
— Здравствуйте, — поздоровались мы с Дашкой, — Вы не могли бы нам ответить на несколько вопросов.
— Девочки, видать, не здешние, и родственники ваши здесь не живут, — сделала вывод женщина.
— Да, вы правильно все подметили. Мы приехали сюда совсем по другому делу.
— И чем же интересна наша деревня городским жителям?
— Дело в том, что мы ищем хутор Сухой Яр. Нам сказали, что он находится в районе «Ореховки». Вот мы и приехали сюда.
— Интересное дело. А зачем он вам?
— У меня пропал муж. Я его ищу.
— Я бы вам не советовала там появляться. Или, хотя бы, быть с мужчиной. Хутор от нас далеко. Вы проехали то место, откуда нужно к нему добираться.
— А что в нем такого страшного?
— Да, ничего особенного. Просто, старые забабоны. Дело в том, что, давным-давно, когда еще жил помещик, произошла эта история. Мне моя бабушка рассказывала. Когда она была еще в девицах, к ним на хутор поселилась молодая пара. Парень высокий, сильный, но немой, и девушка очень красивая. Брат с сестрой, очень похожи были друг на друга. Может, близнецы. Но, откуда они пришли, никто не знал. А помещик, старый хрыч, как это было принято раньше и не наказывалось властями того времени, влюбился в девушку и, взяв силой, переспал с ней. Где — то в лесу ее подкараулил и заломал, как вербу.
Как она бедная пережила все это, мы не знаем. Но, через некоторое время помещик пропал. Выехал на охоту, и больше никто его не видел. Понаехали сюда всякие власти, следствие вели. Искали кругом. И на хутор ходили. Всё их пытали и спрашивали. Да, что с немого возьмешь. Только мычит и руками размахивает. А девица та уже с животом была. Понесла, видать с того раза.
Речка там протекает небольшая, но глубокая. И шестами в той речке лазили, и баграми. Ничего не нашли. С тем и уехали. На удивление, и деревенские жители ничего против той пары не сказали. Стали стеной на защиту. Видать, богатей так допек всех, что они и рады были его исчезновению. А помещик, как в воду канул. И не просто на словах, а действительно, парень тот за свою сестру помстился и утопил его. А где утопленник, там место худое, нехорошее.
С тех пор наш люд старается туда, как можно реже ходить. Свой лес у нас под боком, озерцо рядом, ходи грибы собирай да ягоды. Хочешь, рыбу лови. Все близкое, родное. Так и повелось. Не ходим мы туда, от нас ведь далековато, и детей не пускаем. Живет там иногда кто-то, но мы стараемся с ними не общаться.
— А где этот хутор находится?
— Да, вы проехали то место. Когда с трассы к нам поворачивали налево, то на Сухой Яр дорога ведет направо. Там, еще старая узкоколейка проходит. Вот через нее перейти, потом большое поле зверобоя. Мы его на зиму заготавливаем. А в конце поля вход в лес. Тропинка такая, не очень широкая. Вот по ней и идти еще часа полтора, а может и больше. Раньше там никто не жил. Хутор давно был заброшен. А, сейчас, говорят, какие-то люди появились. Хозяйство свое завели. Мальчишки наши, хоть ругай ты их, хоть не ругай, а все равно окрестные леса все оббегают. Новость всякую принесут. От них и знаем, но сами туда не ходим. Место — то не очень чистое.
— Ну, спасибо, Вам, большое за такую подробную информацию. А молочка и творожка нам не продадите? — спросила я.
— Чего ж не продать таким красивым девушкам. Заходите в дом, — и хозяйка провела нас во двор.
Дальше крыльца мы, конечно не проходили. Рассчитались прямо тут, у дверей. Большая собака, как волкодав, подозрительно на нас смотрела и потихоньку рычала. Но, видать, из-за жары ей было лень на нас тратить свои силы. Она лежала под окном в тени большой яблони, и, вылезать на солнцепек и нас гонять, ей было очень неохота.
— А скажите, другой дороги нет на хутор, только через лес?
— Есть, но она с другой стороны трассы. Нужно проехать еще километров тридцать и свернуть на боковую дорогу. Но я того маршрута не знаю. Ходила только так, как вам рассказала.
— Ну, до свидания, может, еще увидимся, — попрощались мы с подругой, сели в машину и поехали обратно в город.
— Все, на сегодня хватит. Еще ехать часа два назад. Доберемся домой по темноте. Вон, Марго не бегала, не гуляла, просидит в машине, считай, пять часов. Надо все-таки где-нибудь остановиться. В кустики сбегать, на травке полежать, хоть пятнадцать минут. Когда еще выберемся на природу.
Дорогу мы уже знали, и ехали, довольно быстро. Не доезжая до трассы, остановили машину на краю маленькой поляны и вышли из нее. Маргоша, как сумасшедшая, стала нарезать круги, а мы с Дашкой повалились на траву, и на меня сразу напала какая-то дремота, и мне уже не хотелось никуда ехать, никуда двигаться. Вот так бы лежала все время и не вставала. Мне было лень пошевелить ногой, но рукой пошевелить все — таки пришлось, потому что звонил Костя.
— Да, — вяло произнесла я в трубку, — чего надо.
